read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


— Жив.
— Жив, — простонал раненый рейнджер. — Только очень больно…
— Терпи. Сейчас… Гердер, посмотри, нет ли еще каких-нибудь тварей в округе. Фроун, собери костер. Аир, кончай трястись и достань шкатулку с лекарствами. И мою сумку. Тагель, неси воды. Много. По крайней мере ведро.
— Сейчас достану. — Тагель полез в седельную сумку за кожаным ведром.
Ран у Ридо оказалось много, но все поверхностные. Следы от когтей на плече, на груди, на боку, на бедре… Самым неприятным был ушиб, несмотря на крепкую мускулатуру живота (да и при чем тут мускулатура, она же не железная), и Хельд только головой покачал.
— Жить буду? — Ридо хотел это спросить с улыбкой, но она получилась кривая. Он был молод и, конечно, не хотел умирать.
— Само собой. — Хельд вывалил содержимое сумки на подложенный холст. — Аир, смотри, берешь эти травки и перемешиваешь в равных пропорциях… Жить ты будешь, конечно, но могут быть осложнения. Может, я тебя разрежу да и посмотрю, чтоб верней?
— Тьфу на тебя, — облегченно буркнул пострадавший — уж если предводитель решил пошутить, значит, все в порядке.
Ридо наложили компресс, продезинфицировали и перевязали царапины, но идти сам он не мог, и его взгромоздили на лошадь. Перемещались теперь с удвоенной осторожностью, Хельд даже отказался разговаривать с женой, пояснить ей, что за твари напали на них, поскольку не без оснований боялся, что может пропустить очередное нападение.
Но серьезных нападений не было. Только уже к вечеру налетели на них две крылатые то ли птицы, то ли ящера (перья имелись — маховые, хвостовые и на спине, — но и чешуя, и клыкастые пасти, и костяные гребни по хребту легко можно было разглядеть). Первую Тагель срезал еще в воздухе двумя стрелами, вторая на какой-то миг перепугалась,зависла в воздухе, окатывая ближайших рейнджеров предчувствием исходящего от нее смрада, и тем дала возможность легко справиться с собой. Морщась от отвращения, Хельд вскрыл обеих, покопался в «благоухающих» внутренностях и вытащил какие-то комки, темные, со множеством тонких отростков. Тщательно отмыл их в проточной воде (как раз кстати встретился ручеек), а потом долго оттирал руки.
— Что это? — заинтересовалась его жена.
— Какие-то их внутренности. Я не вникал. Но они полезны при гниющих ранах, очень хорошо вытягивают гной. Помогают заживлению. Стал бы я иначе с этой падалью возиться…
— Да, пахнет изысканно, — подтвердил Тагель.
— Прекрати!
— Ладно-ладно…
Хельд встал и оглядел своих спутников. Каждого, неторопливо, словно желая проникнуть в глубину их мыслей и понять, насколько их желание идти вперед велико или ничтожно.
— Мы уже возле столицы. Возле Белого Лотоса. Осталось немного, но по густо заселенным прежде местам. Там очень много всевозможных опасных тварей. Мы будем обходитьвсе населенные пункты, потому придем к городу не завтра к вечеру, а позднее. Но это не важно. Мы почти дошли. Понимаете?
— Не говори гоп, — проворчал Гердер и, отвернувшись, пошел искать место для ночной стоянки.
Впрочем, он и сам был доволен.
Глава 6
Они лежали на плоской вершине скалы и смотрели вниз. Перед ними, как тщательно реконструированная архитектурная игрушка, лежала столица. Ее построили давным-давно, много веков назад, выбрав для города удобное место на берегу широкой реки, впадающей в море; защитные укрепления должны были опираться на высоченные неприступные горы — самый конец так называемого Песчаного Хребта. Весь лишний камень был вырублен и пошел на постройку домов, расположенные неудобно скалы убирали долгие годы, и ландшафт столицы, таким образом, был сформирован искусственно — как удобнее жителям, как эстетичнее, как более всего оправдано с фортификационной точки зрения. Так и осталось неподалеку от города только одно место, откуда на него можно было взглянуть сверху — северная часть со стороны Хребта.
Размеры столицы могли поразить воображение не только Аир, которая вообще прежде городов не видела, но и рейнджеров, побывавших всюду.
— Большая. И, смотри-ка, почти не порушена, — удивился Хельд.
— Чему удивляться? — буркнул Гердер. — Магия.
Аир покосилась сперва на него, потом на мужа, от которого вернее можно было дождаться объяснений, но он, видимо, решил, что объяснять тут нечего. И так все понятно.
Город с вершины скалы казался единообразным — крыши, крыши, крыши, кое-где деревья парков, улицы и площади, еще какие-то колоннады, галереи и арочные дворы. Разглядеть можно было мало, поскольку погода была бессолнечная, пасмурная, и то ли легонький туман заволакивал зрение, то ли что еще, но громада города казалась просто чем-тоединым, и детали сложно было воспринять. Только и удавалось разобрать, что ближе к центру дома растут, набирают этажи, а за несколько кварталов от императорского дворца рассредоточиваются, перестают липнуть стенами один к другому, и промежутки между ними заполняют скверы и сады.
А сам дворец воспринимался издали как еще один город, и большой, только плотно собранный, вознесенный в вышину не хуже, чем природа возносит холмы. Но он был изваян куда изящнее и украшен куда обильнее, чем то, что создавала природа, и человеческий гений сумел довести его до такого совершенства, чтоб ни единая черта не была лишней или недостаточно продуманной. Большого парка при дворце не было, зато были небольшие части его, отделенные друг от друга постройками и стенами. Былое обиталище Династии Хистим, а до них — трех других династий, производило на редкость величественное впечатление.
Фон Аир теперь ощущала постоянно, и для ее чувств он был плотен, как текущая вода. Окутанная этим фоном, она сама себе стала неудобна, как-то неуклюжа и медлительна. Можно было усилием воли перестать его ощущать, но ей этого не хотелось. Почему-то казалось опасным. За время путешествий она убедилась, что ощущениям не только стоитдоверять, но и зачастую тяжело поступать вопреки им. Внутреннее сопротивление давит любые возражения.
Тагель вынул из свертка карту, доверенную ему Хельдом, и развернул. Потом сверился с тем, что видел перед собой.
— Туда, кажется, — указал он. — Вон библиотека. В черте города.
Хельд прикинул расстояние и нахмурился.
— Пойдем туда по северному краю. Вот там.
— Кто останется с лошадьми? — проскрипел Ридо, уверенный, что назовут его. Несмотря на то, что у него все обстояло благополучно, несмотря на великолепные медикаменты и опыт Хельда, он двигался еще неуверенно, то и дело сгибаясь от боли в животе, и в бою оценивал невысоко свои шансы.
— Никто, — отрезал предводитель. — Идем все. Спешивайтесь. Слева должна быть дорога.
Дорога обнаружилась. Она была в хорошем состоянии, только с краев плиты и булыжник немного выкрошились, и проходила между двух укрепленных камнем крутых склонов. Стараясь идти бесшумно, рейнджеры миновали самое неприятное место спуска — там, где скальные края были особенно высоки, — и дальше продвигались, таясь за кустиками и купами серых деревьев. Здесь все было серым, непроницаемо-однотонным, или, по крайности, белым и черным, но редко. Что-то давило на глаза, они слезились, словно туда попала мелкая пыль, это сильно мешало смотреть. Через сто метров пути Хельд остановил отряд, покопался в шкатулке с медикаментами, разлил воду из фляжки по плотно сомкнутым чашечкой ладоням каждого, покапал в воду по две капли чего-то желтого и велел выпить. Всех пробило жаром, из глаз слезы тут же хлынули потоком, потом, очень быстро, влага стала выделяться как-то странно, словно бы не из уголков глаз, не по периметру, а из самой роговицы, и эта тонкая пленочка, как только к ней притерпелись, позволила смотреть беспрепятственно. Более того, оказалось, что теперь и моргать без надобности.
— Ты что, предвидел? — буркнул Гердер, поднося край рубашки к лицу.
— Глаз ничем не касайся, — приказал Хельд. — Век тоже. Даже близко… Как я мог предвидеть? Взял на всякий случай в расчете на пыльную бурю. Чтоб не моргать и не жмуриться. Пошли.
Оглядываясь, Аир изумлялась, потому что как поверить, что все тут абсолютно серое? Все оттенки. Листья? И даже цветы? Нагнувшись с седла, она сорвала листок, помяла в пальцах, поднесла к носу… Выбросила и догнала Хельда.
— У нас что-то со зрением, — сказала она. — Это нормальные деревья, нормальные цветы. Просто у нас зрение стало черно-белым.
Снова остановились по его жесту.
— Я тоже об этом думал. Но ты уверена?
— В чем я могу быть уверена? Я же не маг.
Хельд посмотрел на Гердера. Тот слегка кивнул.
— А фон чувствуешь? — спросил ее муж.
— Да он плотный, как вода! Даже уже плотней. Если пешком, то вам придется меня тащить. — Девушку непроизвольно передернуло.
Теперь переглянулись все пятеро.
— Поехали, — снова приказал Хельд, уверенней, чем прежде, просто желая передать товарищам спокойствие, которого у него самого не было.
Страшно было всем, кроме, пожалуй, Аир, которая просто не могла понимать всю глубину опасности, да за долгое путешествие еще и прониклась наивной верой в силу и возможности рейнджеров. Те же верили в себя куда меньше, чем она в них. Страх испытывал даже Гердер, который, казалось, был и вовсе неподвластен подобному чувству. Это выражалось у него в более, чем обычно, мрачном и хмуром взгляде и постоянном желании зло высмеять кого-нибудь из спутников. Он выговорил что-то обидно-смешное в адрес Фроуна (тот, привычный, просто не обратил внимания), сострил по поводу меткости Аир (она покраснела и отвернулась, смущенная) и наверняка задел бы еще кого-нибудь, если бы Хельд не приказал ему замолчать. Остальные, привычные к чувству страха, вели себя спокойней.
Они, крадучись, проехали открытое место, где росли развесистые деревья и в садовой гущине прятались аккуратные виллы (теперь от прежней роскоши почти ничего не осталось — строения были изрядно порушены, а сады заросли бурьяном и каким-то неприхотливым кустарником). Потом потянулись предместья с миниатюрными храмами и маленькими домиками, сложенными куда менее добротно, чем виллы, почти все они за пятьдесят лет превратились в развалины. Рейнджеры передвигались тихо, настороженно, и на них — вот странно — пока еще никто не нападал. В городе царила тишина, даже птицы не подавали голос, и Аир даже казалось, что птиц здесь вовсе нет.
Потом отряд повернул и стал пробираться по таким же предместьям, разрушенным до основания. Шли, то и дело останавливаясь, прислушиваясь и присматриваясь. Луки не выпускали из рук и успели даже подстрелить одну или две твари, но мелких, не слишком опасных. Во время одной из остановок, когда Хельд сверялся с картой и что-то обсуждал с Гердером вполголоса, Тагель осторожно коснулся своей рукой руки Аир.
— Смотри, — сказал он, показывая на небольшое насекомое, похожее на слепня, кружащее рядом. — Тлейва.
— И что? — Девушка с любопытством посмотрела на насекомое. — Ядовитое?
— А то! В Пустошах других и не бывает. Но если его поймать — я знаю как — и откусить голову, то потом будешь видеть в темноте почти сутки.
Аир недоверчиво посмотрела на Тагеля. Ей показалось, что он шутит.
— В смысле, откусить голову?
— Потом прожевать, конечно.
Лицо девушки исказило отвращение, но рейнджер только усмехнулся.
— Ну как хочешь, — и протянул к «слепню» тыльную сторону ладони.
Слепень закачался в воздухе, как качается из стороны в сторону деревянная птица, подвешенная на ниточке к потолку. Вместе с насекомым качалась рука Тагеля, так, чтоб лапки его постоянно приходились бы к ровной плоскости. Ловкость и верные движения рейнджера зачаровали Аир, и она смотрела, совсем забыв о том, что «слепень» можетужалить и отравить, и неизвестно еще, не насмерть ли. Тагель выглядел увлеченным и тоже нисколько не был похож на испуганного, еще пара мгновений — «слепень» сел натыльную сторону его ладони и затих. Стремительное ловкое движение, и рейнджер схватил насекомое так, чтоб оно не могло ужалить его, кончиком ногтя нажал где-то в основании его головы, потом провел полосу между глаз, сжал… Наклонил руку, стряхнул какую-то желтоватую маленькую каплю, потом аккуратно откусил голову насекомого и стал жевать. Глаза его искрились.
— Вот и все, — пояснил он, дожевав и проглотив.
— Бр-р… — Аир отвернулась, борясь с позывами к рвоте.
— Не обращай внимания, Аир, — сказал подошедший Хельд. — Там, у себя на родине, Тагель научился есть все что угодно. Хоть змей, хоть насекомых, хоть кактусы. Для него это нормально.
— А что такое кактусы?
— Я тебя как-нибудь угощу, — пообещал смуглый рейнджер.
Хельд прыснул в кулак. Аир покосилась на него и капризно наморщила носик.
— Ну нет. Если это что-то вроде такой мухи — благодарю покорно.
Тагель отмахнулся рукой и засмеялся.
— Все, хватит развлекаться. Поехали.
Миновав еще сколько-то домов, превратившихся в живописные и не очень живописные развалины, они выбрали удобную, чистую на первый взгляд улочку — та как раз вела в нужном направлении, — но скоро уперлись в завал и замялись. Хельд обернулся, чтоб скомандовать возвращение, мазнув взглядом по возвышающемуся неподалеку остатку ограды, а может быть, и глухой стены, и рывком бросился на булыжник. Повинуясь его жесту, остальные сделали то же самое и положили лошадей.
— Что там? — прошептал Ридо.
А Гердер и сам посмотрел, и выдохнул едва слышно. Казалось, он успокоился, видимо, присутствие реальной опасности его успокоило больше, чем могло ее отсутствие при уверенности, что таковая есть. Фроун, который оказался рядом с Аир, привстал слегка и, осторожно выглядывая из-за крупа своей лошадки, разглядывал что-то, находящееся в том же направлении. Рука его, лежащая совсем рядом с лицом девушки на точеном композитном луке, то сжималась, то разжималась, и что-то нервное было в движении ее пальцев. Глядя на это, Аир как-то разом взволновалась.
— Что? — повторил Ридо.
— Что-что, — проворчал Хельд. — Сам посмотри. Вот в той стороне. Осторожней… Слева от яблоньки.
— Демонская задница!..
— Может, не заметил? — предположил оптимист Тагель.
— Какое не заметил? — буркнул Гердер. — Шестеро да с лошадьми.
— Что будем делать? — по-деловому спросил предводитель.
Они замолчали, и девушка решилась-таки выглянуть, но ничего не увидела. Да, полуразрушенная стена, длиной не более пяти метров, дальше быстро сходит на нет. Да, яблонька, старая, больше пятидесяти лет дереву, небось и яблок уже давно не дает. Другие деревья поодаль, развалины, небо… Кстати, тоже серое.
Ах да, какое-то холодное дуновение коснулось лица, и сразу стало неуютно. Словно ток воздуха от невидимых крыл, и крыл недобрых, обещающих какую-то беду. Глаза сильно слезились, и она быстро спрятала голову обратно, просто потому, что тяжело было смотреть туда. Да и внутреннее чувство говорило, что не стоит.
— Может, через завал? — В голосе Тагеля появились странные ноющие нотки. Таким тоном ребенок может упрашивать, чтоб мама дала ему крынку с медом.
— С лошадьми?
— Или попробуем проскочить мимо него?
— Давай пробуй. — Гердер потянул к себе свой меч. — Не держу.
— Что это? — осторожно спросила Аир, не ожидая ответа.
— Колючий демон, — пояснил, повернув голову, Хельд. — Может, у тебя есть идеи?
Аир посмотрела на него беспомощно.
— Отдаляется, — проворчал Гердер. — Но вдоль улицы. Так что, хотите не хотите, ползем через завал.
— Лошади…
— С лошадьми.
Супруга предводителя поднялась первая и потащила за собой упирающееся животное, одновременно прикрываясь им же на всякий случай. С левой стороны завал оказался не слишком грозен, более или менее полог, если суметь заставить лошадей переступить через одну солидных размеров глыбу и одну балку, лежащую очень неудобно.
— Опять приближается, — заметил Гердер, подхватывая повод лошади Аир, чтоб поддержать ее. — Пригнись.
— А что он может сделать, этот призрак?
Мрачный, неразговорчивый рейнджер покосился на нее с неразгаданным выражением — то ли насмешка, то ли презрение, может, и что-то совсем иное.
— Давно истлели те, кто это знает, — буркнул он. — Хватит болтать.
Холодный ветерок прокатился по улице, сметая мусор и сухие листья, тревожа песок, кое-где покрывший булыжник плотным слоем. Шедший последним Хельд вдруг охнул и повалился на камень, выпуская из руки ременный повод. Лошадь рванулась назад, дико ржа от необъяснимого страха, остальные тоже забились, но опытные мужчины почти одинаковыми жестами схватили их за морды, как раз там, где нужно, и сжали. С ними каждому уже не раз приходилось справляться в опасных ситуациях — хуже или лучше, но результативно. Ридо, постанывая от боли, подхватил Хельда под мышки (с его лошадью разбирался Тагель, этот лошадник от бога и по воспитанию) и поволок прочь от опасного места, волоча его ногами по камням и каким-то неясного назначения железкам. А Гердер, Аир и Фроун, вытянувшись, смотрели на вырвавшегося конька своего предводителя. Сперва с ним вроде ничего не происходило, но потом фигура поплыла, истончилась, словно бы размазалась в пластах воздуха, стала зыбкой, еще миг можно было разглядеть, как взметнулась точеная голова, плеснула грива, и животное исчезло.
— Давайте-ка отсюда, — подогнал Фроун.
Завал преодолели благополучно, если не считать то, что Хельд так и не пришел в себя. Его взвалили на седло, кое-как, мешком, и повезли поскорей туда, где можно будет, затаившись, осмотреться и отдохнуть. Выбирать предоставили Гердеру, бывшему в отряде вторым после предводителя. Он как-то разом посправнел, успокоился (видимо, все-таки благополучно завершившаяся встреча с реальным, смертельно опасным врагом его очень приободрила) и зашарил глазами по развалинам. Когда миновали остатки большого двухэтажного дома, он вдруг махнул рукой в его сторону, и лошадей завели в пролом в ограде, мимо раскидистых кустов и зачахших плодовых деревьев, от старости уже обомшевших — к крепкому каменному строению, видимо, прежде служившему сараем или складом. Крыша его провалилась, обкрошилась верхняя часть стен, но в основном они держались замечательно, внутри было чисто, сухо и светло.
— Ты уверен, что здесь безопасно? — задыхаясь, спросил Ридо — он побелел, но стоял прямо, перемогая слабость.
— Не поручусь.
— Раз не «нет», значит, все в порядке, — прокомментировал Тагель и сбросил с плеча сумку. — Может, перекусим?
— А защиту поставить? Это же только Хельд может, — отрезал Ридо.
— Почему только Хельд? И я могу. Только бы найти у него.
— На груди висит наверняка, — подсказал Фроун.
Амулет нашли, передали Тагелю, и он, что-то сделав с ним, аккуратно вернул на прежнее место, под рубашку Хельда. Потом предводителя перевернули и стали приводить в себя.
Это оказалось нелегко. Побили по щекам, побрызгали водой, пытались встряхнуть — ноль внимания. Аир достала булавку, которой скалывала косу на затылке, чтоб не мешала, уколола — нет результата. Рейнджеры беспомощно посмотрели друг на друга.
— Может, его в воду головой окунуть? — предложил Тагель.
— Где мы здесь воду найдем в таких количествах? Ты на реку побежишь?
Смуглый парень прикинул (до реки нужно было добираться через весь город) и приуныл.
— Может, треснуть его? — неуверенно проговорил Фроун. — Поможет, а?
— Тебя треснуть, — отмахнулся Ридо. — Аир, ты в хельдовских травках кое-что понимаешь, поищи, может, там что-нибудь есть?
Девушка растерялась, но, понимая, что отказаться никак, нагнулась над сумкой. Если бы муж был ранен, ушибся, если бы даже был перелом или пришлось бы зашивать — она не растерялась бы так. Но что можно сделать в такой ситуации? Какое можно применить средство?
Она открыла шкатулку с подаренными лекарствами, оглядела батарею коробочек и флакончиков, схватила наугад бутылочку тонизирующего, дала знак разжать мужу зубы и влила несколько капель.
Хельд дернулся и взвился, как будто его прижгли каленым железом. Мгновение — он уже был на ногах и обводил товарищей дурным, никого не узнающим взглядом. Потом разинул рот, словно не мог набрать воздуха, закрыл и схватился за горло. Аир, сообразив, протянула ему фляжку с водой. Хельд приник к ней и с жадностью стал пить.
— Жив, — с облегчением выдохнул Тагель, по своей нерейнджеровской болтливости опять служа чем-то вроде общего голоса в ситуации, когда обычный рейнджер не скажетни слова.
Отдышавшийся Хельд покосился на него и снова припал к фляге.
— Что ты мне дала? — прохрипел он, когда фляга опустела.
Испуганная жена протянула ему флакончик.
— Тонизирующего, — пролепетала она.
— Сколько?
— Несколько капель.
— Сколько капель?!
— Ну. — Она, бледная, едва заметно вздохнула и продолжила: — Приблизительно восемь—десять…
— Восемь — десять?! Полагается две-три на чашку воды — это на сутки, чтоб бежать не останавливаясь, чтоб не есть, не пить, и в любой момент можно драться! А ты мне восемь — десять?!
— Я не знала…
— Не ори на нее, — проворчал Фроун. — Если б она это не сделала, ты, может быть, и в себя бы не пришел. А если не так что-то, так это ты виноват. Почему заранее не рассказал?
Хельд обернулся к Фроуну:
— Что значит — в себя бы не пришел? Что со мной было? — Он огляделся. — Где мы?
— То-то же. Сперва надо спросить и только потом орать. Тебя коснулся колючий призрак. Видимо, мы не знаем.
— Если бы коснулся, он бы тут не стоял, — хмуро добавил Гердер.
— Ну, значит, и близко к нему нельзя находиться. Ты грохнулся в обморок, как дворцовая барышня, и растолкать тебя мы не смогли. Смогла только Аир.
— Хм. — Предводитель почесал в затылке и добавил: — Извини, Аир.
— А о лошадке своей можешь забыть, — прибавил Тагель и рассказал, что случилось у завала.
Хельд посмотрел на него, на Гердера, потом обвел взглядом остальных и кивнул Ридо:
— Я у тебя в долгу.
— Пустое, — отмахнулся тот.
— Значит, по крайней мере мы теперь знаем, что такое колючий призрак и что он делает. Нам повезло.
— Еще как. Мы, я так понимаю, первые, — заметил Фроун и усмехнулся добродушно.
— Тагель, далеко до библиотеки?
— Немного совсем. За час дойдем, даже если пешком и останавливаться. Так, может, перекусим?
— Обойдешься. Двигаем. — Хельд сделал один шаг, пошатнулся и остановился, вслушиваясь в свои ощущения. — Аир, детка, дай-ка мне флакончик. Сколько, говоришь, капель ты в меня тогда влила?
Они двинулись сразу, как только подтянули ремни сумок и сдвинули с места лошадей, ставших на удивление вялыми. Животные мотали головами, прядали ушами и с места сходить не хотели, а норовили прилечь. Тагель, удивленный таким их поведением, сперва покосился на Гердера, а потом и на Хельда, мол, не слышали ли они о чем-либо подобноми не говорит ли это о чем-либо опасном? Не притаились ли поблизости какие-нибудь твари вроде колючего призрака, только не веющие сперва холодом, а действующие на лошадей? Оба рейнджера только развели руками.
Следующая улочка была пошире, и дома сохранились намного лучше. Возле одной из оград все увидели уже почти рассыпавшиеся останки костей двух человек, судя по размерам и валяющимся рядом украшениям — женщина и ребенок. Тут же неровной, разметанной кучкой лежали золотые монеты, обляпанные чем-то черным (рейнджеры уже знали, что это — остатки плотной кожи, видимо, кошеля), и несколько ограненных драгоценных камней. Тагель, не останавливаясь, нагнулся и смел добычу в ладонь. Подмигнул товарищам. По традиции все, найденное в Пустошах, делилось на количество участников вне зависимости от степени их участия. Так укоренилась эта привычка, что и в голову никому не приходил вопрос, будет ли дележ. Аир же на останки только испуганно покосилась, сама же разглядывала дома — большие, в два-три этажа, с террасами и еще не обрушившимися галереями, с отделкой мрамором, с колоннами и резьбой по камню — все это еще можно было рассмотреть. При домах когда-то были палисадники, теперь же они превратились в маленькие неухоженные лески; корни деревьев взламывали плитки дорожек и дворов, рушили невысокие внутридворовые стенки, подбирались к строениям.
Хельд, отняв у Тагеля карту, сориентировался, отряд свернул в небольшой переулок, потом еще в один — сюда постройки в большинстве своем выходили глухими стенами, но кладка замечательно держалась, видимо, дома эти принадлежали богачам, на чьи деньги во все времена строили прочно. Второй переулок оказался сквозной, через него пробрались на широкую улицу, по которой шли только что не пригнувшись, а потом как-то сразу вывернули на площадь и остановились.
— Вот задница! — выругался Ридо.
Но Аир даже не стала смотреть, что же такого неприятного он увидел, она, ошеломленная, любовалась площадью. Такого ей еще не доводилось видеть, и величественная колоннада (не каждое дерево в лесу могло сравниться высотой с этими колоннами) по правую руку, и храм как раз напротив, и мощенная большими плитами земля, мощенная настолько плотно, что плиты до сих пор не расселись, и трава пробивалась только по краям, где и не получилось бы плотно вымостить, где мостовая подступала к домам, — поразили ее воображение. Она любовалась великолепной архитектурой здания напротив — пятиэтажного, узкого, увенчанного трехгранным низеньким шпилем, с огромными стрельчатыми окнами, в каждом из которых сохранилось стекло, значит, не без участия магии. Рассматривала девушка и дома по сторонам — двухэтажные с мансардами, сложенные из камня и дерева — вперемежку. Дерево прекрасно держалось.
Кто-то дернул ее за руку, девушка упала, и тут же ее оглушил пронзительный свист, не свист даже, а тонкий рев, заходящий за границы воспринимаемого, от которого темнело в глазах, который сбивал с ног и ощущался как удар. Лошади тоже не удержались на ногах, а рейнджеры, с усилием, рывками, приподнимаясь с земли, пытались достать из-под себя луки. В коротком перерыве Аир удалось поднять голову, и, присмотревшись, она заметила несколько кружащих возле пятиэтажного фасада крупных птиц, две, а потоми третья неторопливо повернули в их сторону, и рев немедленно возобновился. Девушка, как и мужчины, вжалась в камень, жалея, что нельзя слиться с ним и перестать чувствовать что бы то ни было, потому что звук этот был пронзителен, страшен и осязаем, почти уже не звук. Волны его усиления и ослабления отзывались в теле взрывами боли. Аир с ужасом поняла, что не может шевельнуться, потому что во время перерывов тело ее настойчиво требовало отдохновения и отказывалось подчиняться приказам хозяйки. Когда же звучал вой, о движении и думать было нечего.
Потом совсем рядом с ней щелкнула отпущенная тетива, и одна из птиц, оказывается, уже успевшая подобраться на пять шагов к распластавшимся на камне жертвам, кувырнулась назад, убитая наповал. Девушка смогла повернуть голову и увидела, что Гердер с искаженным от боли лицом и уродливо перекособочившись, привстал и теперь трясущимися пальцами ладит к тетиве еще одну стрелу. Вторая птица, заклекотав и тем тоже прервав сбивающий с ног вой, попыталась наскочить на Гердера, но он успел первым и принялся нашаривать третью стрелу. Аир, пытаясь подняться, подтянула к себе руку и с оцепенением отчаяния поняла, что двинуться по-прежнему не может. Все тело звенело, как натянутая струна, и было неживым.
Третья тварь (приподняв-таки голову каким-то нечеловеческим усилием, Аир это увидела) подлетела к Гердеру, опять натягивающему тетиву лука, и рявкнула прямо ему в лицо. Рейнджер, словно получив удар в лицо от могучего силача, безвольно опрокинулся назад, и инерция проволокла его по мусору и камню еще метров пять. Но за ним, чуть сбоку, так что не был сбит с ног, поднялся Тагель с луком и срезал крикушу. Рядом с ним, не имея сил подняться, валялся Ридо, а с другой стороны ворочался Фроун, сумевший достать кинжал и приноравливающийся теперь его метнуть. Ему это не удалось, потому что подлетевшая птица гаркнула на него прямо сверху и так, покрикивая, стала снижаться кругами, как стервятник на падаль. Фроун лежал неподвижно, но в тот миг, когда тварь, ликуя, коснулась когтями булыжника, неуклюже, но довольно быстро метнулсяи смял, навалился на отбивающееся существо всей тяжестью своего тела, ломая ему перья и хрупкие косточки крыльев, добираясь до шеи. Свистнула в воздухе еще одна стрела Тагеля, от прикосновения к луку словно бы ободрившегося, потом другая, и последняя громкоголосая птица полетела головой вниз на булыжник.
Смуглый рейнджер сразу будто обмяк, опустились плечи, он обвел площадь дурными глазами и как-то криво, боком рухнул лицом вниз. С сопением ворочался Фроун, еще не понявший, что его противник мертв, заламывая и расплющивая птицу своим весом. Хельд и Гердер лежали неподвижно, а Ридо вяло пытался поднять голову, но пока ему это не удавалось. Поднатужившись, Аир подтянула руки — тело словно превратилось в студень, наподобие желе мелко тряслись мускулы, и это безостановочное движение не подчинялось приказаниям разума. Девушка попыталась приподняться один раз, второй — руки подламывались, — потом-таки как-то утвердилась и поползла. Четыре метра по булыжнику до мужа показались ей бесконечной и безнадежной пробежкой по песку, но она все-таки добралась до него, пошарила по карманам, достала флакончик с тонизирующим, вытянула пробку и сделала маленький глоток.
Словно жидкий огонь потек по пищеводу и мгновенно, тонкими иголочками прокалывая тело во всех направлениях от желудка, принес силы. Она сама не заметила, как оказалась на ногах, потом закашлялась и поняла, что у нее сожжено горло. Фляга оказалась у нее на поясе, и она ее опустошила так стремительно, что сама не заметила как. Но это ее не напугало, во-первых, в городе должны были сохраниться колодцы и каналы, которые, помнится, были изображены на карте, во-вторых, во вьюке лежал бурдюк, полный питьевой воды, и, кажется, даже не один. Аир сделала несколько шагов, подрагивая всем телом и поминутно рискуя завалиться набок, тело одеревенело и плохо слушалось даже после такой дозы тонизирующего.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 [ 7 ] 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.