read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


— Я разберусь с этим вопросом, господин Дживита. Я буду проезжать через Ворота Пантеры через час. Я сам проучу кнутом этих людей. Клянусь вам.
— Отлично! — воскликнул Дживита.
— В таком случае я пошел, — Шанга собрался развернуться.
Его остановил Нанда Лал:
— Мгновение, Рана Шанга. Мне нужно твое мнение.
— Да?
Разбитое лицо начальника шпионской сети было уродливым, как от ярости, так и смятения.
— Мы все равно что-то упустили. Я чувствую это своими костями, — проворчал он. — Ясно, что римляне и аксумиты побежали на юг — после того как убили охрану на барже и взорвали оружейные мастерские. Это просто были отвлекающие маневры. Сам Велисарий отправился на запад. Но — есть что-то еще. Я чувствую это. Еще какой-то обман.
Шанга молчал и думал.
— Сейчас у меня нет времени, Нанда Лал, — сказал он. — Но мне в голову приходит несколько вопросов. Я предлагаю тебе подумать над ними.
— Да?
— Во-первых, что случилось с богатством? У Велисария было два огромных сундука с золотом и драгоценными камнями. Такое богатство ни один человек не захочет бросать. Но как он его унес? Он сам — один йетайец пешком — мог иметь при себе только малую часть. И его помощники могли забрать с собой тоже только понемногу. Не поддерживая такую невероятную скорость. Сокровища бы их сильно тормозили.
Нанда Лал подергал повязку.
— Что еще?
— В ту ночь кругом бегало слишком много йетайцев. Солдаты из армейского лагеря утверждают, что видели самого Велисария. Но когда я допросил нескольких из них, они могли только сказать, что это им в свою очередь сказали «йетайцы». Какие йетайцы?
— Я это выясню. Что еще?
— Слишком много йетайцев, но недостаточно кушанов. Что случилось с сопровождавшими Велисария кушанами? Я о них ничего не слышал с той ночи. Что с ними? Римляне и аксумиты убили их всех? Сомневаюсь. Не тех кушанов. Я знаю их командира. Не очень хорошо, но достаточно. Его зовут Кунгас, и его нельзя застать врасплох. Что произошло с ним и его подчиненными?
Нанда Лал теперь смотрел яростно и яростно дергал себя за повязку.
— А еще что?
Шанга пожал плечами.
— Кто знает, когда речь идет о Велисарии? Я бы проследил все до самого начала, со дня, когда он прибыл в Индию. У меня нет данных, я не вижу четкой связи, но всегда задавался одним вопросом, Нанда Лал. Как именно Шакунтала убежала из дворца Венандакатры?
Его перебил Дживита, его голос был полон раздражения.
— Какой смысл вспоминать это, Рана Шанга? Все знают, как она убежала. Дьявольский Рао убил ее охранников и забрал ее с собой.
Рана Шанга уставился на него. Ему удалось сдержать презрение, готовое прорваться наружу.
— И что? Вы когда-нибудь говорили — лично — со следопытами-патанами, которые вместе с раджпутами пытались поймать Рао и принцессу?
Дживита надменно расправил плечи, .
— Это навряд ли можно считать моей…
— Нет, он не говорил, — перебил Нанда Лал. — И я не говорил. А следует?
Шанга пожал плечами.
— Все следопыты-патаны заявляли, что видели следы только одного человека, не двух. Следы мужчины. Совсем никаких следов женщины. — Шанга потрепал бороду. — И это — не единственная странность, связанная с тем побегом. Я не знаю деталей, но… я снова и снова задавался вопросами. Как один человек мог убить всех тех стражников? Отличных охранников, как я предполагаю?
Он заметил странное выражение в глазах Нанды Лала.
— Скажи мне, — приказал Шанга.
— Ее охраняли жрецы и махамимамсы, — пробормотал Нанда Лал.
— Что?! — взорвался Шанга. — Кто в здравом уме поставит охранять кого-то, кроме самых лучших солдат, против Рао? — Шанга во второй раз за этот день вышел из себя. — Неужели вы, малва, все сошли с ума? — орал он. — Я сражался с Рагунатом Рао один на один! Он — самый страшный воин, с которым я когда-либо сталкивался.
Все малва в комнате, несмотря на занимаемое положение, сжались. Они знали эту историю. Вся Индия знала эту историю.
— От Рагуната Рао? Вы… вы… идиоты! Вы решили, что Шакунталу можно защитить от Рао жрецами? Вонючими палачами?
Дживита попытался выплеснуть свое негодование от оскорбления малва, но попытка провалилась под чистой яростью во взгляде раджпута. Дамодара виновато откашлялся.
— Пожалуйста, Рана Шанга! Это было решение господина Венандакатры, не наше. Похоже, его беспокоила невинность девушки. По этому он поставил ее под охрану тех, кто дал обет безбрачия, вместо…
Было комично смотреть, как челюсти Нанды Лала и Дамодары отвисли практически одновременно.
— …вместо элитного подразделения кушанов, — хрипло закончил фразу Нанда Лал.
— Если я правильно помню, под командованием человека по имени Кунгас, — прохрипел Дамодара. — Я не уверен.
Шанга фыркнул.
— Теперь можете быть уверены, господин Дамодара. Расследуйте! Вы обнаружите, как я догадываюсь, что этих кушанов сняли с охраны как раз перед побегом Шакунталы. И как раз перед прибытием во дворец самого Велисария, если мне не изменяет память.
— Не изменяет, — прошипел Нанда Лал. — Он посмотрел на раджпута с просьбой во взгляде. — Как кто-то может быть настолько хитрым, чтобы все это провернуть? — спросил он.
Шанга рубанул воздух.
— Если один человек смог, то это Велисарий. Расследуй, Нанда Лал. Впервые ничего не предполагай. Ищи сокровища и таинственного йетайца, и кушанов, которые появляются и исчезают. И, главное, ищи принцессу Шакунталу. — Он отвернулся и проворчал: — Но это твоя работа, а не моя. Мне нужно ловить римлянина.
— Дьявол! — закричал Нанда Лал.
— Нет, — сказал Шанга, выходя из комнаты. — Дьявольский ум, да. Но не дьявол. Это — нет.
Нанда Лал на самом деле провел расследование, тщательно и безжалостно. Он был очень способным человеком, несмотря на всю надменность малва. Но его естественная цепкость подпитывалась горящей ненавистью ко всем вещам, хотя бы отдаленно связанными с Велисарием. После того как Нанда Лал поставил перед собой задачу — и впервые без неосторожных предварительных предположений, — он решил загадку за два дня. По крайней мере большую ее часть. Сам он думал, что всю.
Несколько недель спустя гостиница рядом с Гангом получила благословение сверх всякой меры. Это была бедная гостиница, которой владела бедная бенгальская семья. Их единственным сокровищем, как любил говорить владелец гостиницы, оставался вид на великий Ганг, который неустанно пролагал путь на юг, в Бенгальский залив.
Священный Ганг, говорил он в присутствии членов своей семьи, когда вместе с ними тайно молился. Он и его семья все еще придерживались старой веры и поклонялись Махаведе только публично.
Бедная семья той ночью стала богата по меркам северных бенгальцев. Знатный господин показал себя очень щедрым, а его жена — очень милой.
Знатная женщина мало говорила, и это правильно для женщины, которая настолько моложе своего мужа, но несколько ее слов были очень добрыми. Она очень понравилась владельцу гостиницы и его семье. Знатный господин, несмотря на всю сердечность и хорошие манеры, их немного пугал. У него было бледное лицо, и в чертах что-то западное. И смотрел он, как малва. (Они не думали, что сам он из малва, но… занимает среди них высокое положение. И из Западной Индии определенно. Этого жестокого, безжалостногоЗапада.)
Но его жена — нет, она не из малва. И не из Западной Индии. Небольшого роста, как бенгальцы, и даже темнее. Возможно, из Кералы или Чолы. Откуда-то оттуда. В некотором роде одна из них. Бенгальцы, конечно, не были дравидами34,а она очевидно была. В их венах текло больше древней ведической крови, чем в народах с южной части Деканского плоскогорья. Но не очень намного больше, и они тоже почувствовали на себе кнут очищения.
На следующее утро после того, как знатный господин и сопровождавшие его лица отбыли, владелец гостиницы сказал своей семье, что они на несколько дней закроют гостиницу. Они уже несколько лет не могли позволить себе отдых. А теперь позволят, после того, как искупаются в священных водах Ганга.
Владелец гостиницы и его жена запомнили несколько следующих дней, как время редкого и благословенного отдыха от тяжелой работы. Их дети запомнили их, как самые счастливые дни их счастливого детства.
И владелец гостиницы с женой были счастливы после возвращения. Притихшие и испуганные соседи рассказали им о солдатах, которые терроризировали деревню в предыдущий день. Кричали на людей, даже били. Спрашивали, не видел ли кто молодую темнокожую женщину в сопровождении кушанских солдат.
Что-то туманно пошевелилось в сознании владельца гостиницы. Но он намеренно оттолкнул мысль.
Не его дело. В конце концов его тут не было, чтобы отвечать на вопросы. И он определенно не собирался сам искать представителей властей.
Поэтому в конце Нанда Лал опять провалится.
Частично потому, что он продолжал делать выводы, когда думал, что не делает. Он предположил, что убегающая принцесса и ее охранники выберут самый быстрый путь из империи малва. Поэтому Нанда Лал послал солдат во все направления Северной Индии, в поисках молодой женщины в сопровождении кушанов на лошадях.
Ни религиозный владелец гостиницы, ни молодой офицер блокпоста, скрывающий свое унижение, ни кто-то из других людей, которые могли направить малва к Шакунтале, не увидели связи.
А единственный человек, который смог и сделал, промолчал.
Когда солдаты малва допрашивали владельца конюшни в Каушамби, он ничего не сказал. Солдаты не допрашивали его очень долго. Они были усталые и невнимательные после того, как побывали уже в пяти конюшнях в большом городе этим утром и им требовалось посетить еще и другие. Поэтому владельцу конюшни удалось отделаться от них достаточно быстро.
Нет, он не видел никаких знатных дам — или солдат, — уезжающих на лошадях.
В любом случае он не может отличить кушанов от любых других степных варваров. Все варвары кажутся ему одинаковыми.
Солдаты, крестьяне с Гангской равнины, улыбнулись. Кивнули.
Он ничего не видел. Ничего не слышал. Ничего не знает.
Солдаты, удовлетворенные, отправились дальше.
Планы тиранов рушатся из-за многих вещей. Они разбиваются о скалы героической борьбы. Они разрываются на рифах открытого сопротивления. И их медленно подтачивают, по чуть-чуть, на тех самых землях, где они праздновали победу, маленькие бесчисленные песчинки. Упрямая порядочность униженных маленьких людей.
Глава 20
На пути через Ворота Пантеры, как он и обещал Нанде Лалу, Рана Шанга разобрался с солдатами, которые позволили Велисарию покинуть город.
— Дайте им кнута, — требовал Дживита.
Как и всегда, Шанга сдержал слово.
Каждый получил по два удара Шанга бил своим собственным кнутом, самой мощной рукой в Раджпутане. Возможно, эти удары могли бы убить и муху. Возможно.
После того как он вместе со своим кавалерийским отрядом оказался за стенами столицы и они поехали на запад, Шанга посовещался с заместителями и главным следопытомиз патанов. Совещание было очень коротким, поскольку фундаментальная проблема преследования стала сразу же очевидна для всех, кто бросил хотя бы один взгляд на местность.
Гангская равнина после недели сильных дождей представляла собой море грязи. Любые следы, даже оставленные день назад, не говоря про восемь, исчезли. Единственной частью равнины, которая оставалась относительно сухой, была сама дорога. Хорошая дорога, на Матхуру, но этот факт не принес успокоения раджпутам. Много хорошего говорят о вымощенных камнями дорогах, но ни одно из этих хороших слов ни разу не произнесли патанские следопыты.
— Даже ни один конь никогда не оставил следа на этих чертовых идиотских камнях, — проворчал патан. — Тем более пеший человек.
Шанга кивнул:
— Я знаю. Мы не сможем выйти на его след, пока не доберемся до Раджпутаны. Не в это время года.
Раджпут посмотрел вверх, оценивая. Небо прояснилось, и Шанга надеялся, что сезону дождей Индии, харифу, пришел конец. Хариф приносили муссоны в мае и продолжался он до сентября. Его сменит прохладный, сухой сезон, который индусы называют раби. Затем в феврале обжигающая сухая жара гарама будет выжигать Индию до следующих муссонов.
Джаймал повторил его мысли:
— Раби почти здесь. Слава Богу.
Шанга одобрительно проворчал. Как и у многих индусов, раби был его любимым сезоном.
— Нет смысла искать следы, — объявил он, — но у нас есть одно преимущество здесь, на равнине, — по этой дороге путешествует много людей. Вероятно, они обратили внимание на одинокого йетайца. К этому времени все, кого Велисарий встретил в первые дни пути, уже ушли далеко. Но мы можем надеяться, что через два или три дня начнем встречать людей, которые его видели.
— Солдаты на почтовых станциях, где курьеры меняют лошадей, могли его видеть, — заметил Удай. — Им нечего делать, кроме как смотреть на дорогу.
— Да, — согласился Шанга. — До первой станции мы должны добраться во второй половине дня. Удай прав — солдаты могли его заметить. Поехали!
— А ты уверен, что это они? — спросил скрючившийся молодой воин, глядя вниз в ущелье.
— О, да, — ответил Рао. — Уверен. Я встречался только с одним из них, но он не тот человек, которого можно забыть.
Воин маратхи поднялся из-за укрытия за большим валуном. Всадник в доспехах, который вел небольшую группу по тропе внизу, мгновенно остановил коня. На Рао произвела впечатление скорость, с которой в руках у человека оказался лук.
«Вероятно, он так же хорошо стреляет. Но не будем это выяснять»
— Эй, Усанас! — закричал он. — Ты до сих пор поддерживаешь нелепое заявление, что восприятие — это только проявление вечных и неизменяемых форм?
Ответ пришел мгновенно:
— Конечно! Ты сам — живое доказательство, Рагунат Рао, даже там, где стоишь. Самая платоническая форма зрелища для больных глаз.
Молодые партизаны, стоящие в ряд у обрыва, где Рао устроил засаду — дружескую засаду, конечно, но Рао никогда не упускал шанса потренировать молодых последователей, — выпучили глаза.
Они были провинциалами, почти без исключений. Молодые люди из деревень, большинство из них никогда не видели мир за горами и уступами Великой Страны Римляне выглядели достаточно странно, с уродливыми, костлявыми, бледными лицами, которые казались больными. Аксумиты и кушаны казались еще более странными. Но тот! Высокий, полуголый, черный, как погреб в ночи, — и спорит о философии с самим Рао!
Маньяк. Очевидно.
— О, Боже, — пробормотал Валентин, убирая лук. — Еще один философ. Маньяки, все они.
На самом деле Валентин сам с трудом не выпучил глаза. Наконец после всех этих месяцев он встретил легендарного Рагуната Рао. И…
Человек выглядел очень обычно. Самый средний человек. Валентин ожидал индийскую версию Ахилла.
Он изучал Рао, теперь стоявшего на валуне примерно в тридцати футах от них и на десять футов вверх по склону.
«Невысокого роста — по крайней мере по римским стандартам. Средний рост для маратхи. Немного староват. Наверное, сорок с небольшим. Хорошо сложен, да, никакого жирана мускулах, но это не Геркулес, подобно Эону. Интересно…»
Рао спрыгнул с валуна и легко приземлился на дне ущелья в десяти футах внизу. Еще два быстрых прыгающих шага, и он оказался рядом с лошадью Валентина. Улыбнулся ему снизу вверх, протянул приветственно руку.
«Мария, Матерь Божия!»
Патера Махараштры — так называют Рао, как слышал Валентин. Он отмахивался от фразы, как и все ветераны обычно отмахиваются от подобных романтических, рассчитанныхна дешевый эффект штучек.
— Будь вежливым, Валентин, — услышал он бормотание Анастасия. — Пожалуйста. Будь вежливым с этим человеком.
Тела гнили уже несколько дней, а воздух в окруженное толстыми глинобитными стенами пространство пропускали только два небольших окна. Вонь была невероятной.
— Он — демон! — рявкнул Удай. — Только бездушная асура стал бы…
— Что стал бы, Удай? — спросил Шанга.
Раджпутский царь кивнул на груду разлагающихся тел.
— Убивать врагов? Ты сам убил не меньше.
Удай гневно посмотрел на него.
— Но не так. Не…
— Что не так? Не из засады? Насколько я помню, последние пять засад, которые ты устраивал, были точно такими же варварскими, как эта.
Удай захлопнул рот. Но все еще смотрел гневно.
Шанга сдержался.
— Послушай меня, Удай, — сказал он. Его глаза обвели всех собравшихся в комнате раджпутов. — Все послушайте. Пора вам выбросить из головы все эти предрассудки малва. Или вы никогда не поймете природу врага.
Он сделал паузу. Когда удостоверился, что их внимание направлено только на него — а это было нелегко, не в покойницкой, — продолжил. Говорил он тихо и холодным тоном.
— Некоторые из вас находились в императорском шатре, когда Велисарий приказал своему катафракту казнить пленников. Помните?
Джаймал и Пратап кивнули. Другие раджпуты через мгновение тоже кивнули. Они сами не видели, но слышали.
Шанга махнул рукой на сложенные горой тела в углу почтовой станции.
— Это тот же человек. Малва думают — по крайней мере думали, — что он слабак. Полон глупой мягкотелости. Не безжалостный, как они. Не твердый.
Легкий смешок послышался от следопыта-патана, склонившегося у тел.
— В самом деле? — спросил он.
Затем встал после того, как закончил осмотр.
— Ну? — спросил Шанга.
— Все солдаты когда-нибудь убивают, — следопыт показал на грубый стол, свалившийся у одной из стен помещения. Одна из ножек стола была отломана чисто, другая расщеплена. Рядом на земляном полу валялись стулья. — Вошел через дверь. Думаю, ночью. Быстро, быстро, быстро. Солдаты ели. Удивил их, когда они сидели.
Патан показал на почерневшие, высохшие пятна крови на полу, стенах, столе, стульях. Разбросанные куски еды, теперь покрывшиеся плесенью.
— Это была битва, — он безразлично пожал плечами. — Недолгая. Думаю, двое солдат достали оружие перед тем, как умерли. Может, трое. Пользы это не принесло. Овцы. Зарезаны.
Он шагнул назад к груде тел.
— Затем стал ждать курьеров. Съел солдатскую пищу, пока ждал. Другую упаковал с собой. Собрал лошадей в загоне. Готовился.
Патан наклонился и схватил один из трупов. Небрежно дернул, и гниющий ужас выпал на пол. Перемещение трупа, несмотря на всю его легкость, разорвало стенку желудка. Полужидкие внутренности вывалились наружу, в них копошились черви. Патан отошел на шаг назад, но никакой другой реакции не продемонстрировал.
— Первый курьер. Его пытали.
Он склонился над гниющей воняющей массой, поднял кисть и помахал ею в воздухе Большой палец отвалился. Указательный и средний уже отсутствовали.
— Отрубил два пальца. Хотел информации. Сколько еще будет курьеров?
Он отпустил кисть и выпрямился.
— Хороший метод. Отрезаешь один и говоришь: «Колись или отрежу второй палец». Отрезаешь второй и говоришь: «Колись или отрежу третий». В большинстве случаев — достаточно. Хороший способ. Очень хороший. Быстрый. Очень быстрый. Сам им пользуюсь.
Патан отвернулся. Тех, кто его не знал, его грубость и жестокость ужасали. Но те, кто видел его в действии, знали, что он значительно более жесток.
— Снова ждал. Следующего курьера.
Он показал пальцем на одно из тел в форме императорского курьера.
— Не пытал. Не было необходимости. Сам сказал и умер. Следопыт показал пальцем на третьего курьера.
— Последний. Не пытал. Не было необходимости. Сказал — умер.
Патан посмотрел на дальнюю дверь, которая вела в конюшню, где держали запасных лошадей. Раньше держали.
— Затем поставил курьерских лошадей в конюшню. Усталых лошадей. От них мало пользы. Взял других. Накормленных, отдохнувших. Пять лошадей. Хороших лошадей. И уехал.
Закончив ответ, следопыт положил руки на бедра и осмотрел всю сцену.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [ 23 ] 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.