Поэтому я повернулась и порывисто обняла его, надеясь хоть на несколько секунд ощутить эту столь необходимую мне сейчас поддержку. Пусть даже он оттолкнет меня, мне было все равно... Мне это было нужно... Нужно, чтобы жить дальше...
Его руки замерли над моей головой, и я закрыла глаза, ожидая возмущения...
Но вместо этого он крепко прижал меня к себе...
Я положила голову ему на грудь, словно стараясь спрятаться в его объятиях от холода, от одиночества... Да от самой себя, наконец! Тихие слезы облегчения струились по моим щекам, падая на его темно-зеленую рубашку и оставляя на ней едва заметные пятна. Я - Путешественница, и ничто этого уже не изменит. Но я человек, и я останусь им навсегда, чего бы мне этого не стоило...
Он снял свой теплый плащ и, завернув меня в него, поднял и на руках отнес к почти прогоревшему костру. Уложил на свое место и, укрыв еще одним одеялом, отошел, чтобы подбросить веток в костер...
Не знаю, понял ли он причину моих слез... Увидел ли в моих глазах ту пропасть одиночества, над которой я балансирую уже не первый год?... Я не знаю...
Знаю только то, что он не ложился спать до утра...
Охраняя нас всех...
А может, только меня...
* * * * *
Утро началось с того, что я первым делом преобразовала свои и Милины шелковые платьица в привычную походную одежду, так что на лошадь я усаживалась уже в ставшем родным темно-синем шерстяном костюме. Вчерашняя хандра совершенно прошла, и сегодня я снова стала самой собой - ехидной и вредной Путешественницей с почти бесконечным запасом оптимизма. Пусть за ночь я не выспалась - зато утро порадовало ярким, слепящим глаза солнечным светом и голубым небом.
Что бы ни произошло вчера, сегодня я снова была полна жизни.
Едва Гидеон дал сигнал к отправлению, я птицей вскочила в седло и пустила лошадь по разбитой сотнями телег дороге, пересекавшей всю степь и ведущей к городу, который из форпоста на границе стал процветающим поселением - единственный безопасный торговый тракт к морю проходил через него. Гидеон сказал, что мы должны пересечь город и оттуда ехать на восток - именно там находился заброшенный храм, в котором, судя по карте, находилась Печать Серафима.
Я первой направила лошадь по направлению к Байраму.
На узкой глинобитной дороге с трудом могли разойтись две торговые подводы, но два всадника могли свободно ехать бок о бок, не пиная друг друга и не спихивая с наезженной дороги.
Сзади послышался дробный стук копыт - команда нагоняла меня. Гидеон подвел своего жеребца ко мне, и мы поскакали рядом.
- Ллина, будь добра, скажи, куда ты так торопишься?
- На тот свет, куда же еще! - Весело выкрикнула я. - А на самом деле - чем быстрее мы покинем степь, тем лучше!
- Ты права... - Гидеон чуть сжал коленями бока своего черного жеребца и тот моментально перешел на галоп, резко уйдя в отрыв. Порыв ветра донес до меня его слова:
- За мной, ведьма!! Мы должны быть в Байраме до заката!!
- Вот выпендрежник... - Пробормотала я, устремляясь за ним. - Посмотрим, кто из нас будет глотать пыль!!! - Кобыла подо мной заржала и перешла на галоп с явным стремлением нагнать нахального жеребца. На скаку я оглянулась и увидела, что весь отряд, растянувшись в цепочку, проверяет дорогу на прочность посредством бешеного галопа, а также степень своей удачливости - посредством ям, вначале коварно выкопанных неизвестным злоумышленником, потом размытых дождями и окончательно утрамбованных сотнями торговых подвод, проходящих в обе стороны по несколько раз в день.
К чести испытуемых, экзамен на прочность и проходимость выдержали все. Единственной потерей во время сего пробега была случайно оброненная на ходу гномья тапочка, старая, вылинявшая и рваная. Зачем Торин возил ее - ума не приложу, особенно с учетом того, что тапочка была размера 45, не меньше, и вполне могла быть использована гномом в качестве лыжи, к тому же тапочка была ОДНА. Куда гном девал вторую - не помнил он сам. Но тапочка исправно возилась им на протяжении последних пяти лет во все походы, видимо, пребывая на службе у благородного Торина в качестве особо сильного и мощного талисмана от всех бед и напастей...
Не знаю насчет бед, но стоило положить тапочку на пол в комнате, где в различных местах обитали колонии клопов - и все. Клопы исчезали навсегда, причем со всем потомством, а заодно и с тараканами, древесными жучками и молью.
Не менее эффективно Тапочка применялась в качестве средства, отпугивающего комаров, так сказать, средневековый прототип современного "Фумитокса". На каком бы болоте мы не ночевали и какие бы наглые комары там не водились, стоило положить сей талисман где-нибудь на стоянке - и комары разлетались с такой прытью, что мы только диву давались... Комары, так же как и клопы, на место возлежания Тапочки никогда больше не возвращались...
И вот сейчас, сидя на стоянке, гном отчаянно убивался по поводу потери сей реликвии. Мы с Милой утешали его, как могли. Что поделать - мы сами привыкли спать без комаров, но когда гном чуток успокоился, то выдал фразу, убившую нас с Милой наповал - он шепотом, под большим секретом признался, что тапочки эти носил еще его дедушка, а после его смерти их носил его отец. При этом сам он не рискнул осквернить собою семейную реликвию, и возил тапочки вначале исключительно в качестве раритета, а потом обнаружилось их чудесное воздействие на зловредных насекомых, и фамильная обувь начала возиться уже целенаправленно...
Мы с Милой переглянулись, прикинув, сколько лет, не снимаясь, носились эти тапочки, и жутким шепотом, в один голос, посоветовали гному никому и никогда не раскрывать тайну фамильной реликвии...
Особенно троллю.
После этого инцидент с тапочкой был окончательно исчерпан, и мы с Милой принялись кашеварить. Что поделать: тролля подпускать к котелку раньше времени было чревато - после него мало чего оставалось, поэтому кухонную обязанность было решено на него не взвешивать. Гидеон готовить умел, но не любил, поэтому подпускался к поварешке только в экстренных случаях или тогда, когда делать это было некому, а гном готовить не любил, не умел, но постоянно лез с советами. Конечно, можно было приплести к этому делу эльфа, но Аннимо, хоть и умел готовить лучше королевского повара, делал это настолько художественно, вдумчиво и долго, что получившееся в итоге блюдо хотелось поставить в музей за стекло - ни у кого ложка не поднималась разрушить готовившийся в течение нескольких часов шедевр кулинарного искусства. Такой случай был только один раз - когда я лежала в отключке, отсыпаясь после полученного ранения, эльф от делать нечего часа три провозился у костра, в итоге получив какие-то маленькие фиговинки с непроизносимым названием, представлявшими собой гибрид горячих французских тарталеток, итальянского канапе и японских суши. После этого случая эльфа решили подпускать к готовке только по особенно торжественным случаям, которых пока не намечалось.
Таким образом, обязанности полевых поваров взяли на себя я, Мила и сэр Маркус, который прошел курс военной подготовки "молодого паладина", в который входила обязательная готовка вкусной и здоровой пищи. Что поделать, голодный воин - не воин, а так, серединка на половинку... Мы разделили дежурство у котла на две смены - в одной мы с Милой, потому что толком готовить я не умела, но все необходимые ингредиенты могла втихую наколдовать из-под полы, а в другой - наш "рыцарь в сияющих доспехах". Что удивительно - доспехи у него действительно сверкали и были надраены до такой степени, что в них можно было смотреться, как в зеркало, хотя никто ни разу не видел, чтобы сэр Маркус занимался своим грохочущим и лязгающим арсеналом...
После обеда в благословенной тишине степи, мы отправились дальше. Гидеон мрачно ехал во главе отряда, все время тревожно оглядываясь по сторонам. Я, заинтересовавшись такой резкой сменой настроения, подъехала к нему поближе, и наши лошади зарысили бок о бок. Я заглянула в его карие глаза и спросила:
- Что-то случилось?
- Понимаешь, Байрам - очень крупный город. И раньше по дороге было не протолкнуться от торговых обозов, а сейчас...
- Мы едем целый день, и так никого и не встретили... - Закончила я за него.
- Да... И почему-то меня не покидает ощущение, что мы едем прямиком в ловушку. - Он замолчал и задумался о чем-то своем. Я же слегка поотстала от него и, дождавшись, пока со мной поравняется каурый жеребец эльфа, спросила, глядя в фиалковые глаза:
- Аннимо, что видят твои эльфийские глаза? - Он покосился в мою сторону, а потом обвел взглядом горизонт.
- Не знаю. Я не вижу ничего.
- В том-то и дело. - Я нахмурилась. - Аннимо, мы едем по единственной дороге, ведущей в крупный город. Но за весь день мы не встретили никого. Ни одного торговца, а ведь они кишеть должны здесь...
Эльф задумался, а потом вдруг потянул из-за спины лук, и, мгновенно наложив стрелу, коротко приказал:
- Пригнись. - Я не стала спорить, потому что по ерунде эльф так командовать не будет. Я припала к лошадиной шее, и тотчас надо мной свистнула стрела Аннимо, улетевшая в высокую траву, растущую вдоль дороги.
Раздался сдавленный хрип и наступила тишина.
Я пустила в ту сторону поисковый импульс и тихо выругалась. Эльф посмотрел на меня.
- Кто это был? - Я невесело усмехнулась и кратко и лаконично ответила:
- Проблема. Причем грозящая крупными неприятностями. Держи свой лук наготове, а я предупрежу Гидеона.
Я пришпорила кобылу и подъехала к Гидеону.
- Ты был прав. Впереди нас ждет засада.
- Откуда ты узнала?
- Аннимо только что подстрелил соглядатая. Не думаю, что он шастал далеко от засады. Отсюда вывод - в город нам нельзя. По крайней мере, сегодня. Засада наверняка будет на подходе к городу, поэтому я считаю, что ночью у нас будет больше шансов прорваться. По крайней мере, темнота нас уравняет. - Гидеон задумался, а потом кивнул.
- Я знаю, что на подходе к городу будет роща - ее специально насадили для того, чтобы скрашивать впечатление от города. И если засада где-то и будет, то только там.
- А обойти никак? - С надеждой поинтересовалась я. Гидеон внимательно посмотрел на меня.
- Слушай, это единственное место, где мы можем предсказать их удар. Ты хочешь, чтобы мы обошли засаду в предсказуемом месте для того, чтобы они могли перегруппироваться и напасть тогда, когда мы их меньше всего ожидаем? Сейчас у нас есть шанс навязать им свои правила игры. Мы знаем об их существовании, и знаем примерное место их расположения. И сейчас мы будем выбирать время и тактику боя, тогда как в другой раз выбирать время и место будут они. И поэтому...
- Надо разбить их сейчас, чтобы они не додумались подстеречь нас в темном переулке и засадить кинжал в спину. - Гидеон засмеялся.
- Сравнение интересное, но суть ты уловила. Знаешь, чем больше я узнаю тебя, тем больше тебе удивляюсь. Иногда ты ведешь себя, как ребенок, в состоянии договориться даже с эльфом и не побоялась посадить своего командира в лужу...
- В реку. - Машинально поправила я.
- Именно. - Улыбнулся Гидеон. - В реку. Но иногда я смотрю на тебя, и мне кажется, что ты старше и мудрее меня. Мудрее всех нас, кроме, пожалуй, Аннимо Орве. Я помню, как ты защищала нас от молний. Ты выглядела как опытная, умудренная годами волшебница, которая делает привычное для нее дело, а не как двадцатилетняя ведьма-странница с большими перспективами. И вот я постоянно спрашиваю себя - та ли ты, за кого себя выдаешь?
- Гидеон, я... - Вот зараза, похоже, меня все-таки раскусили. Конечно, я особенно и не скрывалась, но неужели Путешественница выглядывает из меня столь явно...
Гидеон пристально посмотрел на меня, и серьезно добавил:
- Я не лезу к тебе в душу. У каждого есть право на свои тайны. Мне нет дела до твоего прошлого - оно у каждого свое, но я хочу знать только одно. Я хочу быть уверен, что могу повернуться к тебе спиной, и не опасаться удара. ЭТО ты можешь мне пообещать? - Я твердо посмотрела на него глазами ставосемнадцатилетней Путешественницы и тихо ответила:
- Гидеон, я обещаю тебе, что не пойду ни против тебя, ни против кого-то в этом отряде. По крайней мере, в этот раз. Что будет дальше - я не знаю, но в этом походе я буду на твоей стороне до конца.
- Наверное, это я и хотел услышать. Я верю тебе, Ллина. - Он взглянул на небо. Солнце медленно сползало к горизонту, окрашивая степь в различные оттенки оранжевого и золотого. - Уже вечер. Нам нужно успеть добраться до рощи. В сумерках будем прорываться к городу.
С этими словами он звонко щелкнул поводьями и жеребец, закусив удила, перешел на тяжелый галоп...
...Сумерки нас настигли у границы густой рощи, про которую говорил Гидеон. Лично мне эта "роща" ввиду неухоженности со дня посадки напомнила буйно разросшийся заповедник бурьяна, можжевельника и прочих сорняков. Мое мнение озвучил Гирдык.
- И ЭТО - роща??? По мне так это рассадник колючек. - КОЛЮЧЕК??? Я внимательно пригляделась к кустам, плотно закрывшими тропинку. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что кусты, нагло преградившие мне путь, на самом деле не что иное, как дикий, донельзя разросшийся шиповник. Мы сначала с сомнением оглядели приличных размеров кусты, потом друг друга, и пришли к выводу, что доспехи сэра Маркуса иногда могут пригодиться.
Паладин обеспокоено оглядел наши лица, на которых горело и переливалось неоновыми буквами желание разобрать один-единственный комплект доспехов на составные части для последующего прикрытия наиболее чувствительных мест, и как бы невзначай положил ладонь на рукоять здоровенного двуручного меча, тем самым показывая, что лишить его фамильных доспехов удастся только с боем. Мы уважительно прикинули габариты паладина и размеры меча, и благоразумно отказались от идеи разобрать доспехи в целях личного употребления.
Я с сомнением покосилась на непроходимую стену из колючего сорняка и скептически озвучила свое мнение по этому поводу.
- Гидеон, а ты другой дороги не нашел?
- Нашел. - Рассеянно отозвался он, разглядывая препятствие. - Но там нас наверняка бы ждали.
- Это точно. - С сарказмом отозвалась я. - Ни один идиот не полезет через эту живую стену. Но, как вижу, такие идиоты иногда находятся... И эти идиоты - мы. - Гидеон метнул на меня раздраженный взгляд, но ничего не сказал. Я же задумчиво продолжила:
- В принципе, я могу тут все спалить к коврюжьей матери, но пламя будет слишком заметно.
- Еще как заметно. С таким же успехом можешь гаркнуть погромче: мол, мы тут!! Берите нас тепленькими, пока не передумали!
И тут в нас спор вклинилась Мила.
- Я могу распылить их.
- Чего? - Мы одновременно повернулись к нашему штатному алхимику. Девушка слегка покраснела от столь пристального внимания, но продолжила:
- У меня есть зелье, которое обратит эти кусты в порошок.
- Что ж ты раньше молчала?? Валяй, действуй!
Мила кивнула и закопалась в своей кожаной сумке. Возилась она долго, а до нас периодически долетали обрывки ее тихого бормотания:
- Вот черт... Да где же оно... Точно ведь помню, что клала... Или не клала? Да нет, была ж такая синяя бутылочка... - И прочее в том же духе. Наконец Мила с радостным восклицанием выудила ма-а-аленькую бутылочку из синего стекла, закрытую притертой пробкой.
Подошла к кустам, нагло ощерившихся колючками и, осторожно выдернув пробку, капнула несколько капель на землю около корней. Секунду ничего не происходило, а потом кусты, закрывающие тропинку, моментально побелели так, словно их выкрасили белой краской.
- И чего? - В полной тишине неуверенно вопросил тролль.
Вместо ответа Мила легонько коснулась побелевшей ветки...
От этого прикосновения кусты с тихим шелестом осыпались горкой белого порошка.
- Чистая работа. - Удивленно выдохнула я. Мила польщено покраснела и сделала приглашающий жест рукой в образовавшийся проход.
Аннимо наложил стрелу на тетиву и первым шагнул в рощу.
Мы последовали за ним, растянувшись в цепочку.
Я выпустила несколько поисковых пульсаров, и почти сразу же они натолкнулись на сидящих высоко на деревьях людей... И кого-то, кого поисковики не могли четко определить. Вроде люди, но не совсем...
Я легонько коснулась Аннимо, и указала на деревья. Эльф кивнул и, достав из колчана еще одну стрелу, наложил и ее на тетиву, а в следующий миг обе стрелы уже скрылись в листве. Раздался громкий вскрик, и на землю упали два тела.
А в следующий момент на нас посыпался град стрел.
Я вскинула руки, создавая щит, от которого стрелы отскакивали с громкими щелчками, как от стены, эльф выпустил еще две стрелы, а Мила начала лихорадочно копаться в своей сумке...
Господи, да сколько же лучников там сидит??
Лук эльфа пел без остановки, а у нас добавилась еще одна проблема. Видимо, те, кто устраивали эту засаду, решили подстраховаться, потому что к нам, вопя и громыхая оружием, неслась толпа немытых мужиков, в которых я, приглядевшись, различила полулюдей-полуорков.
А вот это уже проблема!
Сами по себе орки - довольно тупые, но очень сильные существа, по силе не уступающие троллям, но полукровки приобретали человеческий ум и хитрость, при этом сохраняя орочью силу и выносливость. Насколько я поняла, таких полукровок обожали набирать в охрану весьма состоятельные господа, потому что помимо всего вышеперечисленного, эти полукровки обладали достаточной степенью верности своему нанимателю - до тех пор, пока он исправно платит.
И вот сейчас через кусты к нам несся небольшой отряд, состоявший как раз из таких субъектов.
Но то ли бежали они недостаточно быстро, то ли наш эльф оказался истинным мастером лука и стрелы, но к тому моменту, когда полукровки приблизились к нам на двадцать шагов, Аннимо уже "снял" всех лучников, и обратил свое внимание на полуорков...
Первые бегущие получили по стреле в глаз, а дальше в ход вступили мечи и топоры.
Начался ближний бой, в ходе которого практически невозможно было разобраться, где свои, а где чужие. Единственный, кого с уверенностью можно было различить - так это паладин в сияющих доспехах, бормочущий молитвы после каждого нанесенного им смертельного удара. Эльф, не глядя, забросил лук на плечо и, примерившись к раскидистой близстоящей липе, взбежал наверх по толстенному, в два обхвата, стволу и, усевшись там, как на насесте, принялся методично и хладнокровно отстреливать врагов, безошибочно отличая своих от чужих.
Мила наконец-то нашла то, что искала, и в ближайших к ней полуорков полетели маленькие пузатые бутылочки из тонкого стекла. Ударяясь о препятствие, в данном случае о различные выступающие и не очень части тела, бутылочки разбивались, и тут же оппонента охватывали мощные языки пламени, которые невозможно было ни сбить, ни потушить. Полуорки, подожженные таким изуверским способом, падали на землю, и тотчас обращались в мелкий черный пепел. Мила, узрев результат своих действий, позеленела, и вознамерилась было рухнуть в обморок, но я подскочила к ней и сильно встряхнула.
Девушка слегка порозовела и взглянула на меня более осмысленно.
- Падать в обморок будешь потом!! - Рявкнула я, материализуя в правой руке полыхающий клинок, а в левой ярко-голубой жгут, действующий на манер хлыста и вытягивающийся на приличное расстояние. Мила кивнула и, достав очередные бутылочки, продолжила бомбардировку противника...
...А в роще тем временем послышался подозрительный шум...
Замерли все - и мы, и полуорки, и как по команде повернули головы в сторону источника шума...
В роще послышались истошные вопли, а потом из кустов вылезла на редкость отвратная харя с полметра в поперечнике.
Полуорки заорали и начали внеплановое отступление от меланхолично, но весьма увлеченно, что-то пережевывающей хари. Самые смелые попытались закидать вылезшую невесть откуда тварь подручными средствами, начиная от камней, подобранных под ногами, и оканчивая метательными топориками.
Судя по всему, харе такое обращение не понравилось, потому что неустановленное существо с хромающей на обе ноги увечной генетикой раззявило уважительных размеров пасть и бесшумно завопило.
Бесшумно-то бесшумно, а вот листья с ближайших деревьев бесславно осыпались на землю.
После чего существо выползло из кустов окончательно...
Сказать, что я удивилась, означало не сказать ровным счетом ничего. Я попросту в осадок выпала, не ожидая со стороны хари такой неслыханной подлости. Дело в том, что перед нами возвышалось существо, носившее название иглистой сирены. Объясняю для тех, кто ни разу не сталкивался с подобными существами. Иглистая сирена - гибрид ящерицы, василиска и виверны, только увеличенный до размеров небольшого дракона. В высоту метра три, в длину - все пять. Обладает тремя парами конечностей, на редкость отвратительной чешуйчатой мордой и неприличным количеством зубов - всего-то четыре с половиной сотни, а также беззвучным воплем, представляющим собой очень мощную ультразвуковую волну. Нам повезло, что сирена только выразила недовольство, а не яростно завопила - тогда бы нас попросту разорвало на куски.
И самое интересное - в ЭТОМ мире иглистых сирен не должно было быть и в помине...
Сирена оглядела нас немигающим взглядом маленьких красных глаз и широко раскрыла пасть...
Первой догадавшись, чем это грозит, я заорала, как ненормальная:
- Всем заткнуть уши и рухнуть на землю!!! Аннимо, за ствол дерева, быстро!! - Мои соратники, после взбесившейся тучи уже понявшие, что если я беру командование в свои руки, то дело - табак, беспрекословно подчинились.
Я же быстро создавала вогнутый вовнутрь вертикальный щит, который я установила между нами и сиреной, оказавшийся весьма вовремя - сирена посмотрела на меня и завопила.
Вот теперь это был ее фирменный боевой вопль!!!
Двух полуорков, не успевших смыться с места боевых действий, попросту смело звуковой волной, а мой щит прогнулся еще больше, но потом, словно собравшись с силами, выпрямился, а отраженная звуковая волна с усилением возвратилась к сирене...
Поток ультразвуковых волн буквально смял уродливую голову.
Обезглавленное тело еще несколько секунд стояло неподвижно, а потом звучно рухнуло на землю.
Я, тяжело дыша, дезактивировала щит.
Я уже сталкивалась с иглистыми сиренами, но я совершенно не готова была к встречей с ней ЗДЕСЬ, поэтому щит получился чересчур мощным. С перепугу я перестаралась, и сирена вместо того, чтобы аккуратно отключиться на длительный срок, попросту откинула чешуйчатые лапы.
Узнать бы, какой гад умудрился ее притащить из другого измерения? А самое главное - КАК он это сделал?...
Сзади, тяжело дыша и позвякивая доспехами, подошел сэр Маркус.
Он обтер свой огромный меч о траву и, со звоном вложив в ножны, обратился ко мне.
- Леди Ллина, я хочу принести извинения. Носители магии не всегда являются богомерзкими существами. И магия не всегда хуже меча. Вы уже дважды спасли всем нам жизнь, и один раз сохранили нашу честь, возвратив оружие. Я в долгу перед вами. С этого момента, если вам понадобиться помощь, просто дайте мне знать, и слово паладина - ваш глас не останется неуслышанным. - С этими словами сэр Маркус поклонился мне и ушел по направлению к лошадям, которых мы оставили неподалеку от места битвы.
Я глубоко вздохнула и внесла предложение на суд общественности:
- Итак, дамы и господа! Предлагаю сматываться отсюда к коврюжьей матери, не к ночи будет сказано. Кто за?
Решение найти более спокойное местечко для ночного отдыха было принято единогласно...
После неудавшейся засады в роще нас не трогали почти два дня. Два дня спокойной езды по пересеченной местности - это много или мало? Видимо, той сволочи, которая подстраивала нам эти подлянки, оказалось, что этого слишком много.
На третий день сволочь явилась самолично!
И как он нас вычислил - ума не приложу!
Мы как раз подъезжали к заброшенному храму, где по идее должен был скрываться искомый артефакт, когда воздух перед нами помутнел, и из открывшегося телепортационного окошка к нам шагнул высокий мужчина в черном плаще с капюшоном.
Присмотревшись, я поняла, что я его уже где-то видела.
А покопавшись в запыленных и захламленных закромах своей памяти, поняла, где именно.
Именно с ним я столкнулась на улице в первые минуты своего прибытия в этот мир! Я еще тогда почувствовала, что он колдун...
Правда, ощущала я его, как колдуна мощного, но посредственного. Сейчас же передо мной стоял маг-стихийник, из которого сила буквально лилась через край.
Новоприбывший обвел нас взглядом, в котором скользила легкая безуминка, и тихо сказал, словно бы себе под нос:
- Я маг Кризан Восьмой... Я рад, что вы оказали мне услугу и привели меня к Печати. За это я позволю вам умереть быстро и безболезненно... Не пытайтесь сопротивляться, это все равно бесполезно. Моя Темная Хозяйка защищает меня на расстоянии, поэтому ваше ничтожное оружие не повредит мне... Вы - грязь и пыль под моими ногами, поэтому склонитесь и примите смерть из моих рук как награду. Я заберу Печать, и Хозяйка наградит меня силой и бессмертием. Склонитесь же передо мной... Я жду...
От такой наглости и чрезвычайного самомнения у меня ровно на пять секунд отнялся язык. Но только на пять секунд. Потом мой язык оттаял, и я вклинилась в монолог колдуна со всей свойственной мне язвительностью и сарказмом. Я набрала побольше воздуха в грудь и начала выступление со своей точки зрения крайне противным и скрипучим голосом.
- А губозакатывающую машинку тебе не преподнести? Юноша, мне кажется, что вас в психушке недолечили. Такую манию величия надо не просто лечить, а удалять вместе с головой! - Колдун посмотрел на меня абсолютно отсутствующим взглядом и произнес бесцветным голосом, словно обращаясь к самому себе:
- Неподчинение... Как странно... Сомнения во мне... Девчонка, ты должна пасть к моим ногам и умолять о том, чтобы я снизошел до того, чтобы самолично взять твою жизнь... На колени.
В ответ я сложила интернациональный жест, представляющий собой художественно оттопыренный средний палец. Колдун жест понял, но не среагировал. Вернее, он не изменился в лице ни на йоту, а всего лишь коротко приказал:
- Убить.
Я хотела было расхохотаться, но смех застыл у меня в горле, когда я увидела, что мои друзья поворачиваются ко мне, вытаскивая из ножен оружие. Глаза у них были абсолютно пустыми, как у зомби. Я быстро просканировала их - и ужаснулась!
Каким-то образом этот чокнутый колдун глубоко загипнотизировал их, причем настолько искусно, что я этого даже не заметила. Все правильно, на меня как на Путешественницу ВООБЩЕ никакой вид гипноза не действует, вот я и не заметила его воздействия на остальных. Но тем не менее от колдуна веяло той же самой чужой силой, как и от некромантки Ирадды. Неужели у них обоих одна и та же Хозяйка? В таком случае, все обстоит намного хуже, чем я думала. Если таинственная Хозяйка может вербовать последователей в разных мирах, да еще и отдавать им свою силу, то это означает только одно...
Что это существо не уступает по возможностям Путешественнице.
А это значит, что по возвращении с Голосом у меня будет серьезный разговор.
Но для этого надо вернуться...
Колдун криво улыбнулся и, развернувшись, неторопливо побрел в храм, явно рассчитывая заныкать артефакт первым. Я было дернулась, чтобы помешать этому, но совсем рядом тихо и как-то виновато тренькнула тетива эльфийского лука, и мое левое плечо насквозь прошила длинная стрела.
Боль была резкая и какая-то обидная. Кровь ручейком потекла по рукаву, а Аннимо Орве неторопливо доставал вторую стрелу. Я метнулась в сторону и, проскочив сквозь свернутое пространство, вынырнула у храмовой стены. Стрела чиркнула по камню совсем рядом со мной, заставляя меня рвануть в полуобвалившийся вход в храм, и тут до меня дошло!
Эльф никогда не промахивается, особенно с такого близкого расстояния. Значит, он осознает, что делает, и сопротивляется этому. Выходит, что либо колдун торопился, и у него времени не хватило загипнотизировать моих друзей как следует, либо он на самом деле не такой сильный, как хочет показать.
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Глуховский Дмитрий
Афанасьев Роман