Чтение 12–й страницы книги ~Чувство вины, или Без тебя холодно~

– Посидите, – лукаво улыбнулась ей Лада. – Голубки вы наши.

Сергей, стараясь не смотреть в мою сторону, пошел за невестой.

Я дернулась и посмотрела на часы.

– Восемь часов вечера. Боже, как же здесь время летит, – заметила я. – Только проснешься, чуть оклемаешься – и уже вечер.

– Конечно, так здесь все спят до обеда, а то и дольше. Проснулся, почистил зубы, поел, оглянулся, а уже вечер – и опять на танцпол.

Ладка замолчала, заметно напряглась и взяла меня за руку.

– Света, что-то не так?

– Ты о чем?

– Я же тебя чувствую. Мы же подруги. Тебя обидело то, что Маша говорила тебе всякие колкости? Не обращай внимания. Она сама по себе такая: стервозная, истеричная и злая. Она язва. Она и в мой адрес не всегда лестно отзывается, но я уже приучила себя к тому, что ее слова не стоит брать слишком близко к сердцу. А еще она ревнивая жутко.Ревнует братишку к каждому столбу. Мне показалось, что она Серегу к тебе приревновала. Она же не знает, что между вами ничего нет.

– Как же твой брат жить-то с ней будет?

– Думаю, в процессе семейной жизни он ее перевоспитает.

– Или она его, – заметила я.

– Знаешь, если честно, Маша мне самой не нравится. Я ее недолюбливаю. Но мне с ней не жить. Самое главное, чтобы она Сережке нравилась. Я же уже объясняла тебе, что этоочень взаимовыгодный брак. Слияние капиталов. Такова воля наших родителей. Они уже благословили и одобрили этот союз. Благодаря ему наши семьи станут богаче и сильнее. – Ладка вновь замолчала и тихо спросила: – Свет, а может, тебе Сережка нравится? Может, ты по этой причине такая поникшая сидишь?

– Вот еще!

– Может, мне нужно было сразу сказать, что у него есть невеста и скоро свадьба, но я не подумала как-то…

– Лада, ты говоришь полную ерунду. Не забывай, пожалуйста, что я замужем.

Я встала и, не говоря ни единого слова, пошла в дом.

Глава 22

Зайдя в свою комнату, я быстро переоделась и, положив в карман широких брюк паспорт и деньги, вышла из дома.

– Света, ты куда? – окликнула меня Лада.

Я подошла к Ладке, села рядом с ней на корточки и положила свои руки ей на колени.

– Ладка, я ухожу.

– Куда? – опешила та.

– Я уезжаю в Москву. Дорожную сумку брать не буду. Не хочу таскаться с вещами. Выкини все к чертовой матери.

– Как ты поедешь в Москву, если впереди ночь? Первый самолет будет только утром.

– А я на танцполе потусуюсь, а утром уеду.

– Может, ты лучше останешься здесь?

– Я так решила.

– Не пори горячку.

– Лад, пойми, я должна уехать.

– Я не могу отпустить тебя в ночь.

– Это же Ибица. Здесь нет такого понятия, как время суток, и ночью здесь намного больше людей, чем днем. Тут не имеет значения день сейчас или ночь. Я прошу тебя, не нужно меня останавливать. Пойми, так будет лучше.

– Для кого? – Ладка посмотрела на меня глазами, полными слез.

– Для меня, Сережи и Маши.

– Я все поняла. – Ладка поджала нижнюю губу, а я достала платок, вытерла ее слезы, а затем свои.

– Если ты моя подруга, то ты должна меня понять. Мне очень больно видеть их вместе. Так получилось…

– Я так и подумала.

– Ты не ошиблась.

– Света, что бы у тебя ни было с моим братом, но я не хочу тебя потерять.

– Лада, хочу сказать тебе о том, что у меня никогда не было такой классной подруги, как ты. Я очень тебя люблю и надеюсь, что наша дружба продлится на долгие годы. Ты знаешь, где я живу. Приезжай в гости. Я всегда буду тебя ждать.

– Ты обещала приехать ко мне в гости в Майами, – всхлипнула Ладка.

– Если обещала, значит, приеду.

Мы обнялись и тихонько всплакнули.

– Надо же, как все получилось. – Ладка нервно покусывала губы.

– Все получилось так, как изначально и должно было быть. Ладуль, я тебя очень люблю. Поблагодари Сережу за ту сказку, которую он мне подарил. Я вас обоих очень сильнолюблю.

Я вышла за территорию виллы, постоянно оглядываясь. Ладка всхлипывала, смотрела мне вслед, но не пыталась меня остановить…

Поймав машину, я приехала на ближайшую дискотеку и тут же пустилась в пляс. Вокруг меня танцевали незнакомые люди, они подмигивали мне и говорили, что все о’кей. Я кивала им и радовалась тому, что я не одна. Когда танцевать стало совсем невмоготу, я взяла коктейль и увидела за столиком своих старых знакомых, Веру и Любу.

– Привет, девчонки! – Я и сама не понимала, почему так сильно им обрадовалась. – Как дела?

– Отлично. А у тебя?

– У меня тоже все о’кей.

– А где твой принц?

– Принц женится, – истерично рассмеялась я.

– На тебе? – в один голос спросили девушки.

– К нему приехала принцесса. На носу свадьба. Так что я оказалась лишней.

– И что, он не предупредил тебя о том, что у него на носу свадьба?

– Забыл, наверно.

– Все они козлы, – сказала блондинка. – Мы как дуры им верим, на такие жертвы идем, а они нас вокруг пальца обводят. Вон я, идиотка, чуть было под нож хирурга не легла и свою девственность не восстановила. Ходила бы с ней как дура.

– Светка, ты, самое главное, не расстраивайся, – попыталась взбодрить меня рыженькая. – В нашем деле без проколов никак.

– Конечно, никак, – не могла я не согласиться.

– Будет и на нашей улице праздник. Судьба смилуется над нами и подарит нам по доброму, сердечному и щедрому олигарху.

– Нет, девочки, – покачала я головой. – Я ставлю на себе крест.

– Да ладно тебе, – рассмеялись девчонки. – Пусть на себе ставят крест те, кто нас потерял.

– Света, тебя можно? – Я подняла голову и увидела стоящего у нашего столика Сергея.

От неожиданности я дернула рукой, задела бокал с коктейлем и уронила его на пол.

– Ты???

– Я. Мне нужно с тобой поговорить.

– Вы говорите, а мы пока потанцуем. – Девушки тут же вскочили со своих мест и принялись танцевать, наблюдая за нами со стороны.

– Ты почему уехала? – Сергей заметно нервничал и был не в себе.

– А ты почему не предупредил меня, что у тебя свадьба?

– Я хотел, но я не знал, как это сделать…

– Сережа, этот ответ не принимается.

– Если честно, я не думал, что Маша вернется и свадьба состоится.

– Мне остается только тебя поздравить.

– Не говори так.

– Сергей, я уезжаю в Москву.

– Света, я прошу тебя, не делай этого. Останься.

– Зачем?

– Я же просил тебя не торопить события. Дай мне во всем разобраться. Я знаю тебя всего неделю, а Машу – три года.

– А что здесь разбираться? Женись на Маше, пусть произойдет слияние капиталов на радость твоему отцу, терпи ее стервозный характер и каждый день убеждай себя в том,что ты ее любишь. Одним словом, тебе предстоит нелегкое дело. Тебе придется договориться с самим собой.

– Пойми, с тобой все так быстро закрутилось, – пытался оправдаться Сергей. – Я даже не готов к такому повороту событий. Не уезжай. Поживи у меня. Знаешь, я тебе не врал про любовь с первого взгляда. Все, что я тебе говорил, – это правда.

– Как я могу у тебя пожить? В качестве кого?

– В качестве потерпевшей. Я же сбил тебя на машине.

– Сережа, да ты с ума сошел! – Я стала жадно ловить ртом воздух и напоминала рыбу, выброшенную на берег сильнейшим штормом.

– Все, что я у тебя прошу, так это дать мне немного времени и возможность во всем разобраться. Ты пока побудешь с Ладкой. Она очень переживает.

Сергей говорил крайне нервно и постоянно оглядывался.

– Сережа, что ты постоянно оглядываешься? Что случилось? – Сережина нервозность передалась мне.

– Меня там Маша ждет, – ответил он голосом, полным отчаяния.

– Где?

– Здесь, на танцполе. Я сказал ей, что пошел за коктейлями, а сам отправился искать тебя.

– Вот и иди к своей Маше.

Не удержавшись, я отвесила Сергею пощечину и, громко заревев, бросилась прочь…

Глава 23

Москва встретила меня хмурой погодой. Я прилетела вечером и прямо в аэропорту встретила женщину, внешность которой была мне очень даже знакома. Остановившись, я напрягла память и внимательно посмотрела на женщину, ребенка и незнакомого мужчину. Женщина светилась от счастья, держа мужчину за руку, и постоянно подставляла ему свою щечку для поцелуев. Видимо, она почувствовала мой взгляд и повернулась в мою сторону.

Я узнала ее. Это была Надя. Та самая Надя, мужа которой я совсем недавно сбила.

– Надя…

Женщина тут же отдернула руку своего спутника и подошла ко мне.

– Вы меня помните?

– Помню, – как-то виновато сказала она. – Вы мне деньги приносили.

– Я смотрю, у вас все хорошо.

– Это мой любимый мужчина. – Надя все так же виновато кивнула в сторону мужчины, дружелюбно разговаривающего с дивной девчушкой.

– Я очень за вас рада.

– Спасибо. Я сама за себя рада.

– Вы на отдых?

– Хотим на несколько дней слетать в Сочи. Вы только не говорите, что меня видели. Мне пока не очень хочется афишировать свои отношения с Глебом. С момента смерти мужа еще прошло так мало времени…

– Да что вы такое говорите! Кому я могу рассказать? Мне это не нужно.

– Знаете, а я ведь только жить начала. Мой муж был пьяница и дебошир, – взволнованно заговорила Надежда. – Все эти годы он жестоко меня избивал и надо мной издевался. А Глеб совсем другой. С ним я узнала, как мужчина должен относиться к женщине. Я с ним уже полгода тайно встречалась, еще будучи замужем, а от своего пьяницы и самодура так уйти и не смогла. Я понимаю, что нельзя говорить подобные вещи, но я вам благодарна. Ведь благодаря вашему мужу я избавилась от этого изверга и смогла устроить свою личную жизнь. Сама бы я на это никогда не решилась. Такая уж у меня психология. Тянула бы свой воз до самой смерти, терпела бы все унижения, оскорбления и побои. У меня бы никогда не хватило духу уйти. Я боялась своего мужа как огня. Думала, тащить мне этот крест всю свою жизнь. Не хотела лишать ребенка отца. Дура! Лишь сейчас поняла, какая же я дура. Дочка только теперь детство почувствовала и заикаться перестала. Малышка жила в вечном страхе и каждый день слышала скандалы и склоки. Глеб любит ее как родную. Если бы не вы, я бы жила с этим скотом. Я бы сама никогда не развелась и не изменила свою жизнь. Глеб устал бы меня ждать и отошел в сторону. Я бы никогда в жизни не узнала, что такое настоящее женское счастье.

Надя смахнула слезу и дружелюбно обняла меня.

– Когда вы в прошлый раз ко мне пришли, я говорила, что буду добиваться правосудия любой ценой, а если быть откровенной, то я хотела броситься к вам на шею и поблагодарить вас за то, что сделал для меня ваш муж. А потом я поняла, что вы его ненавидите точно так же, как и я ненавидела своего. Как же хорошо я вас понимаю!

– Наденька, я очень за вас рада. – Я обнимала практически незнакомую мне женщину и чувствовала, как с сердца упал камень.

Как же все-таки замечательно видеть счастливой еще одну женщину и знать, что в этой нелегкой жизни кому-то стало светлее и солнечнее.

– И пожалуйста, не стесняйтесь своей любви. Никто не должен стесняться того, что стал счастливым.

Когда я уходила, то сквозь слезы помахала Надежде рукой и прокричала:

– Надя, я за вас рада! Вы даже представить себе не можете, как же я за вас рада! Берегите любовь! Пожалуйста, берегите! И не стесняйтесь ее! Не надо!!!

Надя плакала, прижималась к Глебу и кричала мне, не обращая внимания на проходивших мимо нас пассажиров:

– Обещаю! Я вам обещаю!!! Спасибо вам за все!!!

Когда я подъехала к своему дому, то с ужасом обнаружила, что моя квартира выгорела дотла. Я стояла как вкопанная и смотрела на выгоревшие окна. Этаж над моей квартирой и ниже был весь в копоти. Черные стены, отбитая штукатурка… А от моей квартиры практически ничего не осталось.

Увидев во дворе куда-то спешащую соседку, я быстро ее догнала и спросила дрожащим голосом:

– Баба Клава, что произошло?

– Света, девочка, а ты разве не знаешь, вчера Павел сгорел?

– Как?

– Говорят, приехал вечером пьяный и уснул с сигаретой в зубах.

– О боже!

– Тебе звонили. Да только у тебя телефон был отключен.

– Я за границей была.

С трудом передвигая ногами, я словно в тумане дошла до Алькиной квартиры и позвонила в ее дверь. Алька открыла мгновенно. Она была бледной и заплаканной.

– Ты? – Я прочитала в ее глазах лютую ненависть.

– Пустишь? У меня дома больше нет. Ни мужа, ни дома.

– Ты же на Ибице прохлаждаешься?

– Уже вернулась.

– Я тебе звонила.

– У меня телефон был отключен.

Алька пустила меня в квартиру и, сев напротив, нервно закурила сигарету.

– Я бабу Клаву встретила. Она рассказала мне, как все произошло.

– Тогда ты все знаешь.

– Значит, Пашку выпустили?

– Вчера выпустили под подписку о невыезде. Он на радостях напился и с сигаретой уснул.

– Кто ж его выкупил?

– Я.

Я вздрогнула и посмотрела на Альку в упор:

– Никогда бы не подумала.

– А что тебя так удивляет?

– Значит, ты с Пашкой тоже была близка…

– Я Пашку любила, – невозмутимо ответила Алька. – Я знала, что ты его засадила и бросила на произвол судьбы. Мне Макар обо всем рассказал еще в самом начале. Пашка признался ему в этом еще до того, как его арестовали. Макар знал о наших отношениях и сразу рассказал обо всем мне. Поняв, что, кроме меня, Пашку никто не выручит, я заняла крупную сумму денег и передала ее Макару. Когда Пашка приехал, он был такой бледный и такой несчастный. Худой! Он не захотел видеть ни меня, ни Макара. Он спрашивал о тебе. Я сказала ему о том, что ты уехала со своими друзьями на Ибицу. Он заревел, как раненый зверь, ударил кулаком в стену и за–крыл дверь прямо перед моим носом. Язвонила ему, но он не брал трубку. А ночью я услышала запах дыма. Спасти Пашку не удалось.

Я немного помолчала и спросила, не узнавая собственного голоса:

– Аля, мы же с тобой подруги. Как же ты могла с моим мужем гулять?

– Я с ним не гуляла. Я его любила. Это совсем разные вещи. Света, сердцу не прикажешь. Дружба дружбой, а мужик мужиком. И уж если на то пошло, то не я первая начала. ТвойПашка сам ко мне в твое отсутствие захаживать стал. Видно, в сексе ты его слишком дозировала, что мужик вечно голодный ходил. Он первый стал ко мне внимание проявлять. И не забывай, что я тебе жизнь спасла. Когда ты потеряла ребенка и у тебя кровотечение началось, ты ведь ко мне приползла, и я «скорую» вызвала. И не просто вызвала. Я ее поторопила. Знаешь, меня ведь тогда двоякое чувство охватило. Как женщина, которая любит твоего мужа, я хотела, чтобы ты умерла и Пашка наконец-то достался мне. Я хотела потянуть время и дождаться того момента, когда ты умрешь от потери крови. А как твоя подруга, я тебя жалела. Мы же ведь с тобой столько лет вместе. Мы же с тобой классными подругами всегда были. Достаточно близкими. Просто так получилось, что мы полюбили одного мужика, и он, к несчастью, достался тебе. Знаешь, я оставила тебе жизнь и успокоила себя тем, что ты потеряла ребенка. А ведь могло быть все гораздо хуже. Ты могла от Пашки родить, и тогда он бы вряд ли стал когда-то моим.

– Аль, он бы никогда не стал твоим, – проговорила я, смахивая слезы. – Пойми ты это наконец.

– Почему? – У Альки затряслись губы.

– Потому, что он не мог принадлежать одной женщине. Он был больным человеком, а не просто бабником.

– Если он сел за тебя в тюрьму, значит, он тебя любил.