Айше встретила нас абсолютно нормально, не выказав особых эмоций. Обращали на себя внимание только ее красные, заплаканные глаза. Через минуту выяснилось, что она уже знает о смерти Мойши и очень тяжело переживает уход единственного друга. Похоже, что она и в самом деле никак не связана с ГБ. Подрывник решительно пресек вялую попытку по инерции старавшейся быть гостеприимной хозяйки напоить нас чаем и быстренько подхватил наши вещички. Закинув рюкзаки и пообещав обязательно навестить Айше в следующий раз, мы потопали на выход.
На лестнице мы опять, словно заправские шпионы, внимательно рассматривали через пыльное окно происходящее на улице. Людей появилось значительно больше – видимо закончился рабочий день, и народ потянулся домой. Андрюха глубокомысленно заметил, что в толпе проще будет затеряться. Я вполне резонно предложил ему подумать, куда деть плотно набитые рюкзаки – что-то я не заметил в городе обилия туристов. Подрывник взвился и гневно заявил, что мои ехидные замечания его абсолютно не волнуют – бизнес превыше всего! Он, дескать, в город не за секретами местных спецслужб прибыл, а за икрой и бросать ее не собирается.
– Ладно, – примирительно сказал я, – давай попробуем. В конце концов не только мы здесь челночим, но и другие шустрые ребята, что нашли путь в Город. Может, местные уже привыкли к чудикам с рюкзаками? К тому же в спецовках, позаимствованных нами в раздевалке для грузчиков, мы полностью идентичны местным работягам!
Андрюха просиял. Хлопнув от избытка чувств меня по плечу, он сказал, что всегда верил в мое здравомыслие, и решительно двинулся на улицу.
Каким старается выглядеть человек, за которым может идти погоня? Правильно, как можно более незаметным! Значит… поступим с точностью до наоборот: будем переть внаглую по центру тротуара, расталкивать прохожих и громко ржать над дурацкими анекдотами. Собственно это была идея Подрывника. Для меня оставалось загадкой – неужели и взаправду он потратил некую часть своего драгоценного времени на прочтение знаменитого рассказа Эдгара По или дошел до этого самостоятельно? Зная своего друга не первый год, я склонялся ко второму варианту.
Впрочем, мы быстро были вынуждены отбросить эту маскировку: жители Города раскованностью и легкостью поведения отличались не слишком. Квелые и понурые, они брели по своим делам, почти не обращая внимания на окружавшую их действительность. Так что и нам пришлось напустить на себя вид отстоявших смену работяг, которые… ну, скажем… получили продуктовый заказ?… собрались делать дома ремонт и закупили под него материалы?… а, ладно! В конце концов пока никто не останавливает и не интересуется – что это мы прем в плотно набитых рюкзаках? Вот и чудненько! А спросят… вот тогда и будем думать!
Был, правда, один момент, когда сердце уже привычно екнуло и попыталось спрятаться где-то в районе носков: на одном из перекрестков нам встретился знакомый черный броневик. Он неспешно ехал по дороге, лениво шевеля башенкой с такой, на первый взгляд, безобидной ажурной конструкцией вместо пулемета. Но мы-то уже были ученые и быстренько юркнули в ближайшую подворотню. Подождав, пока броневик проедет, мы двинули дальше.
Вскоре я стал узнавать дорогу, по которой мы шли со станции к Степану. Это внушало определенный оптимизм. А вкупе с тем, что погони пока не было видно (тьфу, тьфу, тьфу – постучу по своей деревянной!), давало надежду на то. что мы сможем наконец убраться домой.
Андрюха, судя по всему, придерживался такой же точки зрения. Он весело насвистывал и с молодецким задором поглядывал на прохожих. Кстати, их-то как раз стало опять довольно немного. Впрочем, это было вполне объяснимо – все шедшие с работы рассосались по домам. Вряд ли тут любят устраивать вечерние променады!
Почти у самой станции я вообще почувствовал себя так, словно переход в Москву уже состоялся: аборигенов здесь почти не было – только похожие на нас личности с рюкзаками или здоровенными баулами типа «Мечта оккупанта». Да уж, не только Подрывник такой шустрый и многомудрый!
По моим скромным прикидкам челноков было человек пятнадцать-двадцать. Андрюха зорко осматривался по сторонам, высматривая гипотетическую погоню, не забывая кивать знакомым коммерсантам.
– Ну вот, считай, что мы уже дома! – бормотал Подрывник. – Счаз только ворота проскочим и все! Местным туда ходу нет! А там сядем на платформе, поезда дождемся…
Я покорно тащился за ним, механически кивая и дежурно улыбаясь. Мысли мои были уже в Москве – я представлял, с каким наслаждением завалюсь в горячую ванну, налью туда побольше пены, поставлю на табуретку чашку крепкого кофе с коньяком, закурю сигарету…
Мои мечты были безжалостно разбиты громкими криками: «Стоять!!! Ни с места!!!»
– Вперед, Леха, вперед! – заорал мне прямо в ухо Подрывник. – Бежим, до ворот всего ничего осталось!
Мы рванули, как на стометровке. Тяжелый рюкзак молотил по спине острыми гранями металлических банок. Внезапно мощный удар в плечо сбил меня с ног. Я упал на живот, здорово ударившись инстинктивно выставленными ладонями об асфальт. Поклажа с такой силой врезалась в позвоночник и ребра, что я взвыл. Блин горелый – сейчас-то что происходит?!
Ответ пришел в виде треска автоматных и пулеметных очередей. Противный свист пуль над головой, чьи-то истошные крики ужаса и боли, резкие команды, топот бегущих, мат – теперь я понимал, как чувствуют себя попавшие в засаду солдаты.
Впереди, на четвереньках, с неожиданной прытью несся, словно гигантский краб, Андрюха. По-прежнему не видя, откуда стреляют, я, тем не менее, счел за благо припустить вслед за другом.
Но наш причудливый бег закончился практически сразу: я со всего маху влетел (прошу прощения у дам за столь интимную подробность) в зад Подрывника, словно легендарный «Запорожец» в «Мерседес».
– Хрен ли тормозишь?! – крикнул я ему.
– А ты сам посмотри! – зло прошипел Андрюха.
Я рискнул приподнять голову. Прямо перед нами располагалась цепь милиционеров и солдат в серой форме, что перекрывала путь на станцию. Они стояли с винтовками и автоматами наизготовку и бдительно отслеживали действия застигнутых врасплох челноков.
Я бросил взгляд по сторонам: о возможности скрыться можно было забыть – оцепление было повсюду. Попытки сопротивления безжалостно подавлялись стрельбой под ноги или поверх головы, дюжие ребятишки в серой форме, не задумываясь, избивали непокорных… или тех, кто им казался таковым. Опорным стержнем засады были броневики, что сейчас уже не таились в укрытиях, а возвышались над шеренгами.
У самых ворот на станцию мы заметили несколько неподвижных тел, замерших в нелепых позах. Похоже, что нескольким челнокам крупно не повезло!
– Не дергайся, Леха, а то и мы сейчас рядом с ними ляжем. – Подрывник незаметно оттолкнул подальше «вальтер» Наумова, а потом не спеша, стараясь не делать резких движений, встал с земли и поднял руки.
Ну, а что оставалось делать мне? Сыграть в крутого спецназера, метнуться перекатом, вырывая на ходу у ментов автомат, и щедро полить оставшихся свинцом от пуза? Не – это только в не очень хороших книжечках прокатывают такие номера – в жизни все было гораздо хуже и скучнее. Я послушно потянул руки вверх.
Солдаты и милиционеры, повинуясь командам немногочисленных офицеров, не спеша сжимали кольцо, выдавливая беглецов к глухой стене длинного сарая, украшавшего примыкающий к станции двор.
Всех оставшихся в живых челноков гнали к узкому проходу между домами. Там находились несколько офицеров и отделение автоматчиков. Один из офицеров проводил, по-видимому, некий блиц-допрос и после него отправлял пленников за сарай.
Увлекшись разглядыванием происходящего, я не заметил, как подошла наша с Андрюхой очередь. Подошедшие сзади менты, не торопясь, освободили нас от рюкзаков с икрой, выгребли все из наших карманов (один из них воровато сунул в рот одну из монеток Подрывника) и защелкнули у нас на запястьях допотопного вида наручники. Все это время автоматчики бдительно держали нас под прицелом. Получив по паре бесцеремонных тычков, мы послушно двинулись к проходу.
Ого, нами будет заниматься целый полковник! Словно сошедший с картинки, изображающей вампира, синюшно-бледный офицер вперил в нас тяжелый взгляд и несколько секунд пристально рассматривал, не произнося при этом ни слова. Наконец бледные узкие губы дрогнули и зазмеились ехидной усмешкой.
– Мишенька, друг мой, это они? – Голос был под стать его внешности: противный, как скрежет гвоздя по стеклу.
Из-за спины полковника вышел давешний мальчик в старомодной школьной форме. Его лоб украшала белая повязка.
– Да, это они, Семен Петрович! – подтвердил маленький мерзавец, старательно копируя мерзкую ухмылку своего старшего товарища. – А крапленый вот этот! – Указующий перст уперся мне в грудь.
– Проходите, гости дорогие, мы уже заждались! – Полковник шутовски повел рукой в сторону прохода.
Мы покорно сделали несколько шагов.
Вошли и замерли как вкопанные: прямо перед нами, обняв землю широко раскинутыми руками, ничком лежал парень в спортивном костюме. Возле его головы по асфальту расплывалось огромное пятно крови. Рядом на корточках сидел… еще один мальчишка в старомодной школьной форме и деловито водил тоненьким пальчиком в этой страшной «луже», негромко бормоча себе под нос что-то монотонное. За ним возвышался автоматчик в серой форме, со спокойным и равнодушным лицом человека, которому доводилось видеть и не такое. Кучка перепуганных челноков замерла у дальней стены, ткнувшись лицами в кирпичи. За их спинами топталось человек пять милиционеров с карабинами наперевес.
Чуть поодаль стоял грузовик с защитного цвета брезентовым тентом. Из кабины вылез молодцеватого вида лейтенант. Скользнув по нам задумчивым взглядом, он жестом указал на кузов автомашины. Притормозив, из-за необходимости обойти убитого, мы получили еще по одному тычку в спину и, понурившись, побрели в указанном направлении.
Вы пробовали забираться в кузов со скованными руками? Весьма неприятное, доложу я вам, занятие. Андрюха приложился лицом о край машины, и теперь его лицо заливала кровь из рассеченной брови, а я довольно здорово стукнулся носом.
Следом за нами туда же влезли два конвоира и уселись на лавки. Подошедшие следом автоматчики забросили тщедушное тело нашего неудачливого коллеги. Я отвернулся. Вид убитого вгонял меня в состояние, близкое к ступору – только сейчас до меня в полной мере стало доходить, что и мы могли сейчас также валяться на грязных досках, нашпигованные свинцом. С трудом подавив приступ тошноты, я привалился к брезенту и закрыл глаза.
– Так, капитан, мы своих взяли, снимайте засаду! – раздался снаружи скрежещущий голос полковника.
– А с остальными что делать? – другой голос, видимо тот самый «капитан».
– Это не мое дело! – снова полковник, уже несколько раздраженно. – Вы милиция, вы должны за порядком следить! Распустились, понимаешь, чужаки свободно по городу шастают, на склады залезают!
– Так вы же сами говорили… – возмутился капитан.
– Что?!! – рявкнул полковник. Я и не думал, что его голос может стать более скрежещущим. – Хватит спорить, капитан! Мы, госбезопасность, свое дело уже сделали! А с этими сами решайте! Хотите – прямо здесь в расход! (Со стороны задержанных доносятся всхлипы и звук падения тела.) Хотите – штрафуйте и отпускайте! (Тихий смех автоматчиков, оценивших шутку начальства.) Лейтенант, нашу парочку погрузили? Вот и отлично! Поехали!
ГЛАВА 9
– Кончай спать, Леха! – Голос Андрея вывел меня из забытья. Машина стояла на месте, движок негромко шумел на холостых оборотах. Наших конвоиров в кузове не было. Я глянул на друга, кляня себя за глупость, ведь даже не узнал, как он себя чувствует, и не помог остановить кровь. Но Подрывник выглядел вполне сносно – к ранке был прилеплен клочок материи от носового платка, и лишь дорожка запекшейся крови на лице придавала ему вид ухаря – хулигана, только – только вылезшего из жестокой драки.
Полог откинулся, и в проеме возникла физиономия лейтенанта, что руководил нашей погрузкой в машину.
– Вылезайте! – приказал он неожиданно сильным и чистым голосом. Все то же белое марево на небе заставило зажмуриться после темноты кузова. Хотя теперь я заметил на… черт его знает, какой стороне света, темную полоску. Близится ночь? Но нетерпеливый голос летехи подгонял, не давая времени на более внимательный осмотр, и мы кое-как спрыгнули на землю.
Я огляделся. Грузовик стоял возле невзрачного двухэтажного особнячка, выкрашенного в серый казенный цвет. Маленький газон с пожухлым кустарником отделял его от дороги. На крыльце лениво курил мордастый постовой, с ярко-желтой кобурой и красной замусоленной повязкой «Дежурный» на рукаве. Он с интересом посмотрел в нашу сторону, но через пару секунд его внимание рассеялось, глаза затуманились, и дежурный потерял всякий интерес к нашим персонам, продолжая увлеченно пускать кольца дыма. Если честно, то получалось у него не очень.
Лейтенант провел нас внутрь дома. Проходя через «предбанник», мы почти наткнулись на труп нашего давешнего знакомого – Мойши Моисеевича. Он лежал у стены, раскинув руки, и смотрел в потолок широко открытыми глазами, в которых застыл испуг, смешанный с каким-то по-детски наивным изумлением. На френче его, в огромном множестве, виднелись темные пятна крови. Не мелочились видать, ребятки, как минимум из пары стволов несчастного завсклада перекрестили.
– Да, сделал бизнес, старикан, – скрипнул зубами Андрюха.
Лейтенант в очередной раз ткнул в спину, и мы пошли дальше.
Следующее помещение оказалось просторной приемной, все убранство которой состояло из десятка откидных стульев, как в старом кинотеатре, и внушительной стойки, из-за которой торчала голова склонившегося над бумагами офицера. Он поднял голову и посмотрел на нас. Смутная мысль ворохнулась в моей измученной голове – где-то я уже видел это узкое, скуластое лицо со щеточкой смоляных усов и цепкими черными глазами? То ли актер какой-то, то ли знакомый? Нет, сейчас я не мог себя заставить сосредоточиться. Ну да ладно – сейчас это не самое главное, гораздо важнее узнать, что с нами собираются делать. А вот интересная деталь – у стойки лежал наш рюкзачок, брошенный после бегства со склада.
Майор тем временем закончил нас изучать.
– Я смотрю, «залетные» пожаловали? – деланно-скучающим голосом осведомился он. – И как вам у нас, – он неопределенно махнул рукой, – здесь?
– А то по нам не видно! – Андрюха скривился, как от зубной боли, и вызывающе добавил: – Счастливы до усеру!
Я сжался, ожидая, что сейчас наш конвоир вмажет ему пару раз. Но нет – обошлось – лейтенант как раз оглянулся на входную дверь. В приемную вплыл (именно вплыл, словно броненосец) давешний синеликий полковник. Он с интересом выслушал последнюю тираду моего друга и даже вежливо покивал, довольно неприятно при этом улыбаясь.
– Мне, в общем-то, совершенно наплевать на ваше мнение о нашем Городе, но сейчас на повестке дня стоит более животрепещущий вопрос. – Лицо его приобрело хищное выражение, а глаза впились в лицо Подрывника: – Кто вы такие и каким способом попали к нам?
– Знать ничего не знаем, ведать не ведаем! – монотонно забубнил Андрюха. – Выпили водки, сели в метро, уснули, приехали на станцию! Смотрим – какой-то город! Мы и пошли прогуляться! Прогулялись, возвращаемся, а тут – вы!
Я опять сжался, ожидая, что уж сейчас-то точно нам выпишут… «порцию ласки». И опять ошибся – синеликий с любопытством слушал брехню моего приятеля, и, казалось, она даже доставляет ему какое-то извращенное удовольствие. Нет, пора признать – физиономист из меня хреновый! Эта мысль развеселила меня. Я невольно улыбнулся.
– А ты что лыбишься? – Голос полковника хлестнул по ушам как плетка. – Никак смешное что-то услышал? Вот и хорошо – сейчас твоя очередь рассказывать наступит, вместе и посмеемся! – Офицер ухмыльнулся. – К тебе, крапленый, вопросы особые будут!
Но в этот момент я обратил внимание на его руки: он сжимал край столешницы с такой силой, что пальцы побелели. И тут до меня дошло, что полковник находится на грани срыва. А вот это уже обещало большие неприятности – двум случайным посети гелям этого странного городка вряд ли можно было надеяться на благоприятное отношение со стороны власть предержащих. В сущности, мы же сейчас были ничем не лучше тех самых бомжей, мимо которых я обычно проходил с брезгливой гримасой – ни документов, ни статуса, ни поддержки за спиной.
– Э… товарищ полковник! – перебил я поток красноречия ничего, похоже, не заметившего Андрюхи. – Вы знаете, на нас сегодня свалилось столько впечатлений, что мой друг сам не понимает, что говорит (Чего?! – ошарашенно воззрился на меня Подрывник), позвольте нам изложить все в письменном виде? – Я со скрытой надеждой смотрел на задумавшегося офицера.
Что-то бубнил Андрюха, оглядываясь на превратившегося с соляной столб лейтенанта, словно собираясь обратиться к нему за поддержкой, но я отслеживал это самым краешком сознания. Все мое внимание было приковано к побелевшим пальцам полковника: отпустит он стол и расслабится или взорвется негодованием, которое сметет, будто ненужный мусор (только не засмеяться, Леха!), двух горе-коммерсантов.
Текли в тягостном ожидании секунды, складывались в минуты…
– Хорошо! – принял решение офицер. – Сейчас вас отведут в камеру, дадут бумагу, карандаш и вы опишете, для начала, разумеется, все. чем занимались, начиная с момента появления на территории Города. Лейтенант, отведите их в «пятую»!
Майор-дежурный, простоявший все время нашего с полковником доброжелательного разговора по стойке «смирно» и отрешенно глядевший взором манекена куда-то поверх наших голов при последних словах своего начальника встрепенулся и подал голос:
– Товарищ полковник! Так ведь в «пятой» сейчас сидит… – но тут же смолк, наткнувшись на бешеный взгляд синеликого. – А с этим, что делать? – майор показал на рюкзак.
– Это тот самый, из-за которого милиция на уши встала? – уточнил полковник, брезгливо тыкая поклажу носком начищенного хромового сапога.
– Да, он! – кивнул майор. – Принято у милиции по описи: рюкзак зеленый, брезентовый – одна штука, устройство ОСЭ – две штуки, ППСС – две штуки, магазин к ППСС – одна штука, патронов специальных – тридцать штук.
– А за каким хреном все это сюда приволокли? – Голос полкана взвился так, что мне показалось – уши свернулись в трубочку. – Почему у себя не оставили? Им это дело поручено – им и расхлебывать!
– Так ведь согласно приказу… – оправдывался майор, лихорадочно перекладывая на стойке какие-то бумажки. – Это же спецсклад! Все, что оттуда, должно передаваться нам!
– Ладно… – сменил гнев на милость полковник. – Если согласно приказа… Отнесите пока в мой кабинет! Хотя, сдается мне, что это наши новые друзья (брошенный на нас взгляд заставляет поежиться) к этому руку приложили… Разберемся! Лейтенант, уводите!
Лейтенант молча кинул ладонь к козырьку и жестом предложил нам идти.
Маркелов Олег
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Корнев Павел
Самойлова Елена
Роллинс Джеймс