Чтение 17–й страницы книги ~Вождь~

— Давай подумаем, — оторвался от перил кормовой надстройки Найл. — По той картинке, что передала Великая Богиня получалось, что одна спора находится далеко, а другая примерно на одну десятую пути ближе и настолько же восточнее. Нас после перехода через море выкинуло много западнее этих мест, мы проверили некоторые прибережные места, поднялись изрядно вверх по Голодной реке и ничего не нашли. Получается, что посаженное нами Семя — самое западное. Тогда второе и есть то самое, что ближе к дому. Теперь мы достаточно точно знаем его местоположение и не воспользоваться своим знанием просто грешно.

— Рулевой, нос направо сильно, — вместо ответа скомандовала Назия. — Тупик, подтянуть левый угол на пять узлов! Быстрее, тяни, пока парус не захлопал! Рулевой, нос прямо.

Флотилия повернула на новый курс.

— Если ты родной порт нутром чувствуешь, — поинтересовался Найл, — может скажешь примерно, сколько нам до второго Семени идти?

— Дней пять, мой господин, — хмуро ответила морячка. — При таком ветре — дней пять, не больше.

Во второй половине дня на горизонте появилась широкая рыжая полоса — водомерки. Однако на этот раз морским жукам не удалось нанести путешественникам никакого вреда: оценив легкий попутный ветер и спокойное море, Назия приказала закрепить рули паутиной в прямом положении и укрыть всех людей и пауков в трюмы. На протяжении нескольких часов путники слушали торопливое постукивание в борта и по палубе. Но в конце концов хищники убедились, что имеют дело всего лишь с мертвой деревяшкой, и отстали. Больше того, на двух кораблях к удерживающим рулевые весла паутинкам прилипло по водомерке — и смертоносцы с удовольствием поделили их между собой.

К вечеру второго дня пути над мачтами затрещали своими прозрачными крылышками стрекозы. Здесь, вдали от Великой Богини, они не вырастали до такого размера, чтобы откусить человеку голову, как это иногда случается в Южных песках. Однако на судах имелось много детей, и за ними следовало внимательно приглядывать.

Стрекозы означали близость берега, а потому Назия приказала на ночь спустить паруса — чтобы в темноте не выскочить на мель или не напороться на скалы. К тому же, перед сумерками у бортов зажужжали черные поджарые мухи. — Странно, — пожал плечами Найл. — Мухи в море не вылетают. Мы должны не то что видеть сушу, мы должны в нее давно уткнуться!

— Нос направо сильно, — без особого азарта скомандовала хозяйка корабля. — Думаю, мы уже в пределах видимости. Просто здешний берег не совсем привычно выглядит. Утром найдем.

Назия оказалась права: через час хода прямо на восток впереди, поперек моря, проявилась непонятная светлая полоса, а еще через полчаса стало ясно, что это песок.

Тонкая песчаная полоска разделяла два моря: море воды, и море густой зеленой травы. По обоим гулял один и тот же ветер, на обоих вздымал одни и те же невысокие волны.

— Разве только в степи штормов не бываем, — вслух произнес Найл.

— Рулевой, нос налево сильно! Нос прямо. Если уж мы наткнулись на сушу, — пояснила морячка правителю, — нужно хоть воду поискать. Пойдем дальше вдоль берега.

— Ладно, степь, это уже легче, — пробормотал Посланник Богини, вглядываясь вдаль. — Здесь особых напастей быть не должно.

Впрочем, входя в двери небоскреба, он тоже рассчитывал всего лишь быстро подняться по лестнице, забрать спору и к вечеру вернуться назад.

Он приложил руку ко лбу, закрывая глаза от солнца, и всмотрелся в странный холм, возвышающийся над сочной густой травой. Вот по холму пробежала волна, и он сдвинулсянемного вперед.

— Великая Богиня! Да ведь это гусеница!

Огромная гусеница, высотой чуть ли не в два человеческих роста, неторопливо двигалась среди зеленой массы, набивая свою ненасытную утробу. Насекомых подобного размера правитель до сих пор встречал только в Дельте. Хотя, если вокруг столько жратвы — почему бы не подрасти и просто так, без всякого стимулирующего влияния?

— Интересно, какого же должен быть размера хищник, который на нее охотится? Ведь охотится же на нее кто-нибудь!

Впрочем, Найл тут же напомнил себе, что во времена предков на одно из самых больших животных мира: африканского слона, охотился один из самых мелких хищников — африканский же пигмей. Если гусениц промышляют люди, то добывшее ее племя наверняка может на месяц поселиться внутри, одновременно и выедая мясо, и получая себе кров. Хотя, конечно, уже через пару дней появятся падальщики: уховертки, мухи, медведки, слизняки — и выживут охотников обратно в степь.

— Вы что-то сказали, мой господин? — переспросила Нефтис.

— Охота, говорю, в этих степях есть, а мясо готовить не на чем. Обидно.

— Можно спросить у моряков соль, — прикинула шансы обойтись в сухопутном походе без огня стражница. — Мясо можно хорошо просаливать, а потом есть сырым. Правда, пить мы при этом станем в несколько раз больше… Хотя, трава здесь сочная, воды должно хватать, — и Нефтис подвела итог: — Было бы мясо, а как его съесть, мы придумаем. После полудня глазастый Тупик заметил на берегу ручей, и Назия приказала бросить якорь. Пресная вода была в море слишком большой ценностью, чтобы упустить возможность наполнить все бочонки до самых краев. Впрочем, люди жажды еще не испытывали, желающих высаживаться на берег только для того, чтобы упиться до отвала не нашлось, ипримерно через час флотилия двинулась дальше.

— Бревно! Вижу бревно! — заорал Тупик, не успели они пройти и пары километров.

Раскинувшись ветвями в воде, а не менее пышной кроной корней запутавшись на берегу, в полосе прибоя лежало огромное мангровое дерево — видимо, вырванное штормом из плотных рядов морского леса. Вот это уже была стоящая находка, ради которой имело смысл и лагерь на берегу разбить, и на ночлег остановиться раньше времени.

Назия не рискнула вытаскивать тяжело груженые суда на берег, и поставила их на якоря, благо для высадки имелись пироги, к которым путники уже успели приноровиться.

Высадившиеся первыми братья по плоти сразу рассыпались в редкую широкую цепь, выпугивая насекомых, а моряки остались у воды разделывать дерево на дрова.

Охотничья цепь двигалась медленно — никто не знал, что за живность здесь обитает и наскочить сразу на целый выводок скорпионов или отдыхающую жужелицу не хотелось никому. Мясо у таких хищников обычно жесткое, а сил, чтобы их убить приходится тратить много. Уж лучше дать им возможность убежать, чем устраивать ради ужина целую битву.

— Ой! — пискнула от неожиданности Юлук и ухнулась куда-то вниз, моментально исчезнув в траве.

Ближние братья кинулись ей на помощь и обнаружили засевшую по пояс в земле девушку.

— Тут чья-то нора, — пожаловалась она. — Помогите выбраться.

Ее вытащили, затем заглянули внутрь, гадая, на чье жилище наткнулись:

— На медведку похоже, только нора слишком узкая, — предположил Клун.

— Нет, — покачал головой Навул. — У медведки из норы не пахнет, а тут кисленьким тянет, как в муравейнике.

— А почему тогда шестилапых вокруг нет?

— Может, там пока только матка сидит.

— Чего гадать, — отряхнулась от земли Юлук. — Давайте посмотрим?

И девушка первой вонзила меч в землю возле норы. Братья начали ей помогать, и в считанные минуты яма углубилась почти на два человеческих роста. Снизу послышалось недовольное жужжание, и из норы показалась черная голова с крупными жвалами, длинными усиками на голове и маленькими фасеточными глазами:

— Оса! — Юлук тем же движением, что рыхлила землю, вогнала меч сверху вниз, пробив одновременно и голову, и грудь насекомого. Однако жужжание не прекратилось и, вытолкнув погибшую подругу наружу, из-под земли полезла следующая хищница. Девушка точно так же убила и ее, но наружу выбиралась уже третья полосатая тварь.

— Да сколько же вас там! — отсекла ей голову Юлук.

Толкотня в норе прекратилась, но жужжание не стихло.

— Они через другой ход летят! — закричал Клун, указывая на небо. Оттуда на охотников уже пикировало несколько ос.

— Тьфу ты, щитов нет, — в который раз посетовал Найл, оказавшийся в числе атакованных, торопливо скинул перевязь и обмотал левую руку толстым кожаным ремнем.

Первая оса промелькнула мимо, нацелившись на Навула, а вторая кинулась прямо на него. Посланник Богини прикрыл голову левой рукой, позволив хищнице впиться жвалами в ремни, пнул ногой брюшко, не давая вонзить в себя жало, а меч всадил насекомому в грудь и хорошенько провернул, кромсая внутренние органы. Оса обмякла, но руки не отпустила. Вместо нее на человека ринулась другая. Найл присел, прячась за тело уже убитой хищницы и несколько раз наугад ткнул из-за нее клинком перед собой. Послышался треск — и насекомое с перебитым крылом забилось на земле. Нефтис, отбросив напавшего на нее врага концом древка, добила осу ударом копья.

Небо над людьми расчистилось.

— Пауков, пауков выручайте! — указал на восьмилапых Навул.

Полосатые хищницы плотно облепили своих извечных врагов, норовя нанести смертельный укол, но те, опасаясь в неразберихе попасть парализующим импульсом в двуногихбратьев, не сопротивлялись, поджав лапы и замерев на земле.

По счастью, осы извечно убивают пауков только одним способом — вонзив жало в спину в строго определенной точке и впрыснув яд точно в нервный центр.

В свое время северяне догадались изготовлять для своих смертоносцев металлические пластины, которые с помощью ремней закреплялись на спине. Найл сразу понял огромное значение для своих подданных такого простенького изобретения и в огромном количестве заказал подобные наспинные ромбы, но только из керамики, Демону Света.

Вот и сейчас на каждого восьмилапого насело по пять-шесть ос — но ни один смертоносец еще не пострадал.

— Скорее! — двуногие воины подскочили к своим братьям и принялись избивать ос мечами.

Уцелевшие хищницы взвились в воздух и уже там последних защитниц гнезда пауки сбили парализующими импульсами. Братья по плоти перевели дух и вернулись к рытью. Вскоре их старания оказались по достоинству вознаграждены: люди пробрались в подземную камеру, густо уставленную рядами крупных белых яиц.

— Сегодня пируем! — сделал вывод Найл и, махнув рукой на свой титул, стал помогать переносить добычу к кострам.

Нормальная, вкусная еда после бесконечной рыбной диеты заметно подняла людям настроение. Да и охота в степи — это совсем не тоже самое, что бесконечное рысканье поэтажам или нудный штурм хорошо укрепленных крепостей. Братья по плоти оживились и были, похоже, совсем не против совершить еще один поход. Они уже начали обсуждать,каким образом лучше всего справиться с гигантской гусеницей, которую заметил не только Посланник Богини.

К сожалению, дров оказалось маловато, и над огнем удалось зажарить лишь перебитых в схватке ос. Но уложенные в прохладный трюм яйца можно было хранить довольно долго, так что никто по поводу пропадающей еды не обеспокоился. Вот только трогаться в дальнейший путь пришлось без завтрака.

Урок оказался усвоен сразу, и встретив следующие выброшенные на берег бревна, путники не поленились разделать их и до вечера уложить на палубе флагмана небольшую поленницу. Зато, остановившись на ночлег у устья небольшого ручейка, люди смогли и погреться у огня, и целиком запечь спугнутых в высокой траве пауками жуков-оленей,и даже слегка подогреть их наутро.

— Великая Богиня Дельты благоволит вашему желанию, мой господин, — не могла не признать морячка, ведя флотилию вдоль пологого берега. — Четвертый день дует попутный ветер. Наверное, завтра к середине дня дойдем до указанного вами места.

Однако после полудня зеленый степной берег неожиданно резко ушел вправо, и корабли оказались в открытом море. Назия несколько раз вопросительно поворачивалась к правителю, но тот только пожимал плечами: переданные Великой Богиней координаты следовало принимать как данность, а не пытаться подделывать их под изменчивую местность.

Когда на море опустились сумерки, хозяйка кораблей приказала отдать якорь — но нить длинной больше двухсот метров до дна не достала. Тем не менее, Назия не стала рисковать, двигаясь в темноте по незнакомым водам и легла в дрейф. Утром флотилия снова подняла паруса, но по всем признакам — отсутствие стрекоз, чистый горизонт, крупные пологие волны — становилось ясно, что земли поблизости нет.

— Нефтис, принеси выворотку, — попросил Посланник Богини.

Телохранительница выполнила его просьбу, и постелила мягкую шкуру гусеницы на палубу рядом с кормовым веслом. Найл опустился на колени, сомкнул веки, и сознание его раскрылось, впуская в себя невидимые вибрации окружающего мира, расширилось, растеклось во все стороны, накрывая собою море. И он почти сразу ощутил мягкий свет, струящийся немного левее от направления их движения.

— Нам нужно туда, Назия, — указал правитель рукой в сторону Семени.

— Рулевой, нос налево не торопясь, — послушно подправила курс морячка. — Нос прямо.

Найл выждал еще немного, снова закрыл глаза и ощутил, как парит над океаном света. Он опять не мог определить, где конкретно находится Семя — потому, что оказался слишком близко. Но на этот раз угадать местоположение прилетевшей из космоса споры было намного, намного проще.

— Мы нашли его, — негромко пробормотал Посланник Богини, встал и подошел к борту. — Нашли. Вот только без помощи принцессы Мерлью его ни за что не достать.

Правитель разжал пальцы, и кристалл памяти, который он от нечего делать все эти дни катал в ладонях, с легким плеском упал в воду и пошел на дно.

— Твое нутро все еще чувствует направление к родному причалу, Назия? — громко поинтересовался Найл.

— Да, мой господин, — кивнула хозяйка корабля.

— Тогда поворачивай к нему. Мы возвращаемся домой!

ГЛАВА 21

ДОМОЙ

Все же Назия промахнулась. Несмотря на попутный ветер и относительно спокойное море, стоявшие все две с небольшим недели плаванья, к тому моменту, когда в небе замаячили стрекозы, впереди над горизонтом поднялись белоснежные пики гор.

— Ну как, — усмехнулся правитель, — куда это ты нас завела?

— Домой, — обиделась морячка. — У нас на всем побережье только одни горы: Серые. А от них до города всего два дня пути.

Вообще-то, Назия обижалась правильно. Несколько месяцев плаванья по незнакомым местам, постоянные изменения курса, жесточайший шторм, который перенесла флотилия в начале путешествия — и после этого она промахнулась всего на два дневных перехода! Было бы чем попрекать!

— Воды свежей наберем, и пойдем вдоль берега. Послезавтра вы сможете сесть на свой трон, мой господин. Как всегда, именно вода стала основной проблемой в пути черезморе. Не имея возможности разводить на борту корабля огонь, люди питались, в основном, копченой и соленой рыбой, вяленым мясом.

От такого рациона постоянно хотелось пить — но как раз нормы отпуска воды Назия постоянно урезала, не желая оказаться вдали от берега с пустыми бочонками.

— Кирнук, — крикнула с мостика морячка. — Впереди берег. Можете допивать все остатки, через несколько часов у нас будет свежая вода.

Разумеется, реки и родники на суше встречаются не на каждом шагу, но в окрестностях Серых гор проблем с ручьями, текущими из-под снежных вершин, никогда не возникало.

— Если Посланник Богини разрешит, мы сможем ночевать на берегу, с кострами, — это высказывание означало, что впервые за полмесяца люди смогут поесть горячей еды. А если на берегу окажется удачная охота — так еще и парного мяса.

— Он разрешит, — кивнул Найл.

Однако, когда суда закачались в виду берега, стало ясно, что осуществить эти мечты не удастся: на полосе шириной в несколько сот метров между открытым морем и отвесными склонами гор не имелось ни единого деревца или кустика. Только низкая, чахлая трава, разрываемая окнами воды, да небольшое человеческое племя, греющееся под склоном на небольшом каменном уступе.

— Тьфу ты, — разочарованно сплюнула Назия. — Болото. Придется в Провинцию идти.

— Не нужно, — покачал головой правитель. — Нам там устроят пышную встречу, торжественные обеды, отдых в роскошных апартаментах. На неделю застрянем, не меньше. Набирай воды, и обходи Провинцию морем. Я хочу скорее вернуться в столицу.

— Так тут вода наверняка соленая! Болото, считай, морское.

— Нет. Всякого рода болотные торфяники — это самые лучшие в мире фильтры. То, что может натянуть в болото из моря, они остановят. А то, что с гор пресная вода у каждой скалы течет, это тоже факт. Нужно только брать воду не у самого прибоя, а дальше, хотя бы с середины.

— А как мы туда доберемся? Болото ведь!

— На пирогах, — пожал плечами правитель. — Две пироги, четыре человека. И вот что, знаешь, я, пожалуй, сам пойду, разомнусь. Прикажи хозяйке с корабля Поруза передать на флагман ее пирогу.

— Если вы собираетесь на берег, мой господин, тогда я пойду с вами, — решила морячка. — Нехорошо, когда хозяйка отправляет высокого гостя за водой, а сама наблюдает со стороны.

— И я, — напомнила о своем существовании Нефтис.

— Попомните мое слово, еще и Поруз пожелает принять участие, — усмехнулся Найл и оказался прав.

Поскольку никто из руководителей экспедиции не хотел, чтобы Посланник Богини высаживался на берег без него, а на пирогах больше четырех человек не требовалось, состав отправившейся за водой группы оказался полностью командным.

Первое, что сделал Найл — так это, разогнав легкую лодку, проскользил на ней довольно далеко по плавающему по поверхности травяному «лугу», потом велел перебраться сидящим в соседней пироге северянину и Назии к себе на борт, легко протолкнул опустевшую лодку вперед почти на всю длину корпуса. Люди опять перебрались из одной пироги в другую, перетащили вперед опустевшую. Снова перебрались. Таким нехитрым способом они преодолели полсотни метров травы и закачались на чистом водяном просвете перед следующим плавучим лужком.

— Солоноватая, — сообщила Назия, зачерпнув воды.

— Так мы еще и половины пути до скал не прошли, — пожал плечами правитель. — Потерпи немного.

Пироги двинулись дальше, и человеческая стая на скальном уступе забеспокоилась. Мужчины подняли головы, загукали на женщин. Те стали прыгать в болотную жижу и уходить. Следам за ними поскакали дети, и поплыли следом, крепко вцепившись в длинные женские волосы. Последними, прикрывая малышей широкими спинами, двинулись мужчина.

Вот один неожиданно остановился, поднял ногу, зажимая что-то пальцами ступни, перехватил в руку, осмотрел, переправил в рот. Пошарил ногой по дну, нащупал еще, поднял, съел. Оглянулся на пироги и пустился догонять своих.

— Кто это? — указал на стаю Поруз.

— Дикие люди, — честно ответил Найл.

— Дикари?

— Нет, шериф, — покачал головой Посланник Богини. — Это именно дикие люди. Точно такие, какими они были еще до появления самых первых предков самых далеких прародителей наших пращуров.

— Как это, мой господин? — не понял северянин.

— Это советник Борк постарался. Смертоносец, управляющий Провинцией. Он у нас ученый, и в свое время задался мыслью узнать, откуда взялись люди. Ну, а поскольку он паук и привык решать все задачи методами длительных размышлений и логических построений, он поставил перед собой двух двуногих, мужчину и женщину, приказал им раздеться и попытался понять, где могли обитать столь странные существа.

— Мы были сознаны Семнадцатью Богами по их образу и подобию, — пожал плечами северянин.

— Это конечно, — кивнул Найл, — но советник Борк не был знаком с этой теорией и пришел к другим выводам.

— Каким? — отвлекся от созерцания удаляющегося клана обнаженных людей Поруз.

— Печальным. Он посмотрел на нос с направленными вниз ноздрями, и подумал — зачем они могут быть нужны? И понял, что они нужны, чтобы в них не попадала вода, когда человек погружается в воду. Он посмотрел на тело, и понял, что оно безволосое потому, что предназначено для пребывания в воде. Ведь очень многие животные, живущие в воде, предпочитают обходиться без шерсти. Он посмотрел на ноги, и понял, что такие большие ступни нужны, чтобы не проваливаться в рыхлую опору, и хорошо грести, если приходится плыть. Он посмотрел на голову, увидел волосы и понял, что голова не должна часто погружаться в воду, раз на ней сохранилась шерсть.

— Прямо как лягушку описываете, мой господин, — усмехнулся северянин.

— А затем советник Борк принялся вспоминать: а какая такая местность удовлетворяет всем этим требованиям? Там должно быть много воды, но не очень глубоко, там должен быть рыхлый грунт и не очень холодно. И он понял, что таковым местом является болото. Смертоносец догадался, что когда-то, очень давно, люди жили в болотах, защищенные топями от опасных хищников, и спокойно плодились и размножались не нуждаясь ни в клыках, ни в когтях, ни в разуме. Но в один кошмарный день к ним пришла беда. Скорее всего, засуха, уничтожившая заболоченные места. Вот тогда людям и пришлось придумывать одежду, чтобы спасать себя от холода и зноя, пришлось придумывать копья, заменившие им клыки, пришлось придумывать огонь, чтобы переделывать непривычную для желудка пищу в нечто более усвояемое.

— То есть создавать цивилизацию.

— Да, — кивнул Найл. — Смертоносец и решил проверить свою теорию, благо на восток от Провинции тянутся огромные бесконечные болота.

— И вы это позволили, мой господин?!

— Ну, положим, меня тогда никто ни о чем не спрашивал. А потом, когда я узнал про эксперимент, было поздно.

— Вы должны были наказать советника!

— За что, северянин? Самое хитрое в этой истории то, что Борк не порабощал, ни пытал, не истреблял, не пожирал людей. Он их отпускал. Отпускал на волю.

За разговором люди преодолели на двух пирогах расстояние до следующего окна. Морячка попробовала воду, и удовлетворенно кивнула:

— Пойдет.

Она взяла из лодки глиняный кувшин, принялась зачерпывать воду и переливать ее в бесформенные бурдюки.

— Но их же нужно вернуть обратно! — после недолгой паузы заговорил северянин.

— Кого? — не понял Найл.

— Ну этих… Диких людей…

— Почему?

— Но люди не должны жить так!

— Извини, шериф, — покачал головой правитель. — Скажи чем они виноваты в том, что ты считаешь их образ жизни неправильным?

— Но они же голые… В болоте…

— Ну и что? Советник Борк следил за ними очень долго. Эти двуногие никогда не болеют сколиозом, остеохондрозом и отложением солей. Наверное, благодаря тому, что живут в состоянии гидроневесомости. У них не бывает опрелостей, проблем пищеварения, они практически не болеют. А еще у них нет проблемы налогов, голода, покупки жилья, одежды и украшений для жены. Они счастливы, шериф. И я не собираюсь ломать их жизнь только потому, что в вашей стране быть счастливым принято несколько иначе.

— Семнадцать черных демонов! — выругался северянин, не зная, что еще можно возразить.

— Что ты скажешь, шериф, про человека, который попытается заставить своих кроликов носить одежду, есть ножом и вилкой и ходить на задних лапах? Вот то-то же. Им не нужны твои обряды. Живут, как живут, и все. И вообще, отвернись и берись за весла. Назия наполнила все бурдюки, какие только брала с собой. Вообще-то, если хочешь знать, советник Борк хотел осчастливить всех двуногих, но тут у него ничего не получилось. Людей на земле слишком много, а болот — слишком мало, чтобы вернуть всех нас в естественную среду обитания. Придется мучиться с цивилизацией.

Назия набрала воду с расчетом только на два дня пути, пребывая в твердой уверенности в том, что послезавтра приведет флотилию к причалам. Вернувшись на борт, она приказала спустить весла на воду и уходить от берега — чтобы корабли Посланника Богини не удалось разглядеть из селений Провинции. На этот раз морячка проложила курсс идеальной точностью, и когда экспедиция снова повернула на север, перед носами судов открылся не просто край пустыни, отделенной от моря широкой полосой прибрежного кустарника, а проход в небольшую бухточку, в которой предпочитали отдыхать моряки города, совершая переходы в восточном направлении.

Свой последний привал люди посвятили не столько еде, хотя костры все-таки развели, сколько приведению себя в порядок: они купались в соленой воде бухты, переодевались в новые туники, розданные запасливой хозяйкой кораблей, чистили оружие, расчесывали мокрые волосы. Хотя трудный и долгий путь вполне мог оправдать некоторую неопрятность, но тем не менее люди желали выглядеть как победители, а не усталые бродяги.

А вот восьмилапые, наоборот, провели вечер за шумной охотой в зарослях. С едой для них в городе в последние годы было трудновато.

Хотя вслух никто своей нервозности не выдавал, тем не менее спали все беспокойно и поднялись с вывороток задолго до рассвета. Назия, разделявшая общие чувства, приказала грузиться и с первыми лучами солнца корабли вышли в море.

— Сегодня будет шторм, — сообщила она, вглядываясь в темную полоску у горизонта.

— Только этого нам не хватает! — покачал головой Найл.

— Наоборот, это символично, мой господин. Сегодня будет шторм, но мы уже успеем войти в реку.

Время тянулось, словно совершенно забыло про свои обязанности — весла вспенивали воду с мучительной неторопливостью, берега еле-еле сдвигались за корму, а солнце как будто приклеилось к одной точке небосвода. Но несмотря на все старания изменившегося мира, ему не удалось сколько-нибудь заметно задержать флотилию, и она все равно дошла до устья реки и повернула вверх по течению. Еще пара часов плаванья, и корабельные пауки заволновались — они вступили с далеким городом в мысленный контакт. Найл представил себе, какая паника сейчас творится во дворце, в порту и на улицах, улыбнулся.

— Назия, мы может идти быстрее?

— Нет, мой господин. Я делаю все, что только могу. Осталось всего несколько часов.

Всего несколько часов!

Излучины реки сменяли одна другую, и вот после очередного поворота Посланник Богини увидел по берегам еще необжитые старые развалины.

Дальше открывалась широкая гладь заводи, образовавшейся на месте взорвавшегося арсенала, а за ней тянулись от берега длинные портовые причалы. Склоны за ними былиплотно забиты огромным количеством людей, смертоносцев и жуков-бомбардиров. Но среди общей толпы он сразу различил женщину в длинном золотом платье, и больше уже ни на миг не оторвал от нее глаз.

На причале флагмана ждали моряки, так что высылать свою причальную команду не потребовалось. Встречающие сами приняли веревки, закрепили их на опорных тумбах, подтащили сходни.

Посланник Богини, с трудом сдерживая шаг, спустился на мостки, по ним дошел до берега и остановился в нескольких шагах перед княжной:

— Я рад видеть тебя, Ямисса, — сделав над собой усилие, он повернулся к окружающим ее паукам: — Рад видеть тебя, Дравиг, рад видеть тетя, Шабр, рад видеть тебя, Тройлек. Рад видеть тебя, Саарлеб, — кивнул он жуку-бомбардиру и вскинул руки. — Я рад видеть вас всех! Мы выполнили задание Великой Богини Дельты и вернулись назад с честью!

Двуногие горожане отозвались громкими радостными криками, а разумные насекомые испустили сильнейший ментальный импульс.

— Разрешите, я провожу вас во дворец, мой господин, — княжна Ямисса строго дозировано, согласно протоколу, поклонилась, слегка присев, и положила свою руку Найлу на локоть.

Так, бок о бок, поминутно кланяясь приветствующим их горожанам правители дошли до дворца, поднялись на крыльцо, прошли в тронный зал.

— Подождите, пожалуйста, — кивнула княжна провожатым и самолично закрыла перед ними тяжелые створки. И заметалась по залу: — Как ты мог?! Зачем ты все это затеял?! Ты кто такой?! Ты что, мелкопоместный дворянин или правитель?! Ты же повелитель целой страны! Ты мог вызвать любого офицера или дворянина и приказать ему посадить этонесчастное Семя, ты мог послать туда купцов, ты мог объявить награду за выполнение этого задания всем желающим. Зачем, зачем было тащиться самому?!

— Я тебя тоже очень люблю, — ответил Найл. Ямисса остановилась, подошла к нему и крепко обняла, положив голову на грудь:

— Семнадцать Богов, как долго тебя не было! Как долго… Обещай мне, поклянись немедленно, что больше никогда и никуда не уйдешь!