Чтение 2–й страницы книги ~Третий уровень. Тени прошлого~

– А если комонцам удалось найти нечто среднее? – предположил Бейн.

– Подопытных приручают как диких зверей, – сказала женщина. – Интересная мысль. Многого, конечно, не добьешься, но кое-какую работу они выполнить в состоянии. Главное в такой ситуации заблокировать развитие. Это несложно. Тогда получится аморфное существо с простейшими рефлексами.

– Что мы и наблюдали, – констатировал Перес.

– Данная процедура не представляет опасности, – заметил Лоренс. – Комонцы Надевали герметичные костюмы, чтобы не инфицировать пациентов. Таким образом сохранялась чистота эксперимента. Надеюсь, теперь нас выпустят отсюда?

– Нет! – жестко произнес Нокли. – Ваши научные дискуссии меня ни в чем не убедили. Ни один подозрительный факт не опровергнут. Почему Чакрил скомандовала заключенным напасть на группу? Почему она солгала о биочипах? Зачем противник сжег комбинезоны? Вопросов чересчур много.

Заложив руки за спину, Ронинвер нервно прохаживался по блоку. Спорить с Биллом не имело смысла. Наемник прав. Сирианцы допустили непростительную ошибку. Нарушены элементарные правила предосторожности. Даже начинающие лаборанты не позволяют себе подобных оплошностей.

Проклятая спешка! У Лизы появился блестящий шанс перехватить инициативу. Однако Лоренс не собирался сдаваться. Отдать власть Корлейн, значит, признать свою слабость. Бороться надо до конца.

– Послушайте, сержант, – медленно сказал Ронинвер, – вы не специалист и не знаете ряда тонкостей. Допустим, подопытные действительно чем-то заражены. После контакта с ними комонцы должны выйти наружу. Но отсек дезинфекции здесь отсутствует. Возникает проблема…

– Проблемы нет, – спокойно возразил Нокли. – Вы не обратили внимания на шестой сектор. А там есть все необходимое оборудование. Я проверил пульт управления. Мои догадки полностью подтвердились.

– Морг служил камерой дезинфекции? – изумленно выдохнул Лоренс.

– Именно, – подтвердил маорец. – У него двойное назначение. Видимо, комонцы испытывали определенные трудности с площадями.

– Ерунда, – Лоренс отрицательно покачал головой. – Не может быть…

Лиза не стала дискутировать. Женщина молча направилась в шестой блок. Через пять минут она вернулась. На лице Корлейн ни малейших эмоций. Удивительная выдержка. Взглянув на коллег, сирианка бесстрастно произнесла:

– Мне очень жаль. В блоке установлена самая совершенная система. Термическая обработка, растворы химикатов, локальные душевые кабины. Но главное, ультрафиолетовые излучатели.

– Господи, какие мы идиоты, – истерично воскликнул Бейн и бессильно опустился на пол.

– Сержант, почему же вы раньше ничего не сказали? – проговорил Ронинвер.

– Я обнаружил это сразу после нападения заключенных, – ответил Нокли. – Выстроил цепь событий и понял, что чего-то не хватает.

Лоренс остановился возле стекла. Руководитель группы мучительно искал выход из сложившейся ситуации. Факты – упрямая вещь. Их просто не отбросишь. Петля все туже затягивается на шее Ронинвера. Пока симптомов болезни нет, но они будут, обязательно будут. Внезапно в глазах Лоренса сверкнула надежда. С нескрываемым торжеством вголосе мужчина произнес:

–Есть серьезная неувязка. У комонцев на черепе не было ни малейших повреждений.

– Ты мог не заметить, – возразила Лиза.

–Я не дилетант! – мгновенно отреагировал Ронинвер.

– А мозг? – уточнила Корлейн. – Неужели никаких следов операции?

– В том-то и дело, – вымолвил Лоренс. – Хирургическое вмешательство не проводилось.

– Вспомни хорошенько, – настойчиво сказала женщина. – Что-то должно быть…

Лиза внимательно наблюдала за руководителем группы. Не скрывает ли он что-то важное?

– Крупные серые пятна на внешней поверхности коры, – неожиданно вставил Перес*

Лоренс посмотрел на Бейна и горько, обреченно усмехнулся. Сколько же чудовищных промахов они сегодня совершили! Ронинвер тоже думал о том странном налете. Интересно, что это?

– Какие еще пятна? – взволнованно спросила Корлейн.

– Не знаю,–честно признался Лоренс.–Я ни с чем подобным раньше не сталкивался. Видимо, необычная природная аномалия.

– У всех троих? – уточнила Лиза.

– Да, – вздохнул Ронинвер. – Мы искали биочип и…

– Черт подери, Лоренс, – выругалась женщина. – Ты же не мальчишка-практикант!

– Не кричи, – сказал руководитель группы. – Здесь много посторонних. Не хочу чтобы…

– Плевать мне на них, – оборвала начальника Корлейн. – Ты был обязан прекратить операцию!

–А разве это уже имело значение? – иронично проговорил Ронинвер. – Как выражаются наши доблестные солдаты, мы все по уши в дерьме. И где гарантия, что вы тоже не заражены?

– Нужно взять образцы и провести тщательный анализ, – настойчиво произнесла Лиза.

– Дерзай, – вымолвил Лоренс. – Лично я к трупам больше не прикоснусь. Пора немного отдохнуть.

Ронинвер демонстративно сел рядом с Пересом. Наемники расположился напротив сирианцев. Корлейн была в ярости. Лоренс отказывался выполнять свой долг. Долг ученого, долг гражданина.

Самостоятельно добраться до мертвецов женщина не могла. За скафандром ее не выпустит Нокли, а идти в экспериментальный сектор без средств защиты равносильно самоубийству. Чтобы успокоиться, Корлейн вышла в коридор. Надо поторопить Холмоса. Ник что-то долго возится с компьютерами.

Волков проспал шесть часов. Разбудил землянина громкий возглас Марзена. Элинвил и Кавенсон недавно заступили на пост. Что же стряслось? Андрей мгновенно вскочил на ноги. Впрочем, остальные бойцы нервозности не проявляли. Кто-то дремлет, кто-то тихо беседует. Опасности, вроде, нет.

– Госпожа Корлейн, на выход! – повторно выкрикнул окрианец.

Волков недовольно покачал головой. Чего только спросонья не почудится. Юноша хотел сесть, но сержант сделал ему знак следовать за ним. Закинув карабин на плечо, Андрей двинулся за маорцем. Лиза опередила наемников на пару секунд. Женщина стояла в дверном проеме между Марзеном и Бриком. Метрах в пятнадцати от нее двое ученых, оставшихся в информационном отсеке. Оба крайне возбуждены.

– У нас плохие новости, – сказал Холмос.

– Ближе к делу, – нетерпеливо проговорила Корлейн.

– Блейн обнаружила в мусорном ящике резаную бумагу, – вымолвил Ник. – Ее в спешке забыли сжечь. Базу данных восстановить не удалось, и мы принялись склеивать обрывки. Одним из документов оказался отчет о проводимых лабораторных опытах. Ряд страниц отсутствует, но понять смысл можно.

– Не тяни, – раздраженно произнесла Лиза.

– Комонцы занимались какими-то бактериями, – сказал Холмос. – Кодовое обозначение «БХ-17». Микроорганизмы поражают мозг человека.

– К чему такие сложности? – пожал плечами Вилл. – Убить противника можно гораздо проще.

–Вот тут-то и начинается самое интересное, – заметил сирианец. – Они не собирались никого убивать. Цель абсолютно иная. Бактерии блокировали умственную деятельность. Сохранялись лишь элементарные инстинкты. Пациент постепенно превращался в послушное животное. За еду это существо было готово выполнить любой приказ. Иногда заключенных натравливали друг на друга.

– Способ заражения? – холодно спросил Нокли.

– Воздушно-капельным путем при непосредственном контакте, – проговорил Ник.

– Проклятье, – зло пробурчал сержант. – Теперь ясно, почему Чакрил заманила группу в отсек к подопытным. Комонцы испугались, что мы уничтожим мерзких тварей, не входя в опасную зону. Враг решил подстраховаться. Нам оставили наживку.

– А почему их сразу не выпустили? – не удержался от реплики Волков. – Тогда нападение выглядело бы более достоверным.

– «БХ-17» – незавершенный проект, – ответил Холмос. – Есть огромные недостатки. В частности крайняя уязвимость микроорганизмов во внешней среде. Они реагируют на любые отклонения от нормы и быстро погибают. Кроме того, у болезни короткий скрытый период. И, наконец, в мертвом человеке бактерии живут не более трех часов.

– Голых безумцев мы бы перестреляли, – констатировал факт Вилл. – И неизвестно стали ли бы препарировать. Нужен был эффект внезапности. Ничего не подозревая, отряд вернулся бы на корабль и заразил весь экипаж. Великолепный план. Я бы даже сказал дьявольский.

– Как долго человек находится в таком состоянии? – проговорила Корлейн.

– Точных цифр нет, – вымолвил Ник. – Но судя по симптоматике, около двух месяцев.

– Маловато, – произнес маорец.

Женщина бросила презрительный взгляд на Нокли. Глупец. Ничего не понимает, но умудряется вставлять «умные» реплики. С каким бы удовольствием Лиза отдала приказ наблюдателю ликвидировать наемников. Грязные рабы совсем обнаглели. Они потеряли ощущение реальности, почувствовали себя равными сирианцам. И в этом виноват Ронинвер. Лоренс постоянно шел на уступки.

Теперь что-либо менять поздно. Успех операции зависит исключительно от солдат Энгерона. Но Корлейн хотела бы посмотреть им в глаза, когда на ошейнике начнется отсчет времени. Тогда спесь с наемников наверняка слетит. Не исключено, что отчаянные бойцы будут умолять ее о пощаде.

– Это гигантский срок, – поправила Вилла женщина. – Ведь инородные микроорганизмы создали в мозгу целую колонию. И они стремительно размножались. По сути дела инфицирован весь организм, включая кровь и внутренние органы. Очень странный феномен. Люди должны умирать сразу.

– Видимо, какой-то симбиоз, – сказал Холмос. – Подробной документации на «БХ-17» нет.

– А это ужасная субстанция, случайно, не разумна? – поинтересовался Нокли.

– Намекаете на Крастон, сержант, – проговорила Лиза. – Путь туда надежно закрыт. Систему Индаса никто не посещал вот уже почти пять веков. Только сумасшедший рискнет высадиться на поверхность планеты.

– Я всего лишь провел аналогию, – заметил маорец.

– И она неудачная, – вымолвила Корлейн. – Разумная тварь не будет убивать носителя. А здесь и человек, и бактерии в итоге погибают. Думаю, микроорганизмы выведены искусственно. Хотя, несомненно, некая природная база присутствовала. Кстати, Ник, вы упомянули симптоматику. Когда пациент перестанет осознавать собственную индивидуальность?

– В течение суток, – произнес Холмос. – Сначала появляется безразличие, апатия, затем возникают провалы в памяти. К концу периода утрата обычных навыков и умений. Фактически это уже животное.

– Прошло девять часов, – сказала женщина. – Значит, процесс заражения в активной фазе.

– А какое-нибудь лекарство, противоядие существует? – спросил Вилл.

– В бумагах ничего нет, – отрицательно покачал головой сирианец. – Но если рассуждать логически, уничтожить «БХ-17» несложно. Проблема в том, что человека мы не спасем. Восстановить поврежденный мозг не удастся.

– Вы отлично поработали, Ник, – проговорила Лиза. – Продолжайте поиски. Важна любая информация.

– Хочу заметить, что мы выбились из графика, – произнес Холмос. – Без санкции полковника…

–Мы обсудим эту ситуацию с руководителем группы, – жестко сказала Корлейн.–Чуть позже я сообщу вам его решение.

Женщина резко развернулась и зашагала к четвертому отсеку. О том, что произошло в экспериментальном секторе Ник и Блейн не знали. Допуск туда им запрещен. Солдаты не давали ученым приблизиться к двери даже на десять метров. Объяснение стандартное и незамысловатое: часть наемников при штурме контактировала с подопытными комонцами, а потому предпринимаются необходимые меры предосторожности.

Ронинвер не спал. Громкие крики Элинвила разбудили и сирианца. В ожидании Лизы мужчина взволнованно прохаживался по блоку. Линжей о чем-то беседовал с подчиненным.Изредка Мак прикладывался к фляге с водой. В помещении достаточно жарко. Внешне бойцы абсолютно спокойны. Впрочем, вопли Марзена ничуть не потревожили Переса. Свернувшись на боку, Бейн сладко посапывал.

Корлейн остановилась у пульта. Пара несколько затягивалась. Женщина размышляла, стоит ли говорить Лоренсу всю правду. Да и свидетелей в отсеке многовато. Бойцы не спускают с сирианки глаз. Хотя, чего уж тут скрывать. Скоро все само выплывет наружу.

Лиза подробно, в деталях передала Ронинверу полученные от Холмоса сведения. Лицо начальника помрачнело. Подтвердились его худшие опасения. Здесь действительно испытывалось биологическое оружие. Допущенная ошибка будет стоить Лоренсу жизни. Пару минут сирианец молчал. Надо все тщательно обдумать.

– Пока я чувствую себя прекрасно, – наконец, произнес руководитель группы. – Никаких признаков болезни.

– А Бейн? – Корлейн кивнула головой в сторону коллеги.

– Что Бейн? – недоуменно спросил Ронинвер.

– Он не реагирует на внешние раздражители, – вымолвила женщина

– Чепуха, – сказала Лоренс, направляясь к Пересу. Ронинвер бесцеремонно толкнул товарища в спину.

Бейн приподнялся на локте, сел, окинул взглядом блок.

– Вот видишь, ничего страшного, – натянуто улыбнулся начальник.

– Перестань, Лоренс, – возмущенно проговорила Лиза. – У него вялость, замедленная реакция. Симптомы в точности соответствуют описанию. И объяснить это просто. Заключенный укусил Переса. Заражение развивается быстрее. Скоро вас постигнет та же участь. Спорить бесполезно. Ты напрасно теряешь время.

– Согласен, – тяжело вздохнул руководитель группы. – Пора признать очевидное. Мы обречены. Но обречены все. Я не имею права рисковать. Полковник давно ждет моего доклада. Ответственность за успех операции лежит на нем.

Ронинвер достал из кармана проджер. Включить прибор ученый не успел. Линжей вскинул карабин и выстрелил. Лазерный луч попал в голову Лоренса. Кровь брызнула на защитное стекло. Безжизненное тело сирианца рухнуло на пол. Перес даже не пошевелился. Происходящие вокруг события беднягу не интересовали. Зато Корлейн испуганно отпрянула назад. Она с ужасом смотрела то на труп Ронинвера, то на Мака.

– Сержант, вы что спятили? – едва слышно сказала женщина.

– Пока еще нет, – произнес наемник.

Линжей приблизился к мертвецу и поднял проджер. На мгновение взгляды Мака и Вилла встретились. На губах командира взвода появилась грустная усмешка.

– Я полностью доверю тебе, – проговорил Линжей. – Вытащи моих парней отсюда.

Сержант неторопливо двинулся к выходу из отсека. Мак пересек операционную и достиг морга. Положив прибор на специальный шкаф, он вернулся назад. Подойдя к солдату, Линжей ободряюще хлопнул его по плечу. Боец шагнул к Пересу, направил оружие на ученого и нажал на спусковой крючок. Бейн дернулся и повалился на бок. В ту же секунду Мак выстрелил подчиненному в сердце.

Лиза с восхищением и ужасом наблюдала за этой сценой. Сержант действовал спокойно, размеренно, рассудительно. Нет, ползать перед ней на коленях наемники не будут. Внутренне они готовы к смерти. Вот откуда эта отчаянная смелость, беспредельная жестокость и вызывающая наглость. Угроза казни их не испугает. На тот свет солдаты не спешат, но и цепляться за жизнь не станут.

Между тем, Мак поставил карабин на приклад, взял ствол в рот и опустил руку вниз. Его мозг разлетелся на куски вместе с колонией «БХ-17». В помещении в разных позах лежали четыре окровавленных трупа. Наемники и сирианцы дорого заплатили за оплошность руководителя группы. Нокли посмотрел на бойцов и спросил:

– Кто разбирается в электронных системах?

– Я, – откликнулся высокий широкоплечий солдат. – Рядовой двадцать два сорок семь.

Парня звали Вене. Когда-то он был неплохим программистом. В рабство попал, как и все – погнался за большими деньгами и нанялся на транспортный корабль. Пираты перехватили судно в районе Гайреты. Линжей дорожил корзанцем и в самое пекло его не пускал.

– Немедленно в шесток отсек, – приказал Вилл. – Запусти программу дезинфекции.

– Есть! – отчеканил боец и бросился выполнять распоряжение маорца.

Нокли последний сержант роты. Теперь он здесь за старшего. Что-что, а субординация в подразделениях наемников соблюдалась неукоснительно. Малейшее неповиновение и Вилл, не задумываясь, пристрелит бунтовщика.

Маорец подошел к Корлейн, взял ее под локоть и отвел в сторону. Подобная фамильярность покоробила сирианку, но отстраняться и тем более выражать негодование она нерискнула. Кто знает, что на уме у сержанта? Понизив голос, Нокли произнес:

– Надеюсь, вы понимаете, почему Линжей так поступил.

– Не хотел становиться убогим, покорным существом, – сказала Лиза, освобождая руку.

–Я не о самоубийстве, а о Ронинвере, – поправил женщину Вилл. – Нам нужно обсудить некоторые детали.

– Мой долг доложить руководителю экспедиции о возникших проблемах, – проговорила Корлейн.

– Верность долгу – похвальное качество, – вымолвил маорец. – Значит, ради великой цели, вы готовы пожертвовать собственной жизнью. Только учтите, операция секретная. О вашем героизме не узнает ни один подданный графини. Не будет пафосных речей, посмертного награждения и памятника на могиле. Как и самой могилы. Группа ученых просто исчезнет.

– У вас слишком пессимистичный взгляд на наши пер спективы, – возразила Лиза. – Мы многого добились. Есть важная информация…

– Вы пытаетесь обмануть меня или себя? – иронично заметил Нокли. – Неужели вы думаете, что полковник кого-то эвакуирует, узнав о заражении части людей. А если на судне вспыхнет эпидемия?

– На крейсере современная система дезинфекции, – парировала сирианка.

– Разумеется, – согласился сержант. – Но она не безупречна. Древние тасконцы предпринимали беспрецедентные меры предосторожности. И что в итоге? Весь экипаж разведывательного крейсера погиб. Крастон служит немым предупреждением человечеству. Малейшая ошибка, расслабленность и цивилизация тут же окажется на грани вымирания. Я почти не сомневаюсь, что полковник уничтожит базу. Само собой, вместе с нами.

– И какой же следует вывод? – поинтересовалась Корлейн.

– Если мы хотим уцелеть, надо действовать сообща, – произнес Вилл. – Через три часа вы заберете проджер и свяжетесь с кораблем. Легенда должна звучать убедительно. Отряд вот-вот раскроет секрет комонцев, но требуется время. Заинтригуйте начальство, заставьте пойти на уступки. Иначе…

– Почему через три часа? – уточнила женщина.

– По словам Холмоса это предельный срок жизни бактерий в мертвом человеке, – ответил сержант. – На воздухе микроорганизмы гибнут еще быстрее. Но мы подстрахуемся. Кроме того, мои люди тщательно обработают прибор. Вам ничего не угрожает.

–В совокупности контакта с крейсером не будет десять часов, – сказала Лиза. – Полковник наверняка в ярости. Он прикажет немедленно возвращаться. Вы меня застрелите, а сами покинете поселение.

– Не болтайте чепуху, – проговорил Нокли. – Вторая смена руководителя вызовет подозрение. Рисковать никто не станет. Да и проджер в вашем распоряжении. Я к нему неприкоснусь…

– Кто бы сомневался, – презрительно усмехнулась сирианка. – Пошлите за ним солдата. Ведь это безопасно.

– Боитесь, что полученные от коллег сведения не соответствуют реальности? – спросил Вилл.

– Боюсь, – кивнула головой Корлейн. – В науке подобные эксперименты чаще всего заканчиваются трагически. На документе не было даты. Ник обязательно бы ее упомянул. Что если найденные бумаги – архивная древность, и современный «БХ-17» гораздо долговечнее и сильнее? Тогда я обречена.

– Серьезный довод, – вымолвил сержант. – Придется изменить план. Я возьму прибор, а вы придете ко мне во вспомогательный сектор. Мы оба станем заложниками ситуации.

– Звучит как приглашение на свидание, – съязвила женщина. – Но и тут есть проблема. Лететь сразу на корабль нельзя. Нужно выдержать карантинный период. А это не меньше суток. Эскадра не будет ждать так долго. Мое красноречие не способно творить чудеса.

–У меня другое мнение, – произнес Нокли. – Мы в режиме молчания семь часов, и объект «Ш-4» до сих пор не взорван. Полковник проявляет удивительное терпение. Захват лаборатории для него очень важен. Он надеется на успех. Не разочаровывайте начальство. Подыграйте…

– Рано или поздно ложь раскроется, – сказала Лиза. – По сути дела у нас ничего нет. Обгоревшие листы бумаги не представляют большой ценности. Необходимы образцы бактерий. Вот если переправить труп подопытного комонца на корабль…

–Даже не думайте, – мгновенно отреагировал Вилл. – Мы этим заниматься не станем.

– А если я откажусь от вашего предложения? – Корлейн в упор взглянула на сержанта.

– Тогда мы будем искать иной вариант, – ответил Нокли.

– Устраните меня и попытаетесь договориться с Холмосом, – догадалась сирианка.

– Не исключено, – произнес Вилл. – Хотя такое развитие событий нежелательно. Я уже объяснял почему.

–Тем не менее, намек недвусмысленный, – вымолвила Лиза.

– Вы неправы, – возразил маорец. – Ваше убийство – крайняя мера. Куда лучше найти разумный компромисс. По воле судьбы мы оказались на одной стороне. Запугивание редко дает желаемый результат. Допустим, вы подчинились. Но на крейсере уже в шлюзовом отсеке можете рассказать командиру всю правду. И он без малейших колебаний выбросит нас в открытый космос.

Женщина неторопливо подошла к стеклу. На нем красновато-бурые пятна крови. Чуть дальше лежит Лоренс. На изуродованную голову бедняги страшно смотреть. Вот Корлейн и стала руководителем группы. Сбылось то, о чем она мечтала. Ронинвер допустил роковую ошибку. И что теперь? Пожертвовать собой ради страны?

С сержантом не поспоришь. Опыт – великая вещь. Наемник все точно просчитал. Торренс не будет подвергать опасности экипаж «Виллока». Контрразведчик прикажет ликвидировать и ученых, и солдат. А умирать Лиза не хотела, тем более так глупо и бесславно.

Фанатичной женщина никогда не была. Плевать ей на сирианское графство, на Октавию Торнвил, на человечество. Пафосными речами о Родине, о долге пусть идеологи правительницы «кормят» безмозглых обывателей. Корлейн интересовала лишь карьера, положение в обществе и личная выгода. Людьми повелевает тот, кто на вершине горы, а не у ее подножья.

Доводы сержанта неопровержимы. Чтобы уцелеть придется обмануть полковника. Но тогда Лиза попадет в зависимость от наемников. Их свяжет общая тайна. Подобная перспектива не привлекала женщину. Вдруг грязные мерзавцы начнут ее шантажировать?

Корлейн в бессильной злобе сжала кулаки. Она, словно дикий зверь, загнана в угол. Можно сколько угодно огрызаться, скалить зубы, рычать, вырваться из западни все равно не удастся. Выхода только два: либо смириться с ситуацией, либо погибнуть. Сирианка повернулась к Нокли.

– О произошедшей здесь трагедии знает слишком много людей, – тяжело вздохнув, сказала Лиза.

– Мои парни не проболтаются, – заверил женщину Вилл. – Даже под пытками не вымолвят ни слова.

–Для Ника и Блейн нужно подготовить легенду, – проговорила Корлейн. – У них не должно возникнуть сомнений.

– За сутки мы с вами придумаем целый роман, – усмехнулся маорец.

– И главное, – жестко произнесла Лиза. – Упаси вас бог, нарушить субординацию. Мы на разных ступенях иерархической лестницы. Я никому не позволю оскорбить или унизить себя. Раб всегда остается рабом. Предупредите солдат. Жизнь мне дорога, но еще больше я дорожу своим статусом.

– Не волнуйтесь, – сказал Нокли. – Ни один боец не переступит грань дозволенного.

Получив от женщины принципиальное согласие, сержант направился в шестой отсек. Программа дезинфекции была уже завершена. Судя по таймеру, она проводилась в течение двадцати минут. Менялся температурный режим, распылялись растворы химикатов, периодически включалась ультрафиолетовая установка. Понаблюдав за процессом, командир взвода приказал Венсу обрабатывать блок до особого распоряжения.

Спустя три часа Нокли и Корлейн двинулись к вспомогательному помещению. У обоих на руках перчатки из специального материала. Нос и рот защищает самодельная повязка. В комплект снаряжения ученых противогазы и респираторы почему-то не входили. Видимо, начальство решило, что скафандров будет достаточно.

Вилл не отставал от Лизы ни на шаг. Сирианка взяла со шкафа проджер и поспешно покинула опасный сектор. После некоторой паузы женщина нажала на кнопку.

Торренс абсолютно ничего не понимал. Восемь часов назад Ронинвер вышел на связь, сообщил, что у группы возникли трудности и пропал. На вызовы Линка ученый не реагировал. Наблюдатели ничем помочь не могли. Их аппаратура тоже не функционирует. Наемники глубоко под землей, и сигнал не проходит.

Контрразведчик терялся в догадках. Что если отряд давно уничтожен, и он напрасно теряет время? Офицер был раздражен и растерян. Пожалуй, зря Торренс не послушал полковника Дретона. Взорвал бы базу и давно бы летел домой. Так нет же, хотел получить побольше наград. И вот расплата. Алчность еще никого до добра не доводила.

А время идет. Эскадра комонцев неумолимо приближается к системе Ульфры. Теперь уже не факт, что «Виллок» сумеет оторваться от противника. Рискованный, авантюрный план Гроненбера оказался под угрозой. Самое неприятное, Линк не знал, что делать.

Старт сейчас ничего не даст. О лаборатории никаких сведений, ученых он уничтожит вместе с объектом, а корабль безнадежно отстал от основной группы. В случае нападения придется сражаться в одиночку. Мало того, поступок Торренса расценят как трусость. Уж если решил ввязаться в опасную игру, играй до конца.

Мнение военных мало волновало контрразведчика. Но слухи быстро распространяются по стране. Вряд ли такому человеку графиня доверит высокий пост. Его оправдания никто слушать не будет. Оставаться же и дальше на орбите Шейлы, равносильно самоубийству. Враг перекроет все возможные пути отступления. Как и предупреждал Дретон, судно возьмут в клещи.

Чтобы не нервировать дежурную смену, Линк покинул рубку управления. В нарушение всех правил контрразведчик достал из бара бутылку вина. Только осушив ее наполовину, Торренс смог немного успокоиться. Аппетита не было, но офицер заказал ужин в каюту. Нужно вести себя подобающим образом и демонстрировать подчиненным смелость и выдержку.