read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com


Она оторвалась от палубного ограждения.
— Когда подплывут, проведите их в мою каюту. Я буду ждать их. — Гермоген кивнул.
— Хорошая мысль. Будет выглядеть более достойно, чем встречать их на палубе.
— Черт с этими встречами, — пробормотала Антонина. — В каюте я буду выглядеть выше. Я специально приказала спроектировать для себя тот трон. — Она уныло осмотрела собственное тело. — С моим ростом никого не запугаешь, если я просто стою рядом.
Она поспешила к своей каюте по узкому мостику, идущему вдоль борта. Отметила, что появление восьми больших парусных галер по крайней мере помогло ее судам не перевернуться. Солдаты тут же оторвались от созерцания достопримечательностей и занимали боевые позиции.
Она остановилась на мгновение. Флагманский корабль качался на волнах. Однако в это утро море оставалось спокойным и ветер, качающий судно, был очень легким. И качался корабль очень легко.
Антонина осмотрела флотилию в поисках корабля Иоанна и в течение нескольких секунд нашла «Феодору». К ее удовлетворению Иоанн уже поворачивал на северо-запад. В случае конфликта его корабль теперь будет в идеальном положении, чтобы идти по направлению к блокирующим гавань галерам.
Ее встретил Ашот.
— На борт поднимется несколько человек, — она показала на приближающуюся галеру. — Гермоген проводит их в мою каюту, я хочу, чтобы ты… — она замолчала, изучая тех, кто был на борту приближающегося судна. Если быть точными — то она считала офицеров. — …и четыре твоих катафракта были со мной, — закончила она.
Ашот улыбнулся довольно мрачно.
— Кто-нибудь конкретно?
Антонина ответила такой же мрачной улыбкой.
— Да. Четверо самых крупных, самых крепких, выглядящих наиболее устрашающе.
Ашот кивнул. Антонина не успела сделать три шага в направлении своей каюты, когда армянин уже выкрикивал приказы:
— Синесий! Матвей! Лео! Зенофилий! Ко мне!
Первым делом после того, как Гермоген провел их в нужное помещение, прибывшие офицеры осмотрели четырех катафрактов, стоявших по углам огромной каюты Антонины. Внимательно осматривали, в течение по меньшей мере полминуты.
Антонина боролась с улыбкой. Посетители больше всего напоминали ей четырех грешников в прихожей ада, осматривающих постоянных обитателей ада.
Четыре дьявола, каждый в своем углу. Если считать оружие и доспехи, по прикидкам Антонины, все они вместе весили тысячу двести фунтов. Двое катафрактов были такими высокими, что их шлемы почти касались потолка каюты. Один имел такую широкую грудную клетку, что казался несколько утрированным. А последний, Лео, считался всеми приближенными Велисария самым уродливым на земле человеком.
Иногда некрасивые бывают забавными. Иногда смешными, похожими на бульдога.
Но не в этом случае. Это был урод уродов. Злобный, страшный монстр. Что-то от великана-людоеда. Что-то от тролля — даже когда Лео не хмурился, а в эти минуты он определенно хмурился. Кишки сворачивало, по спине пробегал холод, медвежья болезнь настигала, когда он хмурился. Как Молох.
Антонина откашлялась. Скромно. Как настоящая леди.
— Что я могу для вас сделать, господа? — спросила. Офицер, стоявший впереди, оторвал взгляд от Лео и уставился на нее. Он был человеком средних лет, седовласым, в бороде тоже просматривалось много седых волос. Скорее высокий, как подумала Антонина, но он казался карликом в том же помещении, где находились четыре катафракта Ашота.
Мгновение взгляд мужчины ничего не выражал. Затем он начал ее узнавать и прищурился.
— Ты — Антонина? — спросил он. — Жена Велисария? — Она кивнула. Офицер поджал губы.
— Нам говорили — то есть мы понимаем, что ты назначена главной в этой… м-м-м флотилии.
Она кивнула. Губы офицера стали еще тоньше, словно он только что съел самый кислый в мире лимон.
— Ситуация в Александрии очень сложная, — с ударением на каждом слове сказал он. — Ты должна это понимать. Никому не поможет, если ты просто ворвешься…
— Ситуация в Египте не сложная, — перебила Антонина. — Ситуация очень проста. Бывшие гражданские, церковные и военные власти утратили доверие императора и императрицы-регентши. По этой причине меня отправили сюда проследить за их заменой на людей, которым доверяют император и императрица-регентша. На борту входящих в эту флотилию судов находятся новый префект претория, патриарх и главнокомандующий армией Египта.
Она показала пальцем на Гермогена. Молодой офицер стоял, прислонившись плечом к ближайшей стене, очень расслабленно.
— Вот он. Могу ли я вас представить?
Четверо морских офицеров смотрели на нее выпученными глазами. Антонина мило улыбнулась и добавила:
— Я буду также рада представить вас новому префекту претория и патриарху. Как можно скорее. Но, боюсь, их нет на этом корабле.
Один из более молодых офицеров, стоявший сзади, внезапно взорвался.
— Это абсурд! Вы не можете…
— Могу. И сделаю.
Тот же офицер снова открыл рот, но старший в первом ряду приказал ему замолчать, махнув рукой.
— Мы договорились, что говорить буду я! — Он слегка повернул голову.
Когда стоявший в первом ряду офицер снова посмотрел на Антонину, его губы полностью исчезли. Он полностью проглотил лимон.
— Я вижу, вы не готовы прислушаться к доводам разума! — Рявкнул он. — Значит, я буду говорить прямо. Морские власти Александрии, представителями которых мы являемся, не будут брать чью-либо сторону в спорах, которые разворачиваются в городе. Но мы настаиваем, чтобы эти споры решились в самом городе. Мы не можем согласиться и мыне согласимся на навязывание силового решения людьми со стороны. Поэтому…
— Арестуйте их, — сказала Антонина. — Всех четверых. — Она говорила тихо и спокойно.
Офицеры уставились на нее с открытыми ртами. Один из них потянулся за мечом. Но до того, как он успел вытащить его из ножен, его кисть схватила рука и сжала, словно в тисках. Это была рука Зенофилия, размером напоминавшая медвежью лапу. Другая огромная рука схватила офицера за шею сзади. Офицер принялся кричать.
Зенофилий сжал его горло. Офицер тут же прекратил кричать. Начал синеть.
Трех других держали точно так же — за кисть и шею — другие катафракты Ашота.
— Вы не имеете права! — вскрикнул тот, которого держал Матвей. Матвей был одним из тех, кому почти приходилось нагибаться, чтобы не тереться шлемом о потолок каюты. Он весело улыбнулся и сжал шею пленного. Молчание.
— Почему нет? — спросила Антонина, ангельски улыбаясь. Она кивнула Матвею. Он слегка ослабил давление на горло пленника.
Мужчина сильно раскашлялся. Затем, хватая воздух, выпалил:
— Галеры получили приказы! Если мы не вернемся в течение часа, они должны считать, что врагом начаты военные действия!
— «Врагом начаты военные действия», — задумчиво повторил Гермоген. — Да, звучит зловеще.
Он бросил взгляд на Ашота, в той же позе прислонившегося к противоположной стене.
— «Врагом начаты военные действия», — эхом повторил армянин. — Ужасно.
Ашот слегка повел плечами и встал прямо. Они с Гермогеном обменялись улыбками.
— Жуткие слова, — сказал Ашот. — Боюсь, могу обкакаться. — Только что угрожавший офицер рявкнул:
— Шутите сколько хотите! Но я напоминаю вам: это восемь военных кораблей. А у вас что есть, кроме этих судов для перевозки зерна? Две галеры — и все!
— Не совсем, — пробормотал Ашот. Повернул голову и посмотрел на Антонину.
Она кивнула. Ашот вышел из каюты. Секунду спустя собравшиеся услышали его голос:
— Отправьте сигнал на «Феодору»! Бело-голубой флаг! Потом красный!
Мгновение спустя он вернулся в каюту.
— Это означает «врагом начаты военные действия», — пояснил он четверым арестованным. Затем улыбнулся: — В некотором роде.
Пленные так были увлечены разглядыванием Ашота, что не услышали, как Антонина прошептала:
— Если быть абсолютно точными, то это означает: «Бортовой залп».
На борту «Феодоры» Иоаннн Родосский и Эйсебий стояли на палубе полуюта. Увидев бело-голубой сигнал, за которым последовал красный, Иоанн издал вопль:
— Вот! Наконец-то! Теперь мы посмотрим, на что способна эта красивая сука!
— На твоем месте я не позволил бы императрице услышать такие слова, — пробормотал Эйсебий. Артиллерийский техник стоял рядом с Иоанном, схватившись за палубные ограждения. Его лицо выглядело изможденным и бледным. «Феодора» качалась на волнах, и это пробудило вечную морскую болезнь Эйсебия.
— Почему нет? — весело спросил Иоанн. — Ведь корабль назван в честь нее, не так ли? Разве императрица у нас не красивая? И разве она не является одной из самых злобных в мире сук? — Он весело хлопнул Эйсебия по плечу. — Но она — наша сука, парень! Наша!
Иоанн показал на лестницу, ведущую на палубу внизу.
— Теперь спускайся, Эйсебий. Я хочу, чтобы ты следил за нашими расчетами, а то у них энергия бьет через край.
Эйсебий стал осторожно спускаться по лестнице. Он слышал, как Иоанн громовым голосом орет матросам и лоцману:
— Направляйтесь к большим парусным галерам! Через гавань! Я хочу проплыть аккурат через их носы!
Добравшись до палубы, на которой были установлены артиллерийские орудия, Эйсебий направился на правый борт судна. Теперь «Феодора» изменила курс и двигалась с северо-запада на юго-восток. Во врага они смогут стрелять из пяти пушек на правом борту.
Вскоре Эйсебий забыл о морской болезни. Он был полностью занят подготовкой пушек к стрельбе. Он носился взад и вперед по палубе, беспокоясь о каждой детали работы.
На этот раз сирийские расчеты и их жены не проклинали его за въедливость и суетливость и не смеялись над ним, как непрактичным философом. Их ждало не упражнение в стрельбе. Им предстояло выполнение реальной боевой задачи. Они не будут стрелять по пустым бочонкам, сброшенным за борт, им предстоит стрелять по боевым галерам, выставленным в ряд, которые в свою очередь будут стрелять по ним.
Да, на тех галерах нет пушек. Но эти скоростные галеры полностью отвечают своему предназначению. Они красиво спроектированы — на самом деле даже элегантно, в отличие от многих корыт, плавающих по морям, тем не менее, несмотря на свой относительно небольшой размер, они напоминали сирийским расчетам гигантских ос, готовых немедленно ужалить. Впереди у этих галер, подобно жалу осы, имелось специальное бревно. Им делались пробоины в судах врага.
Длинные, узкие галеры — и смертоносные.
К тому времени, как «Феодора» прошла полпути до галер, расчеты уже зарядили пушки и были готовы к стрельбе. Теперь они очень хорошо знали процесс — благодаря безжалостным тренировкам на протяжении всех недель путешествия, на которых настоял Эйсебий.
В то время они возмущались и негодовали по поводу количества тренировочных стрельб. Все расчеты на «Феодоре» являлись добровольцами из Когорты Феодоры. Когда открылись вакансии, многие боролись за них. Большинство сирийских гренадеров хотели получить эту престижную работу. Престижную и, как они предполагали, легкую. Конечно, если сравнить с бросанием гранат или стрельбой из тяжелых пистолетов — ручных пушек, как их называл Иоанн Родосский — в жаркий египетский день. Они думали отдыхать на кораблях, считали, что им не придется ходить больше нескольких шагов. Что может быть лучше?
Но вскоре узнали, как горько ошибались. Не прошло и недели после отплытия с Родоса, как расчеты стали предметом шуток всей Когорты. Остальные гренадеры облокачивались на палубные ограждения на своих судах и смотрели, как расчеты на «Феодоре» ежедневно тренируются. Смотрели и улыбались, день за днем, пока расчеты проливали реки пота под средиземноморским солнцем. Не таким горячим, как египетское, но достаточно жарким. В особенности для мужчин и женщин, которым приходилось переносить латунные пушки с места на место, таскать амуницию из трюма, заряжать, стрелять, а затем повторять все снова. Раз за разом, час за часом, день за днем. И все это под внимательным взглядом человека, который, судя по характеру, мог бы стать великолепным монахом. Монахом, который внимательно следит за работой других монахов, копирующих страницу за страницей рукописи, внимательно следит, чтобы кто-то случайно неправильно не провел пером, не капнул на страницу каплю чернил.
Очень придирчивый. Очень правильный и строгий, несмотря на молодость. Нытик, зануда, любящий ворчать, излишне беспокоящийся из-за всякой ерунды. Как раз такой, кто всостоянии почти свести с ума крестьян с приграничных территорий.
Теперь стоя рядом с орудиями, сирийские расчеты молча благодарили Эйсебия. И им становилось спокойно от его присутствия. Да, этот парень обычно казался занозой в заднице, но он был своим парнем.
— Наш Эйсебий свое дело знает, — объявил один сириец.
— Лучший человек по пушкам, — согласился второй. Внезапно одна из женщин рассмеялась и предложила:
— Ну так давайте же поприветствуем Эйсебия! Ну! Давайте! — Ее клич подхватили. Мгновение спустя весь контингент, приписанный к управлению пушками, уже скандировал:
— Эйсебий! Эйсебий!
Удивленный Эйсебий напрягся. Он знал, что командующий в таких ситуациях должен сказать речь. С эффектной концовкой. Призывом.
Эйсебий был способен на эффектную концовку не больше, чем мышь к полетам. Поэтому после секундного колебания он просто помахал рукой и улыбнулся. Довольно скромно,как неуклюжий молодой неудачник, которым был всю жизнь.
На его улыбку все сирийцы ответили улыбками. Их не разочаровало его молчание. Они очень хорошо знали этого человека.
Их командующего. Их занозу в заднице.
Наверху, на следующей палубе Иоанн Родосский тоже улыбнулся.
Не скромной, неуклюжей улыбкой. Нет, совсем нет. Иоанн Родосский не был ни скромным, ни неуклюжим, ни неудачником. Да, его прошлая карьера морского офицера оказаласьполомана из-за слишком большой любви к женщинам. Но все его коллеги признавали его таланты, за исключением, возможно, тех, чьих жен он соблазнил. Его все называли лучшим римским капитаном.
Он знал, что видит боевой экипаж — сразу это понимал. И теперь, понимая, что Эйсебий никакую речь произносить не собирается, просто не может это сделать, возместил недостаток.
Конечно, по-своему. Перикл пришел бы в ужас.
— Солдаты! Храбрые мужчины и женщины из Когорты Феодоры! — Он перегнулся через палубные ограждения и с драматизмом
Показал пальцем на семь галер, находившихся на расстоянии примерно трехсот ярдов.
— Этим жалким ублюдкам конец! Конец!
Громкий и веселый клич поднялся на палубе. Кричали и расчеты, и их жены. Затем Иоанн услышал слабое эхо, идущее откуда-то издалека. Он в удивлении повернулся и уставился на насыпную дорогу, ведущую к маяку.
Теперь на ней стояли люди. По всей длине. Он видел, как к ним бегут другие, все больше и больше. Из Александрии. Жители города, как он понял. Новость распространилась, и жители Александрии спешили посмотреть зрелище.
Бедные люди Александрии, если уж быть абсолютно точным, Даже на таком расстоянии Иоанн видел, что мужчины, женщины и дети, собравшиеся на насыпной дороге, одеты в простые одежды, Район гавани окружали трущобы. И жители этих трущоб первыми узнали новость и поспешили в гавань. Они теперь занимали все возможные точки обзора, выходящие на гавань и море.
Он улыбнулся.
— Это наши люди. Наши.
Антонина на флагманском корабле пришла к тому же выводу. Она вышла из каюты, как только четверых взятых в плен офицеров связали и их рты заткнули кляпами. Услышав доносившиеся издалека приветствия, она осмотрела толпу, собравшуюся на насыпной дороге. Затем подошла к палубному ограждению на правой стороне корабля и посмотрелана галеру, качающуюся на волнах недалеко от ее корабля. Высадив четырех офицеров, галера отошла примерно на тридцать ярдов и встала носом к флагманскому кораблю. Весла были готовы в любой момент опуститься на воду. В эти минуты галера просто удерживала равновесие. Но для Антонины было очевидно: галера при первом же сигнале в состоянии попытаться пробить ее судно специально предназначенным для таких целей бревном.
Но она не даст им нужного времени.
Она повернула голову и окликнула Евфрония. Командующий Когортой Феодоры тут же подбежал к ней.
Антонина кивнула на ближайшую галеру.
— Я хочу, чтобы этого судна больше не было. Ты можешь это сделать?
Молодой сириец посмотрел на галеру. Один раз быстро взглянул, и все.
— С такого расстояния? Легко. Даже не придется использовать пращу.
— Сделай это, — приказала она. Когда Евфроний стал разворачиваться, она остановила его рукой. — Я хочу, чтобы это был удар молота, Евфроний. Не просто несколько гранат. Если галера сможет набрать скорость, то она проделает дыру в нашем корабле.
Евфроний кивнул. Мгновение спустя он уже отдавал приказы — жестами и шипящим шепотом. Гренадеры собрались в центре корабля. Как поняла Антонина, гренадеры невидимы для моряков, управляющих низкой галерой, до тех пор пока они не окажутся у самого палубного ограждения, бросая гранаты.
Из каюты вышел Гермоген. Увидев нарастающую активность в центре, поспешил к Антонине.
— Ты не собираешься их каким-либо образом предупреждать? — спросил он. — Предлагать сдаться?
Антонина покачала головой.
— Не смею. Галера слишком близко. Если они получат предупреждение, то, возможно, им удастся сделать нам пробоину до того, как гранаты сделают свою работу. А если ониподберутся слишком близко, то гранаты становятся уже опасны нам самим.
Гермоген кивнул в задумчивости.
— Разумно, — согласился он и уставился на ближайшее судно. На носу галеры стояло несколько офицеров. Они находились достаточно близко, чтобы рассмотреть выражения их лиц.
Они хмурились. Они беспокоились. Размышляли, что случилось с теми, кто взошел на борт. У них начинали зарождаться подозрения.
— Ну и черт с ними, — проворчал Гермоген.
Антонина услышала тихое шипение. Повернула голову и увидела, что гренадеры Евфрония заняли позиции. По меньшей мере три дюжины стояли в боевой готовности, держа гранаты в руках. Их жены стояли сразу за ними, готовые зажечь запалы. Запалы были обрезаны очень коротко.
Она осторожно махнула рукой, но руку держала на уровне талии. Она показывала гренадерам: пора.
Жены зажгли запалы. Сирийцы бросились к палубному ограждению и прокричали:
— За империю! За империю!
Услышав внезапный крик, офицеры на галере напряглись. Один открыл рот. Предположительно, чтобы выкрикнуть приказ. Но его челюсть просто отвисла, когда он увидел, как толпа гренадеров появилась у палубного ограждения более высокого корабля.
Он так и не произнес ни слова. Просто смотрел в ужасе, как множество гранат летит по воздуху.
Затем вместе со своими товарищами пригнулся и попытался уклониться.
Наверное, он думал, что в них летят камни. Он никогда не узнал правду. На носу приземлилось шесть гранат. Они разорвали его на куски вместе с носом галеры.
Разрывающиеся гранаты повредили галеру по всей длине. Положение, которое занимала галера — носом к кораблю Антонины, готовая делать пробоину, — было худшим из возможных, чтобы уклониться от гранат. Некоторые гранаты вообще не попали по галере. Они упали в воду по обеим сторонам. Но большинство гренадеров попали по цели. И если один гренадер кинул гранату чуть дальше, то это только добавило паники и разрушений. Длина галеры составляла почти сто футов от носа до кормы. Большинство гренадеров легко могли бросить гранату на сто футов, разделявшие флагманский корабль и цель. Многие могли добросить до середины галеры, а некоторые попасть и на корму.
Гранаты упали почти одновременно и взорвались в течение трех секунд. Дюжины тел были выброшены за борт. Совсем немногие выжившие находились преимущественно на корме. На середине галеры, куда попала по меньшей мере дюжина гранат, двести человек превратились в кровавое месиво.
Корпус судна был серьезно поврежден, там имелись настоящие пробоины или отлетели доски. Вода хлынула внутрь, потянула галеру ко дну. Некоторые выжившие стали прыгать с кормы. Другие, не умеющие плавать, просто смотрели, как приближается их смерть. Они были слишком поражены, чтобы кричать в отчаянии.
Не поворачивая головы, Антонина обратилась к Гермогену.
— Спасите тех, кого можете, — приказала она. — И посадите их под стражу в трюм.
Глаза Антонины стали искать другие галеры при входе в гавань. Военные суда приходили в движение. Она уже видела, как блестят поднимающиеся из воды весла. Но через мгновение она поняла, что к ней направляются только четыре галеры. Три другие решили перехватить «Феодору», которая шла к ним с северо-запада. Вернее, попытаться. Даже для неопытного глаза Антонины стало очевидно: «Феодора» пройдет мимо и у нее окажется, по меньшей мере, сто ярдов морского пространства.
— Я рассчитываю на тебя, Иоанн, — прошептала она. — Разбей несколько этих галер для меня.
Иоанн на «Феодоре» отдавал новые приказы.
— Не обращай внимания на эти три, которые идут на нас, Эйсебий! — орал он. — Концентрируй огонь на тех, которые идут к Антонине!
Эйсебий даже не потрудился поднять голову. Он был занят: помогал одному из расчетов устанавливать пушку. Поэтому просто махнул рукой, показывая, что все понял.
Наконец, удовлетворившись работой, он поднял голову на врага. Они уже шли перпендикулярно носам трех военных галер, которые бросились вперед, чтобы перехватить их.До ближайшей было двести ярдов — слишком далеко, чтобы она успела сделать в корабле Иоанна пробоину, даже несмотря на значительно более высокую скорость галер, чем «Феодоры».
Эйсебий перевел взгляд на четыре другие галеры. До ближайшей было триста ярдов. Оценивая скорость всех участников, Эйсебий решил, что галеры окажутся в радиусе действия ядер менее чем через две минуты.
— Стрелять по моей команде!
Как и всегда, Эйсебий попытался скопировать командирский рев Иоанна Родосского. Как и всегда, результат оказался жалким подобием. Но его тем не менее услышали расчеты.
Он снова закричал:
— Не нужно всем сразу! Каждая пушка по моему приказу! — Он побежал к первой. На мгновение показалось, что он сейчас оттолкнет командира расчета. Затем он сдержалсяи занял положение сзади, просто глядя через его плечо. Целился вместе со старшим в расчете.
Теперь осталось двести пятьдесят ярдов.
Двести.
Следует подождать до ста. Это будет хорошим расстоянием.
Эйсебий забыл обо всем, кроме быстроходной галеры, маячившей впереди. У него было плохое зрение, поэтому вражеское судно казалось ему расплывчатым. Но это не играло роли. Его решение будет основываться на относительном движении, а не точном восприятии.
Они с командиром расчета отошли в сторону, чтобы не пострадать от отдачи. Это движение ни в коей мере не отвлекло внимание Эйсебия.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 [ 30 ] 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.