Чтение 18–й страницы книги ~Ритер~

– Нет.

– Что – ума не хватило? Взгляни.

– Слушаюсь.

Стражник подозвал одного из факельщиков, и они вместе двинулись к укрытию Антона. Парень вжался в узкое пространство между ящиками, хотя было ясно, что в свете факелов он будет здесь быстро обнаружен. Вскоре проход осветился, и появились две фигуры. Медлить было больше нельзя. Шагнув вперед, Антон молниеносным движением перерубил горло первому стражнику и приставил лезвие к горлу другого.

– Ну что там? – донесся из-за ящиков голос Киуна.

Антон покачал головой, выразительно глядя на пленника.

– Нет никого, – громко крикнул тот и с надеждой посмотрел на Антона.

– Вот зараза! – донеслось снаружи. Потом удаляющийся голос Киуна прогремел: – В амбаре посмотрите, бездельники. В подполе, да на чердаке. Не мог же он сквозь землю провалиться.

Коротким движением Антон перерезал горло пленнику. Тот, сдавленно хрипя, повалился на тело своего убитого товарища. Как ни странно, факт убийства не вызвал у Антона совершенно никаких эмоций. Он просто поступил оптимальным образом в критической ситуации, не более. И тело само, бессознательно, сделало движение и нанесло именнотакой удар, который должен был обеспечить беззвучную смерть врага. Ведь сколько бы ни пытался так сделать осознанно, ни за что бы не вышло. Ох, страшна была школа Сида! Или это Антон сам уже превратился в страшенного зверя?

Думать об этом было некогда. Снова выглянув из-за ящиков, Антон оценил ситуацию. Стражников во дворе поубавилось, но все же несколько вооруженных людей с факелами метались по двору. О том, чтобы прорваться на женскую половину незамеченным, не могло быть и речи. Кроме того, не следовало забывать о метком лучнике, засевшем в засаде. Одним словом, иного выбора, кроме бегства, быть не могло. Несколько мгновений Антон еще пытался убедить себя, что нужно предпринять попытку, благородно умереть, ноне отступить. Но проснувшийся и окрепший в пылу битвы зверь твердил свое, настойчиво толкал к выходу. Он рвал на куски остатки юношеского идеализма и твердил, что смерть, даже благородная, это поражение. А жизнь всегда дает шанс на вторую попытку. Кто не уничтожен, тот не побежден.

И зверь победил героя и полностью овладел существом Антона. И вот уже парень бесшумной тенью проскользнул к коновязи, змейкой пробрался за поилкой и миновал кипы сена. До ворот оставалось пройти шагов шесть. Мелочь. Но это шесть шагов по открытому пространству, освещенному факелом. Беглец не мог быть здесь не замечен. Но живущий в нем зверь уже знал, что побег возможен и что другого шанса не будет. И он безудержно толкал вечно сомневающегося человека вперед, на копья и мечи, требовал убивать, чтобы выжить.

Зверь, как всегда, оказался прав. Да, стражники успели увидеть метнувшегося к ним из темноты призрака и подать сигнал тревоги. Но где им, неуклюжим болванам до ученика школы слепого Сида! И вот уже древко одного из копий перерублено пополам, а следом его хозяин валится на землю, обливаясь кровью. Второй стражник пережил своего товарища на долю секунды. Теперь осталось только отпереть тяжелый засов и…

Длинная стрела просвистела у самой головы Антона и с треском впилась в ворота. Значит, и здесь Киун разместил стрелка. Толковый стражник. Но сегодня не его день.

Метнувшись к висящему на стене факелу, Антон срубил его, отшвырнул в сторону и снова рванул к воротам. Вторая стрела где-то в темноте ударила в каменную стену, туда, где только что был Антон. Но из дальней части двора к воротам уже неслись стражники.

Поздно, ребята! Засов был отодвинут, ворота открыты, и Антон пулей вырвался на ночную улицу. О, как весело выл зверь, толкая своего хозяина к порту, ведя его к спасению. Он торжествовал, он твердил, что только хитрость, напор и безжалостность могут привести воина к победе и сохранить ему жизнь. И, слушая эти песни, Антон все отчетливей понимал, что становится зверем. Парень несся по ночным улицам Неса, ощущая сладкий воздух свободы, празднуя спасение. Шум погони все удалялся. Неуклюжие стражники в своей амуниции, конечно, не могли догнать молодого здорового парня, прошедшего серьезную подготовку. Теперь только добежать до порта, найти лодку, и тогда Антонспасен.

Парень пересек одну улицу, свернул на другую, пробежал по ней… и тут из-за поворота прямо на него вышел десяток воинов внешней стражи во главе с Арисом. В свете факелов заблестели склоненные наконечники копий. Отступать было поздно. Несколько секунд, и за спиной беглеца появился и встал запыхавшийся отряд стражников Леодра. Ловушка захлопнулась.

«Это конец, ты проиграл. Лучше сдайся, и, может быть, тебя помилуют», – сообщил на прощание зверь, прежде чем, поджав хвост, навсегда спрятаться в норе, из которой выскочил совсем недавно.

На лице Ариса играла довольная улыбка.

– Я же сказал, что он к порту побежит, – самодовольно заметил он и, присмотревшись к беглецу, добавил: – Э, да я его знаю. Он у Сида поводырем служил. Что случилось, парень?

– Этот человек обманом проник в дом купца Леодра и пожелал похитить его рабыню, – донесся откуда-то из-за спины Антона голос Киуна. – Он был разоблачен и приговорен справедливым судьей Диром к передаче купцу в рабство на вечные времена. Однако он оказал сопротивление и даже убил справедливого судью, шестерых моих стражникови одного слугу.

– Значит, старая крыса мертва? – буркнул Арис. – Не скажу, что огорчен. Значит, подтвердить приговор некому. Что же до ваших стражников и слуг, то до них мне дела нет. Хотя, шестеро, уложенные одним, неплохой результат. Ты, парень, у Сида видать не одним массажем занимался.

– Но приговор записан секретарем суда, – возразил Киун. – К тому же, ты только что получил официальную жалобу от представителя знатного горожанина. Ты обязан арестовать преступника.

– А разве я сказал, что не собираюсь этого сделать? – поморщился Арис. – Не вам же арестовывать ученика ритера. – Он перевел взгляд на Антона. – Положи мечи на землю, парень.

Антон покачал головой. Все, что его сейчас интересовало, – как продать свою жизнь подороже. Он уже понял, что проиграл, и не собирался молить о пощаде. Может быть, Арис и поможет сохранить ему жизнь. Может, даже попробует «отмазать» от исполнения позорного приговора. Все это уже не имело для Антона никакого значения. После провала попытки спасти Таню все это ему казалось уже безразличным. Он лишь понял, что больше никогда и ни за что не совершит поступка, за который ему будет стыдно. Антон понял, что в сегодняшнем бою зверь в первый и последний раз руководил его действиями. Теперь парень решил идти до конца осознанно, как человек. И пусть этот конец будетблизок. Спасать свою жизнь любой ценой он больше не намерен. Неизбежная смерть даже радовала его, как возможный выход из безвыходной ситуации.

– Положи мечи, – повторил приказ Арис. – Здесь перед тобой лучшие воины Неса. Шутки кончились.

– Подчинись правосудию, – выкрикнул сзади Киун.

– Я не сдамся вашему лживому правосудию, – ответил Антон.

– Тогда сдайся мне, – предложил Арис.

– Ты им служишь, – возразил Антон. – Вы для меня – одно.

– Как знаешь. – В голосе Ариса зазвучало явное раздражение. – Взять его.

Закованный в сталь строй городских стражников надвинулся на Антона. Издав отчаянный крик, парень двинулся навстречу. Он шел умирать. Однако выработанные упорными тренировками рефлексы не позволяли просто броситься на копья. Антон ринулся в бой. И, как ни странно, удары явно умелых противников никак не могли достичь своей цели. Внезапно обострившееся шестое чувство безошибочно подсказывало ему действия нападающих, помогало уклониться от выпадов или отразить их своим оружием.

Строй стражников сломался, и, улучив момент, Антон прорвался за частокол копий. Все вокруг завертелось и перемешалось. Звон стали, крики людей, топот множества ног слились в единый вихрь. Антон действовал бессознательно, но снова неведомая сила за мгновение предупреждала его о коварном выпаде врага, отталкивала от смертельного удара и бросала на не готовых к защите противников. Это не был бой зверя. Антону казалось, что сейчас его действиями руководит невидимый ангел-хранитель, делающийсвоего подопечного неуязвимым для атак опытных воинов. Но ангел был не только защитником. Удар, и вот один из стражников, выронив меч и зажимая рукой рану в плече, отпрянул назад. На мгновение все вокруг замерли. И во внезапно наступившей тишине, как гром, прозвучал приказ Ариса:

– Все назад.

Стражники отступили, и Антон снова остался один посреди улицы. К великому удивлению, живой и невредимый, но все так же полный отчаяния и готовый умереть. На лицах окружавших его воинов читалось недоумение, и лишь Арис стоял невозмутимый, как статуя.

– Это было интересно, – меланхоличным голосом заметил начальник внешней стражи. – Давай посмотрим, что ты умеешь на самом деле.

Мечи словно сами возникли в его руках. Антон не успел заметить движения, даже не успел испугаться, но Арис уже стоял рядом. Лишь чудо помогло Антону отразить смертельный удар, уклониться от второго и потом контратаковать. Поставленный Сидом выпад провалился в пустоту. Арис был необычайно быстр и ловок, и, самое страшное, непредсказуем в бою. Он неожиданно возник за спиной у Антона, и снова лишь мгновенная реакция уберегла парню жизнь. Но это было последнее, что успел сделать Антон. Через мгновение он уже не чувствовал ничего, кроме невыносимой боли, в глазах потемнело, а время замедлило свой бег.

Когда Антон пришел в себя, то обнаружил, что лежит со связанными руками все на той же улице Неса. Его мечи были сложены в стороне, а над ним, переминаясь, стояли двое воинов внешней стражи.

– Поднимите его, – распорядился Арис.

Антона подняли и поставили перед победителем. Но в глазах у того не было ни злорадства, ни торжества.

– Мне показалось, или в бою тебя вела великая тайна? – тихо спросил он. – Ты ритер?

Неожиданно для себя Антон расхохотался.

– Ритеры?! – выкрикнул он. – Великая тайна?! Да что вы всем мозги морочите? Нет никакой великой тайны. Нет, и не было. Просто вы наплевали на все. Насрали на весь мир с высокой башни и живете, как хотите. Это и делает вас такими сильными. Вас не за что схватить, некуда ударить. Вся ваша тайна в том, что нет никакой тайны. Все ясно, какбелый день. Тоже мне, орден тайный. Нашлись мастера великие.

Он ожидал, что Арис сейчас ударит его или даже убьет, но воин лишь прикрыл глаза, загадочно улыбнулся и кивнул.

– Можно и так сказать, – так же тихо произнес он. – Ты это понял сейчас? Во время боя?

– Какая разница? – мотнул головой Антон. – Что с того?

Арис повернулся, отошел на несколько шагов и громко сказал, глядя куда-то в небо:

– Ай да Сид! Ай да слепец! Что творит!

Он тяжело вздохнул, снова подошел к Антону, несколько секунд смотрел ему в глаза, а потом снял с себя осыпанную драгоценными камнями инку на золотой цепи и надел на пленника.

– Мной установлено, – торжественно объявил Арис, – что во время боя ратник Антон обрел звание благородного ритера.

По рядам стражников пронесся вздох изумления.

– Ты можешь идти, ритер Антон, – объявил Арис. – Развяжите его.

Антон почувствовал, что кто-то принялся развязывать путы на его руках.

– Но как же?! – вскричал Киун. – Ведь предъявлены обвинения. Убит справедливый судья.

– Кодекс чести ритеров гласит, что постигший великую тайну и обретший звание мастера искупает в этот момент все прежние преступления и более за них неподсуден, –возвестил Арис.

– Но законы Неса… – попытался возразить Киун.

– Кодекс чести ритера превыше законов властей, – объявил Арис. – Или ты сомневаешься в моих словах и тем бросаешь мне вызов?

Один из мечей Ариса снова оказался в руке ритера.

– Что ты, благородный Арис?! – Киун шарахнулся назад, словно его и Ариса разделял один, а не добрый десяток шагов.

– Вот и прекрасно, – усмехнулся Арис, возвращая меч в ножны. – Ритер Антон свободен и невиновен. Он волен остаться в городе Нес и волен покинуть его в любое время. Никто не смеет ему чинить в том препятствия. Верните ему мечи.

Откуда-то сбоку донесся стук палки о землю, и вскоре в образовавшийся вокруг Ариса и Антона круг вошел Сид, которого бережно вела под руку Аине. Танцовщица освещаласебе дорогу небольшим фонарем, висевшим на деревянной палке.

– А, благородный Сид! – обрадовался Арис. – Рад тебя видеть снова. Мои поздравления! Тебе удалось дать нам еще одного ритера.

– Это не я, – усмехнулся Сид. – Ты же знаешь, что человек открывает великую тайну сам.

– Я знаю, что он не в состоянии открыть ее, не получив наставлений мастера, – отмахнулся Арис. – Так что поздравлять следует тебя, как и восхвалять твое мастерство. Юноше же надлежит лишь посочувствовать. Впрочем, сам он этого пока еще не понимает. Вверяю его твоим заботам. Мне здесь делать больше нечего… как и многим другим.

Арис выразительно посмотрел на Киуна, и тот, торопливо подав знак своим людям следовать за ним, направился назад, к поместью Леодра. Как только люди купца скрылись за поворотом, Арис развернулся и зашагал по улице в противоположном направлении. За ним, украдкой бросая взгляды на новоиспеченного ритера, потянулись его люди. Вскоре улица опустела.

Антон стоял в растерянности, вращая в руках мечи, которые, уходя, сунул ему один из стражников.

– Ну что, пошли? – улыбнулся ему Сид.

– Куда? – машинально спросил Антон.

– На твоем месте я бы постарался до восхода солнца убраться из города. И Леодр, и наместник – люди мстительные. А ты ухитрился поссориться с обоими.

– Но Арис сказал, что я неподсуден.

– Ритер неуязвим не потому, что лучше других машет мечами, а потому, что не лезет туда, где можно лишиться головы, – хихикнул Сид. – Дай мне руку, и пошли в порт. Мнекажется, тебе надо еще о многом меня расспросить.

Антон быстро пристроил мечи и подхватил Сида под руку. С другого бока слепца поддерживала Аине. Танцовщица радушно улыбалась парню. Втроем они двинулись к реке.

– Как вы здесь оказались сегодня? – спросил Антон.

– Зная тебя, я предполагал, что тебя раскроют, – спокойно ответил Сид. – А, учитывая то, как ты научился сражаться мечами, можно было понять, что стражникам Леодра тебя не удержать и дело решится на улицах. Вот я и решил присутствовать при развязке. Благородная Аине любезно дала мне приют на ночь.

– Но вы бы не вмешались, если что?

– Зачем? Ты сам выбрал свою судьбу. Вернее, как оказалось, судьба выбрала тебя. Ты стал ритером. Что ж с того, что тебе пришлось для этого пройти через такую свалку. Великая тайна стоит того.

– Так значит, я все же стал ритером? Арис не обманывал?

– Ни один ритер не будет шутить такими вещами. А уж Арис точно не простил бы тебе оскорбления и вызова. Ты жив лишь потому, что в последний момент тебе открылась великая тайна.

– Но я так и не понял ее.

– И не поймешь. Это не то, что понимают. Это то, что чувствуют. Но только великая тайна могла помочь тебе уберечься от мечей воинов Ариса. Поверь, это не худшие бойцы и не чета стражникам Леодра. Великая тайна дает возможность видеть суть вещей, их корень. Она дает возможность предвидеть события, от удара меча до гнева правителя. Это особое зрение, которым наделены лишь мастера великой тайны. Но как зрячий может не заметить канаву и упасть в нее, так и мастер не гарантирован от ошибок. Искусство видеть не оберегает само по себе.

– В какой-то момент мне показалось, что великая тайна – это обман, – признался Антон. – Что ее нет.

– А ее и нет, – захихикал Сид. – Это пустота. Но лишь пустота может дать тебе нечто новое. И она открывает невиданное прежде. Чтобы услышать журчание ручья, надо перестать слушать горланящих над ним прачек. Великая тайна отнимает старое и обыденное, чтобы подарить новый сияющий мир. А не познавшим ее людям поступки мастеров кажутся парадоксальными.

– А почему Арис сказал, что мне можно посочувствовать?

– Потому что с новым видением уходят и иллюзии. Печально видеть все время несовершенство мира.

– То же мне говорил и учитель.

– Знать и прочувствовать – разные вещи, – покачал головой Сид. – Это ты скоро сам осознаешь. Подожди лишь несколько дней.

– Но что мне теперь делать? – нетерпеливо спросил Антон.

– Что хочешь. Живи своей жизнью. Великая тайна сама тебе подскажет правильное решение. Ну, а если ты ее не послушаешь, то проблемы будут опять же твои. Я сделал для тебя все, что мог.

– Спасибо тебе большое, – с чувством произнес Антон.

– И тебе спасибо, – эхом отозвался Сид. – Мне было бы горько, если бы ты не оправдал моих надежд.

Несколько минут они шли молча. Но когда впереди появился порт, Антон встрепенулся.

– Мы больше не увидимся?

– Как знать, – пожал плечами Сид. – Но даже если и встретимся, то наверняка нескоро.

– Но я ведь ничего не знаю о том, как должен вести себя ритер, – заметил Антон.

– Делай что хочешь. Это и есть привилегия ритера. Тебя ограничивает лишь великая тайна.

– Но Арис говорил про какой-то кодекс чести ритеров, который превыше даже государственных законов, – возразил Антон. – Я же должен его знать.

Сид остановился и неожиданно согнулся в три погибели. Его душил смех.

– Аине, объясни ему, – выдавил он, наконец.

– Такие ссылки – любимый фокус Ариса, – снисходительно произнесла Аине. – Когда ему надо в чем-то убедить наместника или его слуг, он всегда ссылается на этот кодекс. А параграфы его придумывает тут же на месте.

– И никто не смеет ему перечить? – остолбенел Антон.

– Ты думаешь, многие готовы поссориться с Арисом? – лукаво усмехнулась Аине.

– А другие ритеры?

– Если ритер следует голосу великой тайны, то другой ритер никогда не встанет у него на пути. – Теперь в голосе Аине не звучало ни тени насмешки. – Он либо подтвердит сказанное, либо промолчит. Ты поймешь это вскоре.

– Значит, нет никакого кодекса чести ритеров? – спросил Антон.

– Есть, – ответил Сид. – Но каждый ритер пишет его сам для себя. И следует ему, и ценит его превыше жизни. Но это его сокровенная тайна. Она не для чужих ушей. Это путь постижения великой тайны. И на нем мастер всегда одинок. Запомни это. Теперь ты навсегда остался один. Никто больше ничего не может тебе подсказать, приказать. Законы больше для тебя не писаны. Есть ты, твои мечи и великая тайна. Этим сказано все. А теперь иди. Я чувствую, что мы приблизились к воде. Бери любую лодку и плыви. И да пребудет с тобой великая тайна.

– Ступай, – поддержала его Аине. – Удачи тебе, ритер. В моем доме ты всегда будешь желанным гостем. Да пребудет с тобой великая тайна.

Антон хотел что-то сказать в ответ, но вдруг почувствовал, что это совершенно не имеет смысла. Новые ощущения неожиданно наполнили все его существо. Он вдруг понял, что стоящие перед ним люди прекрасно знают все, что он может и хочет сказать. Он даже знал, что могут и хотят сказать они ему. Впервые в своей жизни Антон осознал полную бесполезность слов. Он низко поклонился, повернулся и заспешил к причалу, туда, где были привязаны лодки. Антон знал, что Аине и Сид смотрят ему вслед, но больше не оглянулся.

Глава тридцать вторая,

о встрече ученика и учителя

Дорога почти не запомнилась Антону. Все время в пути он пребывал в каком-то полубессознательном состоянии. Взгляд улавливал все детали, слух как никогда четко различал звуки, обоняние задолго до людского жилища подсказывало его близость, но все существо молодого воина было поглощено созерцанием своего внутреннего мира, где ворочались и вздымались некие новые ощущения, родившиеся во время боя со стражниками наместника.

Нет, это не было ни предвидение, ни обостренное чутье. Антон не знал, что ждет его и тех, кто ему дорог, в будущем. Но дорога словно сама выводила его то к пристанищу бродячих артистов, то к деревне, где радушные люди, совершенно неожиданно, возможно, и для самих себя, предлагали странствующему ритеру отдых, еду и кров. Опасность онощущал лишь незадолго до ее возникновения, но этого было достаточно, чтобы успеть укрыться от патруля или свернуть с дороги, обходя притаившихся в засаде разбойников.

А иногда внутренний голос и вовсе не предупреждал его о возможной встрече. Но тогда и встретившиеся по пути люди не проявляли никакого интереса к одиноко бредущему ритеру. Напали бы на него разбойники, слуги Леодра или стражники наместника, если бы столкнулись с ним на дороге? Вряд ли. Страх перед мечами ритеров в этом мире былвелик у каждого, кто брал в руки оружие. Но сейчас Антон более всего хотел остаться наедине с собой и избегать любых, даже самых мимолетных встреч с посторонними людьми. И нечто внутри него словно специально отводило ненужные препятствия или предупреждало о них, как прежде предупреждало о выпадах противников за мгновение до их атак.

Новые ощущения не были ни предвидением, ни даром пророчества, не наполняли его какой-то невиданной силой и не дарили неуязвимости, но они удивительным образом принесли покой в душу Антона. Он не знал, что ждет его в будущем, не знал, что станется с Таней, не представлял, как развивались события после его ухода из замка, и что произошло там после возвращения Рыбникова. Но он почему-то знал, что все в конечном итоге сложится хорошо и правильно. Правильно не в том смысле, что, как в народных сказках, все «хорошие» люди победят «плохих», а после будут жить долго и счастливо в богатстве и славе. Он знал, что такого не бывает, как знал, что вообще не существует «хороших» и «плохих» людей.

Сейчас он видел, ощущал, купался в некоем потоке энергий, из которых, как ему казалось, соткан весь мир, которые творят его ежеминутно и ежесекундно, производят все изменения в нем. И он чувствовал, что эти энергии, подобно воде, могут быть ласковыми и яростными, губительными и живительными, обжигающими и приятными, разрушающимии созидающими. Но он знал, что воля этих энергий превыше всего, что они идут из неких высших миров, чтобы поднять этот на более высокий уровень. И если уничтожают, то только то, что мешает их высшей задаче. И если создают, то только на благо всего живого. На благо в высшем понимании этого слова.

И он знал теперь, что случайностей в мире не существует. Что все происходящее вокруг, внешне не связанное и нелогичное, подчинено только одной задаче – направить все существа туда, куда нужно этим потокам энергии, запущенным некими высшими сущностями на Землю. И что люди делятся лишь на тех, кто противится воле высших сил или следует их пути. И лишь в зависимости от этого складывается их судьба на земле.

Эти энергии Антон ощущал как потоки света – золотистого, голубого, пурпурного, зеленого. Он завороженно любовался их феерией и купался в их живительной прохладе или грелся в приятном их тепле. Он понимал, что свет так ласков с ним именно потому, что он, Антон, встал на нужный путь, и будет беспощаден, если Антон свернет. Но все жесвежеиспеченный ритер был настолько поглощен созерцанием игры этого света, что просто забыл обо всем на свете. Удивительно, как в таком состоянии он не только миновал опасности, но и без труда нашел обратную дорогу к лагерю. Не иначе, как и здесь без вмешательства высших сил не обошлось.

Лишь находясь где-то в дне пути от замка, уже перед закатом, Антон вдруг оторвался от созерцания разворачивавшейся перед ним пляски красок. Он почувствовал приближение чего-то очень большого и грозного. Куда более сильного, чем любые воины, встречавшиеся ему с момента открывшегося нового зрения. Может быть, мощь, исходившая от Ариса, была как-то сопоставима с этим. Впрочем, Антон не был уверен. Впечатления той ночи уже смешались и стерлись… Как ни странно, внутреннее ощущение в этот раз не подсказало Антону укрыться или свернуть с дороги. Напротив, возникло желание остаться и встретить этот огромный катящийся шар энергии.

Молодой ритер не успел еще разобраться в своих чувствах, когда из-за поворота вывернул путник. С виду это был обычный странник, поклонявшийся одному из многочисленных богов местного пантеона, в котором Антон так и не научился разбираться. Эти люди во множестве кочевали между здешними городами, обходя наиболее известные храмы,молились, попрошайничали и разносили по свету сплетни. Но с первого же взгляда, еще до того, как поднялись поля надвинутой на глаза соломенной шляпы, Антон узнал хорошо знакомые черты.

– Никита Викторович! – воскликнул он.

Рыбников поднес палец к губам и еле заметно улыбнулся. Они медленно сошлись. При этом учитель пристально и, как показалось Антону, как по-особенному смотрел на своего ученика.

– Никита Викторович, я… – начал было Антон.

– Когда? – прервал его Рыбников.

– Три дня назад. – Антон почему-то сразу понял, о чем спрашивает учитель.

– Как?

– Во время боя с Арисом.

– Прямо во время боя? Со мной это произошло во сне.

– Так вы увидели? – вздрогнул Антон и схватился за подаренную Арисом инку.

– Но ты же теперь понимаешь, что не в инке дело, – улыбнулся Рыбников. – Ты же сам все видишь.

Антон кивнул.

– Не понимаю только одного: почему Йохан тогда вас сразу не распознал.

– Молод был, горяч. Очень хотел показать соплеменникам, что он великий боец.

– Ну и что? Неужели это…

– Начисто перекрывает видение. Мудрость – удел беспристрастных.

– Неужели все это можно потерять? Отдаться страстям, когда видел такое?

– Конечно. Если ты хочешь добиться чего-то в этой жизни, то должен сражаться и побеждать. Залог победы – страсть. Равнодушным, бывает, везет, но победы долго у них не задерживаются. Только страсть позволяет сокрушить все препятствия к желанной цели. Но она же не дает возможности взглянуть на мир непредвзято. Ты еще под впечатлением своих открытий, но скоро поймешь это. Эйфория пройдет, и ты снова останешься один на один с этим миром. Захочешь хорошей пищи, роскошного дома, красивых женщин, славы, ринешься за них в бой и все забудешь. Тем более ты теперь знаешь, что можешь много больше обычных людей. Но огни иного мира не сулят счастья в этом.

– А потом? – не выдержал Антон.

– А потом, возможно, одержишь победу и будешь почивать на лаврах. А возможно, твои поражения вернут тебя на прежний путь… как меня. Поверь, там еще много работы. Искусство мастера в том, чтобы слышать голос высших миров, но правильно жить в этом. Иначе бы, наверное, сразу возносились, получая мастерство. Ан нет, судьба все подбрасывает нам новые испытания. Ты пока обо всем забыл, увлеченный своими открытиями. Даже не помнишь, зачем сбежал от меня в Нес.

– Ах, точно, – встрепенулся Антон, сообразив, что учитель не знает ничего о происшедшем с ним за последнее время. – Я нашел Таню. Она жива.

– Расскажи все по порядку, – попросил Рыбников, жестом приглашая ученика сесть на траву у дороги.

Когда Антон закончил рассказ, солнце уже скрылось за вершинами деревьев, и сумерки начали медленно спускаться на землю. Рыбников раскрыл свой дорожный мешок и вручил ученику припасенную лепешку, потом потянул за верхнюю часть своего посоха и извлек из него длинный и тонкий клинок. Орудуя им, он быстро нарубил веток и развел небольшой костерок.

– Ночевать, я думаю, будем здесь, – предложил он.

Антон кивнул.

– Откуда у вас такой меч, Никита Викторович?

– Достал по блату, – усмехнулся наставник. – Или ты думаешь, что я могу пройти в славный город Нес при оружии ритера?

– Пожалуй, не можете, – согласился Антон. – Вы шли спасать Таню?

Рыбников кивнул.

– А что у нас, в замке? – спросил Антон.

– Там все хорошо, – уклончиво ответил Рыбников.

– Что значит – хорошо?

– Все живы и здоровы. Ребята несут службу. Финны нашли купца, который будет скупать у них товары по хорошим ценам, в обход Неса. Отец Никифор проводит службы. Ему даже часовенку небольшую срубили.

– И его не прогнали? – изумился Антон.