– Вы протянули руку помощи. И только,– сказала Рона, выходя из-за наших спин.– Неужели ты считаешь, что Ходящая и Огоньки не справились бы с такой угрозой? Даже будучи в сетях.
Йе-арре степенно поклонился:
– Доброго дня вам, госпожа. Простите мои резкие слова. Мы горды и счастливы встретиться с одной из Башни. Я Йагул из Ветреного гнезда клана Огня. Для нас честь быть рядом с вами.
– Каких слов ты ждешь от меня, Йагул из Ветреного гнезда? – сухо спросила девушка.– Ведь мы теперь враги.
– Госпожа ошибается. И то, что мы уничтожили напавший на вас Снежный клан, тому подтверждение. Мы не на стороне врагов Империи.
– С чего бы это? – с издевкой спросила Тиф.– Вам не понравилось, как Чахотка и Сжегшие душу обошлись с вами?
– Ты много знаешь.– Невысокий Йагул пронзил Проклятую взглядом.– Но не ведаешь, что старейшины моего клана не вступали в войну. Мы, Дождь и Облака всегда стояли за Империю. Обетованный край выпустил других воинов. Не нас.
– Тогда что вы здесь делаете? – Рандо недобро хмурился и не спешил убирать меч в ножны.
– Сражаемся. Как и вы. В моем народе раскол. Те, кто стоит в тени Проклятых, отныне не с нами. И нам не будет покоя, пока все предатели не рухнут с небес! – Он на мгновение расправил огромные крылья и вновь сложил их за спиной.– Мы ищем небольшие отряды и уничтожаем их. В том числе и набаторцев. Не все дети Неба на стороне южан.
– Хочется верить.– Кальн, не скрывая своего отношения, сплюнул на землю.– Но что-то не получается. Ты сам должен знать, что после предательства на ваш народ тяжело полагаться.
– Я понимаю ваше недоверие,– смиренно сказал летун, хотя в его глазах это смирение отсутствовало напрочь. Крылатое племя всегда было гордым, тщеславным и вспыльчивым.– Но взываю лишь к голосу вашего разума. Мы бы не стали ввязываться в бой и терять своих друзей, не будь мои слова истиной.
– Пусть так,– согласился Рандо.– Но вы так и не сказали, что вам нужно от нас.
Йагул обернулся за поддержкой к своим товарищам, дождался кивков и нехотя проговорил:
– Нас осталось слишком мало. Мы и другие хотели бы присоединиться к вам. У крупного отряда гораздо больше шансов прорваться на север. К своим. Три полка моих братьев уже там. Сражаются. Мы тоже хотим принять участие в следующих битвах.
– И другие? – нахмурилась Рона.– Сколько вас еще?
– Не так много, как бы хотелось, госпожа,– невесело улыбнулся йе-арре.– Я покажу.
Семерка йе-арре летела впереди отряда, то удаляясь, то вновь возвращаясь назад. Этот народ в Империи никогда не любили, считая его слишком корыстным. Летуны редко шли на компромиссы, их характер оставлял желать лучшего. Но чего нельзя было отнять у хрупких невысоких созданий – они всегда считались отчаянными бойцами. Шутка ли – удержать Обетованный край от Сандона и Улорона. Ни один из Высокородных так и не смог вернуться на свои бывшие земли.
Так что семеро воинов были вполне не лишними, особенно в преддверии Лестницы Висельника. Весь вопрос, который стоял перед каждым в отряде,– можно ли на них полагаться в схватке? И не ударят ли новоприобретенные союзники в спину в самый неожиданный момент?
Нам пришлось решать, как поступать, буквально на ходу. Тиф было абсолютно безразлично – останутся йе-арре или отправятся своей дорогой. Она была уверена, что в случае чего успеет оторвать им крылья. Кальн и Шен высказались резко против. Рона сомневалась. Гбабак, Юми, Га-нор и Лук ничего не имели против новичков, хотя и считали, что за ними стоит приглядывать. А я смотрел на Йагула без тени подозрения…
В итоге Рандо, на правах командира, принял окончательное решение, высказавшись за расширение отряда.
– Нэсс, держи лук под рукой,– попросил меня рыцарь.
– Все-таки не доверяете им, милорд?
– Не настолько, чтобы потерять осторожность.
Мы пробирались между упавшими с обрывов каменными глыбами, за которыми легко мог спрятаться кто угодно.
– А с чего у тебя к ним такое доверие? – Рыцарь не спускал глаз с дороги и держался за рукоять меча.
Я пожал плечами:
– Кланы пташек раньше никогда не воевали. Перья братьев для них священны, и раз они подняли оружие друг на друга, значит, дело действительно серьезно. С Огненным кланом я общался и убеждался не раз, что им можно доверять. Разумеется, если дело не касается торговли и барышей. Но сейчас вряд ли от нас ожидают получить сорены.
– Ты не думал, что им могут заплатить и наши враги?
– Йагул не сильно смахивает на идиота. Он должен понимать, что, даже если нас возьмут в клещи, кто-нибудь из троих носителей Дара обязательно прищучит его. А мертвецам деньги без надобности.
Рыцарь лишь усмехнулся моей логике и ничего не стал возражать в ответ.
Наконец предводитель летунов приземлился на лесной прогалине. Рядом с горным ручьем паслись девять исхудалых и утомленных лошадей. Чуть дальше вперемешку сидели люди и йе-арре. Я насчитал троих летунов.
– Добро пожаловать в наш скромный лагерь,– сделал приглашающий жест Йагул.
Неожиданно Рандо прищурился и, гикнув, послал свою лошадь вперед. Сразу за ним ринулся Кальн, издав удивленный вопль. Меньше чем через минку рыцарь оказался рядом с огромным воином и угодил в его медвежьи объятья.
– Жив, забери меня Бездна! – проревел тот.– Вот это встреча!
– Они что, знакомы друг с другом? – спросил у меня Шен.
– Сам не видишь? Вроде знакомы.
– Это милорд Водер, лопни твоя жаба! Его дядя. Вот встреча так встреча! – воскликнул Лук, спрыгивая с седла.– Мы действительно угодили к своим, ребята.
Я подъехал поближе, прислушиваясь к разговору двух рыцарей.
– Ну-ка отойди! Дай я на тебя посмотрю! – гремел великан.– Ты ли это?! Отор! Глянь на него!
– Вижу, милорд Водер,– улыбаясь, сказал полковой жрец.– Мелоту было угодно сохранить вашего племянника и свести наши дороги.
– Да я не о том! Он побрил голову! Если моя сестра тебя увидит, то лишится чувств, сынок! Что это ты удумал?
– Не ты ли говорил, что серебро в волосах слишком опасно? Эй! Ты ранен?!
Он только теперь заметил, что из-под плаща Водера виднеется грязная от крови повязка.
– Пустяки! – отмахнулся тот.– Обычная царапина. Мне приходилось получать и похлеще! А! Кальн! Рад тебя видеть в добром здравии!
Рандо быстро осмотрел отряд.
– Я знаю только троих,– тихо сказал он.– Лартун, один из «леопардов», ушедших вместе с тобой, и двое солдат, раньше бывших под началом Ильсы. Это все?
– Да,– тут же помрачнел старый воин.– Да и у тебя, гляжу, не густо.
– Мы попали в скверную переделку.
– У меня часть людей из Орлиного Гнезда. Им удалось выбраться.
– Что-нибудь известно о Глуме? – спросил Рандо.
– Нет. Как в воду канул. Надеюсь, им повезло больше, чем нам. А где Юргон?
– Погиб.
– Проклятье! Пусть земля ему будет пухом. Нас здорово потрепали дозорные отряды. Еле ноги унесли.– Великан повернулся к нам и тут же воскликнул: – Ого! С вами женщина!
– Это Ходящая.
– Представь меня.
Рандо, вместе с Водером, шумным и гремящим, направились к Роне, а я, кивнув новым знакомым, сел рядом с ними у костра.
Над лесистыми склонами возвышались бело-синие зубья высоченных гор. Еще несколько минок назад все вершины были прекрасно видны, но теперь их затянуло облаками, и лишь четыре южных пика все еще сияли в солнечных лучах. Мы забрались на приличную высоту – до высокогорных плато рукой подать, но подъем приходилось оставить и начинать спуск, который должен был привести нас к перешейку Лестницы.
Дышать с непривычки оказалось тяжело. Голова кружилась, и кровь громко стучала в ушах.
Я стоял на шершавом камне, наблюдая, как стремится вниз ревущая река, появляется пена на крутых перекатах, и отмечая, сколь быстро течение возле берега. Дожди закончились. Вода с ледников очистилась, стала прозрачной и приобрела нереально бирюзовый цвет. Она казалась такой яркой, что нельзя было долго смотреть на стремнину – начинали болеть глаза.
Лаэн любила такую осеннюю реку и обожала эти цвета. …Я продолжал разговаривать с ней каждый день, иногда по несколько наров. Рассказывал, что происходит, доверял свои мысли и делился воспоминаниями. Наверное, со стороны это должно было выглядеть как форменное сумасшествие. Иногда я забывался, начинал говорить вслух и ловил на себе удивленные взгляды товарищей.
Чуть выше по течению, по колено в бурлящей ледяной воде бродил йе-арре. С помощью дротика он ловил рыбу, и уже больше двух десятков крупных форелин серебрилось на берегу.
Как я и предполагал – летуны нас не обманули. И оказались в общем-то неплохими ребятами. Они присоединились к солдатам родича Рандо еще в Междугорье, их разведка не раз и не два спасала воинов от патрулей и отрядов набаторцев, которых мы избежали только каким-то чудом.
Дважды вместе с людьми йе-арре вступали в схватки. Последний раз в горах, за четыре дня до встречи с нами. Тогда они тоже столкнулись со Снежным кланом, который поддерживал Проклятых и был на стороне Рована, несмотря на бойню, учиненную Сжегшими душу.
Водер принял точно такое же решение, как и мы – решил обойти часть Лестницы по диким ущельям и чередой перевалов подобраться к ее центру, тем самым избежав усиленных набаторских кордонов у входа на торную дорогу через Катугские горы.
В отряде рыцаря не хватало лошадей, и наши вьючные оказались весьма кстати. Иногда даже уставшие йе-арре, молчаливые и замерзшие, давая отдых крыльям, пристраивались на лошадином крупе за всадниками и так ехали какую-то часть пути, прежде чем вновь взмыть в небо.
Как оказалось, с зимней одеждой тоже возникли серьезные затруднения. У ребят не было под боком Проклятой, способной растрясти набаторских вояк. Мы раздали все, что у нас нашлось, но этого не хватило. Кто-то пошутил: поскорее бы новая стычка, хоть можно будет погреться, сняв что-нибудь с мертвецов.
Наша компания теперь стала большой и медлительной. Двадцать девять душ – это не десять.
Хорошо хоть с едой пока все было в порядке. Ребятам Йагула вечно сопутствовала удача. Они без труда добывали горных козлов, скачущих по каменистым склонам.
Я услышал, как меня окликнула Рона, и помахал ей рукой. Ходящая направилась ко мне, ловко прыгая по камням.
– Где потеряла Шена?
– Он с Рандо и Водером обсуждает дальнейший путь. А я сбежала от Тиф. Она удумала меня учить.
– Разве ты сама этого не хочешь?
– Порой «искра» и новые возможности завораживают, но не скажу, что мне приятно общество этой лживой твари. И я не хочу оставаться с ней наедине. Боюсь. Проклятая похожа на львицу, привязанную тонкой веревкой к хлипкому деревцу. Никогда не знаешь, что случится дальше – то ли веревка лопнет, то ли дерево сломается.
– Ни то, ни другое. Ей слишком нужен Шен. Убийца Сориты не теряет надежды обрести нормальное тело. Ей необходим Целитель.
– Думаешь, он знает, как это сделать? – нахмурилась девушка.
– Если и да, то не будет спешить делиться секретом. В том числе о Лепестках Пути. Как только Тиф получит все, что ей нужно, я не дам за наши жизни и дырявого сола. Но до той поры «львица» будет очень примерной. Тебе нечего бояться.
– Знаешь что. Я никак не могу понять ее Дара. Иногда мне кажется, что «искра» Проклятой способна испепелить меня, стоит лишь посмотреть на нее немного пристальнее, чем обычно. А иногда она едва тлеет, и я чувствую себя гораздо сильнее ее.
– Скажи это Шену,– посоветовал я.– Я в этом совершенно не разбираюсь.
– Чему ты опять улыбаешься?
– Жизнь – поразительная штука. Она гораздо более странная, чем сказки. Даже в них нельзя запросто разговаривать с Ходящими и делить последний кусок хлеба с Проклятой.
– А также умереть и остаться жить,– подхватила Рона.
Мне оставалось лишь согласиться.
Отряд длинной цепочкой растянулся на узкой тропе, ведущей от перевала в широкое ущелье с огромными грибообразными камнями, то и дело преграждающими нам путь. Мы миновали выступающий язык ледника – шершавый, грязно-белый, и спустились до уровня, где росли ели, такие же тусклые и серые, как все окружающие нас горы. И если на высоте нам сопутствовала хорошая погода, то едва мы оказались ниже ледников – повалил снег.
Из-за слабого ветра казалось, что снежинки падают обманчиво медленно и неохотно. Земля с благосклонностью принимала их, не спеша превращать в воду.
Не прошло и нара, как все вокруг стало белым. Вернулись йе-арре и, стряхнув с крыльев снежок, уселись позади всадников. Мне достался молчаливый хмурый парень, дрожащий от холода, словно лист на ветру. Он молча стучал зубами, и я, не выдержав, отдал ему свой плащ, решив, что мне хватит теплой куртки. Летун благодарно кивнул, так ни слова и не сказав.
Из-за начавшейся непогоды мы нарушили все сроки и не успевали к перешейку засветло. Темнота застигла нас на середине пути. Пришлось остановиться в еловом лесу, укрыв лошадей попонами и разведя множество костров.
Гбабак вместе с тремя воинами валил деревья и рубил их на дрова. Наплевав на безопасность, мы всю ночь жгли огромные костры и сидели, сгрудившись, вокруг них. Только Тиф было тепло, но она не спешила поделиться «искрой» со всеми остальными.
А вот Рона попыталась сделать нечто подобное – но ее не хватило надолго. Похоже, сил это плетение жрало более чем достаточно.
Утро встретило нас наступившей зимой. Деревья сковал легкий морозец, и все вокруг было белым-бело. Снег вновь сыпался из туч, скрывших вершины и готовых вот-вот поглотить долину. Полагаться на лошадей не имело смысла – укрывшуюся тропу приходилось нащупывать в сугробах, ведя животных в поводу.
Впереди озорной белкой скакал Юми, за ним шествовал Га-нор, то и дело останавливаясь, чтобы найти торный путь. Мы спускались по извилистой и опасной тропинке, каждое мгновение рискуя сорваться со склона и покатиться в неизвестность – туда, где за туманом приглушенно гудел водопад.
Лук, идущий сразу за мной, тихо поминал жабу и огрызался Кальну, когда рыцарь просил не спать и поторапливаться. Тиф плелась где-то в хвосте нашей цепочки, под присмотром Гбабака, злая на весь мир. Вид у нее был такой, словно она вот-вот умрет от зубной боли. Изнеженная дамочка, внезапно попавшая в мужское тело и вынужденная терпеть лишения наравне со всеми остальными, едва сдерживалась от того, чтобы не убить нас.
Рона старалась держаться стойко, но Ходящая давно бы уже не справилась с трудностями, если бы ей не помогал Шен. Целитель всегда был рядом. Для всего нашего многочисленного отряда их чувства не были тайной. Впрочем, люди предпочитали не лезть в дела магов. И также не удивлялись некоторым странностям тех, в ком горит «искра»,– поэтому дурной характер «Огонька» Порка, а также его чудаковатые замашки и жесты не вызывали ни недоумения, ни смеха.
Впереди меня шел невысокий жрец Мелота. У него была всклокоченная, неаккуратно подрезанная борода, хитрые карие глаза и неугасимая вера. Каждое утро он начинал с молитвы и каждый вечер заканчивал ею. В основном благодарил за еще один прожитый день и просил сил и удачи для себя и людей, что идут вместе с ним. Вокруг Отора собирались несколько человек, но те, кто не спешил присоединиться к его молитвам, не вызывали у полкового жреца неудовольствия. Он не высказывал никакого порицания, чем обычно грешили все знакомые мне служители бога.
Мне это нравилось.
Бог един, он справедлив и, даже несмотря на то что жутко занят, любит тебя. Пускай ты и молился последний раз сто лет назад, а даров ему и вовсе не приносил. По мне – это гораздо более правильно, чем «тебя испепелят молнии, проклятый грешник, так как ты забыл прочитать на ночь „Славься, Мелот“.
Не уверен, что богу вообще нужны все эти молитвы. Скорее они важны для тебя самого, и в этом куда большая их ценность, чем думают некоторые не слишком умные служители храмов. Что же касается Мелота – то, по мне, он скорее положительно отнесется к тому, чтобы ему не докучали вечным нытьем, а сделали все сами и достигли чего-нибудь без помощи с небес. Не уверен, что он счастлив, столетиями выслушивая жалобщиков и попрошаек. Да и льстецов, наверное, слушать сложновато. Будь я на месте Мелота – точно бы не стал…
Стены ущелья постепенно сдвинулись, скалы становились выше и удалялись вместе со снежным небом. Мы все ближе и ближе подходили к перешейку, который должен был вывести из диких мест на Лестницу Висельника.
До меня добралась Тиф. Видно, совсем потеряла терпение.
– Надо было сидеть на юге,– начала выговаривать она.– Найти теплое место. С ванной, хорошей едой и удобной постелью. Переждать зиму. Я бы поднатаскала мальчишку. Возможно, он смог бы помочь мне. Или воссоздать плетение для Лепестков. А вместо этого мы, как неприкаянные души, бродим по обледенелым горам, стучим зубами, жрем мясо без всяких приправ и уже успели забыть о том, что такое мытье!
Я хмыкнул. Можно подумать, будто это я заставил ее присоединиться к отряду.
Порой Проклятая напоминала мне обиженного ребенка – маленькую девочку, которую против ее воли тащат неизвестно куда.
– Ты можешь вернуться в любой момент.
Она пробормотала в мой адрес что-то нелицеприятное и достала из седельной сумки книжку. Я сразу же узнал «Заметки на полях» Кавалара.
– Тебя мама не учила, что воровать нехорошо?
Она подняла на меня раздраженный взгляд:
– Давай отложим нотации! Ходящая сама мне ее дала.
– Не верю.
– Спроси у нее, если хочешь! – еще более раздраженно фыркнула Тиа.
Я не поленился, отступил с тропы и, дождавшись Рону, тихо спросил:
– Скажи, ты правда отдала Тиф заметки Скульптора?
– Она смогла быть убедительной.– Похоже, Ходящей было не очень приятно признавать это.
– Гбабак тебе не говорил, что язык Проклятой – язык лжи? Она хуже змеи.
– Достаточно, Нэсс! – гневно нахмурилась Рона.– Хватит меня обвинять. Я считаю, что поступила верно и вреда от этого не будет!
Но по ее глазам я видел, что она очень в этом сомневается и уже жалеет, что дала себя уговорить. Подняв руки вверх, я показал, что каждый волен поступать, как ему угодно, и вернулся к Убийце Сориты.
– Убедился? – ядовито поинтересовалась та, перелистывая страницы озябшими пальцами.– Мне ни к чему врать. Особенно в таких мелочах. Кавалар – забавный сумасшедший.
– Вот как?
– Ну да. Куча воды, непонятных оборотов и прочей дряни. Почти ничего ценного.
– Это ты так говоришь.
– Мне все равно, что ты думаешь,– последовал отклик, и она, захлопнув книгу, убрала ее обратно в сумку.
– Ответь мне на вопрос.
– Изволь,– с преувеличенной любезностью промурлыкала Тиф.
– Что такое Сердце Скульптора?
– Интересно знать, где ты слышал это название?
– Ты как-то проговорилась во сне.
– Дурная привычка,– опечалилась Проклятая.– Постараюсь больше не совершать таких ошибок. Впрочем, в Сердце нет ничего тайного. Это артефакт, сотворенный Каваларом в последние годы жизни. С помощью него можно было уничтожить любую созданную Скульптором постройку. Башня долго хранила реликвию, пытаясь понять, как она работает. Я и Ретар выкрали Сердце из Альсгары. С помощью него мы смогли без потерь войти на Лестницу и прорваться на север. Раньше, если ты не знаешь, вход туда защищала мощная цитадель, ничем не уступающая Вратам Шести Башен.
– Вот как?
– Разве ты не слышал «Песнь о Серебряной слезе»? Хм… Странно. Теперь от крепости не осталось даже развалин. С помощью Сердца мы превратили ее в песок.
– И где теперь эта замечательная «безделушка»?
– В Бездне. Мы переусердствовали. Волшебный ключик не выдержал влитой в него силы. А жаль. Думаю, будь Сердце у нас, и Война Некромантов пошла бы по-иному. Мы бы не застревали перед каждой твердыней.
– Ну на этот счет у меня иное мнение.
Тиф лишь презрительно фыркнула.
ГЛАВА 24
– Нэсс, твоя очередь,– Лук растолкал меня.
Я, сонный и раздраженный, высунул нос из-под одеяла и посмотрел на стражника красными от недосыпа глазами.
– Лартуна разбудил?
– Да. Рыцарь и Отор уже ушли. Они на тропе, выше.
– Хорошо,– сказал я, уступая ему свое место и видя, что Тиа не спит и сидит у огня.– Этот чего там делает?
– Порк? А Бездна его знает! Он, лопни твоя жаба, не слишком расположен к разговорам.
Я понимающе хмыкнул, нахлобучил меховую шапку пониже и, подхватив лук, неохотно начал обход лагеря. Снега было по середину голени, я тихо ругался под нос. И, когда круг был завершен, присоединился к Проклятой. Она, опасно наклонившись к огню, читала записи Скульптора.
– Проваливай,– недружелюбно буркнула Тиф, не отрывая взгляда от текста.– Ты мне мешаешь.
– Потерпишь,– столь же враждебно рявкнул я в ответ.– Глаза себе сломаешь.
– Мне хватает света. Отправляйся спать. Все равно никто мимо меня не прошмыгнет.
– Это ты так считаешь.
– Я не считаю. Я знаю.– Озябшими пальцами она перевернула страницу и увидела Рону.– А, Звезда Хары! Что же вам всем не лежится?!
– Чем ты так раздражена? – участливо осведомилась Ходящая.
– Тем, что мне не дают возможности сосредоточиться.
– Нашла что-то любопытное? – поинтересовалась девушка.
– Нэсс, погуляйте вместе,– вновь предложила мне Проклятая.
– И не подумаю.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Круз Андрей
Браун Дэн
Курылев Олег