read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



— Да, — прошептала девушка.

— Это она. Та самая энергия, которую не желают замечать твои глаза. Запомни свои ощущения. Теперь перейди к Калле, медленно опускай руки ей на живот, пока не ощутишь энергетический кокон. Попробуй.

Кавина вскинула руки на высоту чуть ли не в полметра над своей пострадавшей соратницей и стала их медленно опускать. Остановились ладони примерно в пяти сантиметрах над телом.

— Я чувствую, — Кавина облизнула почему-то пересохшие губы.

— Теперь следи за состоянием ауры и веди руками к ноге.

Руки девушки медленно двинулись вниз. Рядом с раной они остановились.

— Она пропадает! — испуганно повернула голову Кавина.

— Так и должно быть, — кивнул Найл. — Стрела ранила не только тело, но и разорвала энергетический щит. Когда лечишь человека, мало залить энергией рану. Ты должна восстановить ауру, заровнять ее, добиться оживления в ней энергетических потоков. Понятно? Сосредоточься, подумай. Не выдергивай стрелу, пока не будешь готова действовать. Итак, во имя Великой Богини, давай.

Кавина несколько минут не шевелилась, потом взялась за торчащее из ноги древко, с совершенно ненужной силой вырвала его, заставив раненую громко вскрикнуть, и вознесла ладони над раной, откинув голову назад, зажмурившись и крепко стиснув зубы.

Судя по тому, что кровь из раны не потекла, лечение началось успешно. Найл кивнул и повернулся к Тритии.

— Потерпи, — кивнул он, берясь за древко стрелы. Сейчас будет немного больно, зато потом ты выздоровеешь.

К удивлению правителя, Кавина справилась со своей больной даже раньше, нежели он сам. Удачное излечение подруги наполнило ее такой радостью, что даже аура заметно пожелтела. Однако к тому моменту, когда Найл освободился, она уже успела справиться с детским восторгом по поводу своего мастерства и напустила серьезный, сосредоточенный вид:

— А вот скажи, Посланник, — демонстрируя наблюдательность, поинтересовалась она, — почему это человеческая кровь красная, а кровь смертоносцев — голубая?

— Потому, что… — Найл запнулся. Безусловно, он мог сообщить, что основой кислородного обмена в человеческом организме являются атомы железа, а в паучьем — атомы меди. Но что поймет из этого маленькая дикарка, которая знала железо только в виде ножа и меча, а медь — только в виде тонких чеканных тарелок. И как ей объяснить, что такое кислород? Поэтому Посланник закончил фразу совсем не так, как собирался:

— Потому, что мы разные. Но ты знаешь, в истории человечества есть забавный момент.

Раньше, в те времена, когда на земле не существовало никаких разумных тварей кроме людей, двуногие были абсолютно уверены, что рано или поздно ими начнут править существа с голубой кровью. Они даже приписывали этот цвет крови своим королям и дворянам.

— Ты хочешь сказать, Посланник, — забеспокоилась девушка, — рано или поздно восьмилапые станут нашими правителями?

— В мире нет ничего постоянного, Кавина. В древности этими землями правили люди. В недавнем прошлом на ней царили пауки. Теперь, когда мы стали братьями, она принадлежит нам всем. Пойдем к кострам. Мне кажется, там ждут только нас.

Война за Приозерье закончилась. Северяне со связанными за спиной руками сидели вдоль белой паутинной стены, в их городе стоял гарнизон под руководством Навула. Ущелье, ведущее во владения князя Граничного, отныне оказалось надежно перекрыто. Чтобы признать битву законченной, недоставало последнего, самого печального — выполнить свой долг перед павшими.

Подданные Магини унесли погибших друзей подальше в сторонку, залили их рты водой и теперь негромко пели монотонные молитвы, тщательно перевязывая павшим руки и ноги. Братья с опаской поглядывали на подобное надругательство над воинами, но в чужие обычаи не вмешивались. Сейчас их внимание занимали друзья, ушедшие в Счастливый Край. Братья по плоти никогда не позволяли сжигать своих товарищей, как никчемный мусор, как это нередко практиковалось во времена Смертоносца-Повелителя. Они никогда не закапывали павших в землю, словно кухонные отбросы, как всегда поступали дикари пустыни. Они не выбрасывали мертвых гнить в озеро, подобно подпорченным объедкам, как это делали обитатели подземного города Дира. Нет, любой, ставший братом по плоти оставался в братстве навсегда. Он оставался в братстве живым или мертвым, продолжая путешествовать вместе с воинами, вместе с ними радоваться, грустить и сражаться. Достигалась это таинство единственно возможным способом — плоть павших расходилась среди живых. Люди принимали в себя плоть погибших смертоносцев, а пауки — погибших людей. Именно этот обряд стал основой братства двух ранее враждовавших родов. Теперь, глядя на двуногих соратников, пауки видели не только людей, но и плоть своих друзей и родичей, растворившуюся в покрытых мягкой кожей телах. Так же и люди, глядя на восьмилапых, признавали в них частицу своих близких.

Ждали, действительно, только правителя и его ученицу. Стоило Найлу подойти к костру и сесть в нескольких шагах от пламени, как перед ним опустилась на колени Нефтис. Тарелок, естественно, не имелось, и ломтики мяса лежали на круглом щите с аккуратной дырочкой, оставшейся от арбалетного болта.

Одиннадцать белых полосок. Частицы одиннадцати погибших воинов. Тех, кто вместе с ним плыл на корабле, освобождал город Смертоносца-Повелителя, шел через жаркие бескрайние пески. Кто ставил вот эту стену или те, кто ушел вперед, чтобы предупредить своих соратников об опасности и заплатил за это жизнью. Найл взял один из ломтей и в который раз спросил себя — а правильно ли он поступает, глотая это мясо, которое совсем недавно было телом его друга и соратника?

Посланник закрыл глаза и попытался представить себя мертвым. Холодное безвольное тело, зарытое в землю или брошенное в море. Повсюду расползаются трупные пятна, гнилостные газы вспучивают кожу. Мышцы превращаются в слизь и гной… Он невольно тряхнул головой. Может быть, огонь? Пламя облизывает тело, скручивает волосы, заставляет вскипать кровь, корчатся от жара руки и ноги — и вскоре на месте кострища остаются только пепел, зола. Грязь и пыль… Нет, Рион, первым сделавший свой выбор, был совершенно прав. Уж лучше стать частицей мудрого Шабра, опытного Дравига и многих, многих других смертоносцев, готовых сейчас отдать свою жизнь ради него.

— Что с вами, мой господин? — забеспокоилась Нефтис.

— Лучше бы я умер от голода, — искренне ответил Найл и один за другим принял со щита ломти. Стать частицей Посланника Богини, его плотью и кровью счел бы для себя почетным любой смертоносец, и правитель был просто обязан оказать павшим в бою подобную честь.

А потом хлынул дождь. Плотный, тяжелый, он быстро погасил костры, укутав мир в непроницаемый мрак, и долго продолжал стучать по ветвям и стволам деревьев, по гулким доспехам людей и холодным спинам пауков, шелестел в лесной подстилке, хлюпал в ямках, журчал между корней, чавкал под ногами.

Со стороны озерных жителей послышались восторженные крики, и продолжали раздаваться всю ночь. Возможно, Великая Богиня прислала этот ливень именно для них.

Дождь продолжался до рассвета и оборвался так же резко, как начался. В ярких солнечных лучах капли на стволах, ветвях и иголках засверкали всеми цветами радуги, словно некий властитель просыпал на лес свою сокровищницу. Терпкий смолистый аромат густо смешивался с жарким паром, исходившим из-под ног. Земля не обжигала, но путникам казалось, будто они оказались на крышке огромной кипящей кастрюли.

Как ни странно, пленники совершенно посинели от холода. Найл ожидал, что северяне должны переносить ночную прохладу куда лучше уроженцев пустыни — но на деле у них у всех зуб на зуб не попадал, хотя братья чувствовали себя великолепно. А может, разница заключалась лишь в том, что воины сидели со связанными за спиной руками, а братья держали в руках оружие.

Смертоносцы с первыми же утренними лучами принялись пожирать белую, облепленную старой листвой и иголками стену. Найлу не раз приходилось наблюдать, как паук быстро втягивает обратно в себя только что выпущенную свежую нить, но чаще старую паутину восьмилапые все-таки съедали, экономя энергию для сознания новой. Дело продвигалось так же быстро, как при строительстве, и правитель не стал торопить армию с выступлением, давая восьмилапым закончить начатое дело. Двуногие бойцы уже упаковывали трофеи. Даже с учетом оружия, которое предстояло отдать Магине, в распоряжении Посланника впервые появилось больше вооружения, нежели людей, отчего правитель ощущал себя в великолепном расположении духа.

Найл прошел вдоль пленников, остановился рядом с одним из них — с короткой седой бородой, густыми, подстриженными на уровне ушей волосами. Кожаная туника северянина была широко расшнурована на груди, из-под нее проглядывал край расшитой красными и зелеными нитями рубахи. На шее воина краснел широкий застарелый шрам, еще один, но узкий и белый, пересекал нос и край щеки. — Так вот ты каков, шериф… Пленник, неуклюже помогая себя связанными за спиной руками, встал. Скажи, шериф, в твоем отряде было четыре паука. Где они?

— Квараки чен, тумило, — извиняющимся тоном ответил шериф.

Правитель испытал странное раздвоенное состояние: с одной стороны, он установил прочный мысленный контакт с сознанием собеседника, понимал его эмоции и желания. С другой — не понимал смысла произнесенных слов и не мог достаточно четко сформулировать вопрос. При этом Найл ощущал желание пленника не раздражать победителей, подробно объяснить все, что те хотят знать, но… северянин не понимал, о чем идет речь.

— Куда пропали смертоносцы из вашего отряда? — четко и раздельно повторил Посланник. — Где они? — На этот раз он подкрепил вопрос образом крупного паука.

Шериф покосился на маячившего неподалеку смертоносца и пожал плечами.

— Не знаешь? Или опять не понял?

— Квараки чен, тумило, — с сожалением повторил пленник.

— Дравиг! — устав ломать голову, попросил правитель. Спроси его, куда смертоносцы из их отряда делись?

— Лушмо! — северянин махнул рукой в сторону гор.

— Сбежали, — перевел старый паук.

— Вот это да!

Удивление Посланника вызвало не бегство боевых смертоносцев — ведь это только людей можно было прижать к горам, пауки по любым вертикальным склоном бегают так же легко, как и по земле. Изумление вызвал образ, промелькнувший в сознании собеседника. Это оказалось нечто вроде короткого уничижительно-мелкого «банг!», словно вздулся и лопнул на луже водяной пузырь.

— Спроси, а как давно северяне живут в Приозерье?

— Несколько поколений, — перевел ответ Дравиг.

Сам Найл поймал образ огромной, темной ели, стремительно отодвигающейся в сторону.

— Когда они ели последний раз?

— Вчера перед боем.

В сознании шерифа появилась стена и остро засосало в желудке.

Вот теперь-то Посланник впервые начал понимать, почему паукам так трудно овладеть искусством разговора с людьми. Сам-то он раньше общался лишь с теми двуногими, кто и так понимал его язык, и думал что возникающие в сознании образы и речь — это одно и то же. Как пауку «выстреливаешь» мысленную картинку, так и человеку передаешь ее на словах. Оказывается, не тут-то было. Во-первых, многие слова имеют разный смысл, но очень близкий образ. Так, слова типа: «сбежали, сгинули, потерялись, пустяки, мелочь, забылось, не обращайте внимания» имели очень сходный образ того самого «банг!». Во-вторых, смысл тех же самых слов мог кардинально меняться от ситуации. «Сбежать» можно и от выполнения приказа, и из-под надзора, и по поручению, и просто скрыться из виду, и от врага. В-третьих, многие привычные каждому человеку слова вообще не имеют достаточно внятного образа. Например — «несколько». Или — «скоро». Мало того, при словесном общении мысленные образы очень часто вообще не относятся к смыслу произносимой фразы. Так, говоря «поели вчера» шериф думал о том, как голоден сейчас. Ведя мысленный разговор следовало, естественно, отделять образы произносимых фраз от невольных ментальных форм.

— Ну-ка, дай я сам попробую, — решил Найл и обратился к шерифу: — Сколько тебе лет?

Задавая вопрос, правитель попытался сформировать в сознании северянина образ маленького мальчика, потом более крупного, потом совсем взрослого.

— Три мальчика и две девочки, — с оттенком ехидства перевел ответ Дравиг. — Старшая уже совсем взрослая, нашла себе молодого мужчину и вот-вот родит, — о таких понятиях как «муж и жена» старый смертоносец, естественно, не имел ни малейшего понятия.

Самым поразительным в разговоре оставалось то, что потаенные мысли шерифа Посланник все-таки понимал!

Вот сейчас северянин радовался разговору потому, что убивать врага, с которым завязалась беседа, труднее, чем незнакомого. Возникает отношение к пленнику не как к абстрактной добыче, а как к полноценному человеку. Значит, опасность для сдавшихся стала хоть ненамного, но меньше.

— Как зовут твою жену? — Найл нарисовал образ дородной тетки с большими округлыми глазами.

— Тарами коулен.

— А?

— Он ответил, что никогда не видел этой женщины.

И опять — правитель четко уловил опасение шерифа о том, что у пришельцев пропала эта дама, и они явились в Приозерье ее искать.

— Ты все делаешь правильно, Посланник, — попытался утешить правителя старый смертоносец. — Просто те мысли, которые люди произносят, они формулируют намного хуже тех, которые утаивают. Тебе нужно просто «прислушиваться» к разговорам тех, чья речь тебе непонятна, и ты быстро научишься отделять одно от другого.

— Ладно, — кивнул Найл. — Займемся этим потом. А теперь давайте двигаться к городу.

Как обращаться с двуногими рабами многие смертоносцы еще не забыли — под жесткими волевыми ударами пленники поднялись, вытянулись в длинную колонну и двинулись в путь. Следом за ними, сгибаясь под тяжестью трофеев, шагали озерные жители и братья по плоти.

* * *

Задолго до города Посланника поразила гнетущая тишина и страх, буквально разогнавший все живое в ближайшей округе. Больше всего это напоминало дыхание злого божка, навроде тех, что подбрасывала Магиня в минуты опасности. Смертоносцы, разумеется, почувствовали неладное еще раньше и Дравиг выслал вперед отряд в две сотни пауков.

— Все смерти ждут, — спустя полчаса сообщил старый смертоносец. — Те, что в городе — своей, а те, которые в лесу прячутся — чужой.

— В лесу? — насторожился Найл. — Может, засада?

— Нет, — уточнил Дравиг. — Боятся слишком сильно. Они все на лодках, не поймаем.

— Рыбаки что ли? — еще больше удивился правитель. Почему к селению не возвращаются? Ведь наверняка за близких беспокоятся! Сражений не происходит, стражи нет. Чего боятся?

Оказывается, стража была. Навул, на попечении которого оставалось покоренное селение, во избежание возможных нападений извне или бунтов внутри приказал разогнать жителей по домам, заклеить окна и двери паутиной, а после вывел всех пауков и воинов на стены — ждать вражеского штурма. Запертые женщины, прижимая к себе детей, в ужасе ждали, что их всех живьем спалят вместе с городом — в войнах по ту сторону хребтов Северного Хайбада подобное случалось. В той же уверенности пребывали и затаившиеся в ближайших лесных протоках рыбаки — но смелости атаковать крепость с голыми руками у них не хватало. Противостояние продолжалось третий день, и в ментальном плане пространство вокруг Приозерья напоминало застарелый могильник.

Правитель мысленно выругался, но винить следовало только себя — а чего еще следовало ожидать от мальчишки одиннадцати месяцев от роду? Нефтис нужно было в городе оставлять. Она несколько лет во дворце Посланника Богини стражей командовала, имеет понятие когда жесткость применить, а когда сделать вид, что не замечаешь явных нарушений. Нефтис, да Сидония, командовавшая охраной Смертоносца-Повелителя — вот и все опытные руководители, которые уцелели рядом с ним с тех давних времен. Остальные по молодости так и норовят то палку перегнуть, то серьезное дело превратить в забаву.

Походная колонна наконец-то достигла городских стен. Пленных пауки заставили сесть около стены, доспехи и оружие свалили на тропинку, уходящую от ворот к редкому светло-зеленому орешнику.

— Все! — крикнул Посланник, высматривая между наточенными остриями частокола лицо Навула. — Опасности больше нет. Открывайте ворота и выпускайте жителей из домов.

Однако, прежде чем заскрипели темные тяжелые створки городских ворот, с площадки над ними скользнула серая тень и опустилась перед Посланником на траву. На этот раз Магиня не поднимала капюшона — она выглядела грустной женщиной лет сорока с золотистыми, чуть тронутыми сединой волосами. В ушах висели серьги — маленькие бриллиантовые звездочки, под которыми алела рубиновая капелька.

При виде этих простеньких, но до боли знакомых украшений правитель ощутил, как сердце кольнуло острой рыбьей костью.

— Вот и все, Найл, — кивнула она. В следующий раз мы увидимся только через полтора года.



Страницы: 1 2 3 4 [ 5 ] 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.