Чтение 26–й страницы книги ~Арес~

Виктор всем сердцем желал окликнуть Ханну, сказать ей, что все не так плохо, что он возможно погорячился с тем, что его убьют завтра или на днях, но сказать это не мог. Потому что нехорошо обманывать доверчивых девушек в серьезных вопросах. Тем более, если все получится, то ведь Арес возможно отправит его домой. К чему оставлять тут жену? Эта мысль не приходила ему в голову, когда он говорил с Ханной, но пришла теперь. Похоже, он уже свыкся с этим миром, если перестал ежедневно думать о возвращении.

Антипов провожал взглядом платье с красными и синими красками и чувствовал, что из его души уходит целая эпоха. Он привязался к ней, к этой простой и красивой женщине, умеющей сопереживать. Из Ханны наверняка получилась бы прекрасная жена и умелая хозяйка. Вот только у нее со страхом проблемы. Страхом насчет того, что она упустит свой шанс. А так, конечно, почти идеальный вариант.

– Пойдем, Рикста, – сказал Виктор, поглаживая гриву своей лошади. – Не повезло мне здесь. Как обычно. Но что-то за это везение бороться не хочется.

– А почему вы разворачиваетесь, господин? – спросил паренек, который отлично понял суть случившегося. – Мы же шли в другую сторону!

– Не хочу пропустить избиение Террока, – ответил Антипов. – Этому бедолаге вдвойне достанется. Сейчас и… потом, когда он кое-что узнает. Ханна ему тоже нравилась.

Виктор был прав. На площади уже начались приготовления. Люди со всего замка устремились туда, проходя мимо Ролта и кивая ему. Мелькали невзрачные одеяния и только лишь иногда показывались женщины в разноцветных платьях как у Ханны. Либо молодые жены, либо те, кто очень желал ими стать.

Когда Антипов и его слуга оказались около места, на котором должно проходить испытание, там уже все было готово. Самодельные часы твердо стояли на четырех ножках, рядом с ними располагался солдат с кувшином, а Террок примеривался к деревянным мечам. Он выглядел неважно. Всклокоченные черные волосы и завернувшийся с одной стороны ворот белой рубахи создавали впечатление человека, спешащего по какому-то важному делу. Даже кожаный гамбезон, предмет гордости сына кузнеца, выглядел совсем не нарядным. Он сидел не ладно, а как-то скособочился, словно подчеркивая, что его владелец не находится в хорошей форме. Виктору было достаточно одного взгляда на всеэто, чтобы понять, что сегодня никаких побед не ожидается. Террок слишком не уверен в себе, чересчур волнуется.

Протиснувшись к ограде поближе к испытуемому, Антипов громко позвал его, а когда тот откликнулся с какой-то отчаянной надеждой, просто сказал:

– Террок, главное – держи меч покрепче. Десятник постарается его выбить сразу же. Удержишь меч – считай, что есть шанс. И перемещайся, перемещайся. Чем больше ты двигаешься, тем меньше ударов достанется. Тяни время!

– Спасибо, Ролт, я постараюсь, – кивнул запуганный сын кузнеца.

Вездесущий Нурия, стоявший поблизости и слышавший весь разговор, лишь усмехнулся.

– Начинаем уже, – сказал он и, обращаясь только к Терроку, заметил. – Ты только зайцем по кругу не бегай. А то я уже не настолько молод, чтобы за тобой гоняться.

– Бегай зайцем, бегай! – тут же зашептал Виктор.

– Ролт, ну почему ты завтра не вернулся? – поинтересовался Нурия. – Приехал как раз к бою и такие советы даешь. Смотри, сейчас я тебя заставлю меч взять и будешь за ним гоняться! А я прослежу, чтобы не поддавался.

– Молчу, господин десятник.

– Вот так оно лучше будет. Часы! Начали!

Террок решил показать себя примерным учеником. Он сразу же отпрыгнул в сторону, чтобы оказаться от противника как можно дальше. Но Нурия был не лыком шит. Резким выпадом он достал руку соискателя.

– Ай! – вскрикнул тот, мученически скривился, но оружия не выронил.

Десятник воспользовался замешательством и тут же ударил по мечу Террока изо всех сил. К удивлению присутствующих, оружие сильно отклонилось, но не упало. Нурия удовлетворенно кивнул.

– Держись! – крикнул Виктор. – Береги ноги!

Поза сына кузнеца была характерной для новичка, боящегося схватки. Он полуприсел и неуклюже выставил перед собой меч. На месте Нурия Антипов бил бы по левой ноге. Десятник именно так и сделал.

Удар не заставил себя ждать. Он поразил голень, а когда Террок рефлекторно согнул руку с оружием, очередной выпад, нацеленный в предплечье, все-таки выбил меч из дрожащей длани соискателя. Пока палка находилась в полете, Нурия слегка стукнул своим мечом по лбу сына кузнеца. Видимо, в воспитательных целях. А потом неторопливо наступил на упавшее оружие. Все было кончено.

– Да, Террок – не ты, – раздался голос позади Антипова. Он оглянулся и увидел улыбающегося Кушаря.

– Привет, сын! – лесоруб сжал Виктора в объятиях.

– Хорошо, что я тебя встретил, отец, – сказал молодой воин, когда могучая хватка лесоруба ослабла. – А то уже думал, что не увидимся до того, как я к барону пойду. Кактут без меня? Все в порядке?

– Да. Что же со мной случится? А у тебя как? – Кушарь изучающе смотрел на сына.

– Нормально. Не могу рассказать всего. Иногда дела вовсе не плохо, а иногда… как сегодня.

– А что сегодня? Виктор только рукой махнул:

– Даже не спрашивай…. Хотя знаешь, что заметил? Когда расстаешься с девушкой, которая нравится, то она не перестает нравиться. А вот все остальное перестает.

Глава 33.

Серые и холодные камни стен донжона, покрытые местами узкими трещинами, никак не способствовали подъему настроения. Виктор шел по лестнице на второй этаж, терзаемый смутной тревогой. Ему хотелось переодеться, принять нормальный душ, подстричься в парикмахерской у знакомого мастера, прогуляться по тротуару в компании приятной девушки, зайти в кафе или ресторан, вернуться домой в квартиру на шестом этаже, снова принять душ, посмотреть какой-нибудь фильм, почитать новости в интернете и завалиться спать в чистую постель. Чистая постель! Она казалась Антипову недосягаемой мечтой. Даже возникало ощущение, что ее никогда не было. Что она лишь появилась вкаком-то давнем сне, настолько ярком, что он никак не может забыться. Когда Виктор думал об этом, то чувство реальности происходящего давало сбой. Мужчина не мог понять, что истинно: то, что он помнит, или то, что есть сейчас. Поэтому Антипов даже протянул руку и пощупал прохладные и шершавые камни, чтобы убедиться, что они, как и все вокруг, настоящие.

Лестница закончилась. Виктор повернул направо, пройдя мимо сине-зеленого гобелена, изображающего диковинного оленя с рогами, в два раза большими, чем тело. Там, впереди, была открыта черная деревянная дверь и слышался гул голосов. Его ждали.

Антипов пошел по направлению к двери, отбросив колебания. Он уже разговаривал с бароном, а маг… ну, что маг? Почтенный ун-Катор не производил впечатление безумца, бросающегося на людей. Посетитель защищен ресстром, так что нечего опасаться, что по нему 'пошарят' Дланью, как любит выражаться Нурия.

Шаг, еще один шаг и Виктор оказался в дверном проеме. Он никогда не был в этой комнате. Большая, даже очень большая, с четырьмя высокими узкими окнами, она была хорошо освещена солнечным светом. На серых стенах во множестве висели мечи и копья, а на гладком каменном полу стояло несколько стульев. Больше предметов мебели не было. Ан-Орреант и ун-Катор беседовали, прислонившись к наружной стене. Аккурат между ними располагалось яркое окно. Антипов сразу же отметил странное одеяние барона. Алькерта покрывали мелкие блестящие пластины, причем верхняя наползала на нижнюю словно шифер на крыше. Доспех защищал не только торс, но и руки и даже ноги. Судя по тому, с какой легкостью барон повернулся к двери, броня не была тяжела. У Виктора мелькнула мысль, что она стоит баснословные деньги. Кроме этого, голову ан-Орреанта украшал бесхитростный железный шлем, а на поясе висели два коротких меча. Оставалось только недоумевать, по какому поводу барон так вырядился.

Маг был в обычной коричневой мантии с капюшоном, отброшенном на плечи. Его окутывала знакомая дымка, которая, как кривое или мутное зеркало, временами искажала лицо, покрытое сетью глубоких морщин.

– Проходи, Ролт, – сказал барон. Виктор вежливо поклонился и вошел внутрь.

– Закрой дверь и запри на засов, – распорядился хозяин замка.

Посетитель обернулся к двери, притворил ее и на миг заколебался, думая, что делать дальше. Проблема заключалась в том, что на двери было шесть засовов. Внезапно решившись, Антипов запер лишь верхний и взглянул на собеседников. Маг едва заметно пожал плечами, а барон снова заговорил:

– Встань на середину комнаты, Ролт.

Виктор подчинился. Он отошел от двери метра на три и замер, ожидая новых распоряжений. Ситуация была даже забавной. Зачем барону нужно, чтобы он стоял именно на середине комнаты? Какой смысл в нелепых доспехах и засовах? Визитер очень хотел бы знать ответы на эти вопросы. И его желание вскоре сбылось.

Как только Антипов остановился, дымка около мага изменилась. Она заклубилась еще сильнее, начала странно вытягиваться и очень быстро приобрела очертания какого-то щупальца: гигантского, сероватого и устремленного к закрытой двери. Создавалось ощущение, словно огромный кальмар, притворяющийся человеком, решил раскрыть себя и выпростать одну конечность. Виктор еще ни разу не видел Длань мага за работой, но догадался, что это – она. Как только щупальце коснулось черного дерева, оставшиеся пять засовов один за другим захлопнулись. Это произошло так стремительно, что Антипов даже не успел удивиться. А потом удивление так и не наступило, потому что пришло понимание. Посетителю стало ясно, зачем нужны эти все засовы на дверях. Конечно, не для того, чтобы помешать кому-то войти в комнату, а чтобы помешать быстро выйти.

Виктор с грустью огляделся по сторонам. Он понял не только смысл существования многочисленных засовов, но и оружия на стенах и брони барона. Комната была очень разумно устроена для бесед такого рода. Гостю предлагалось встать в центр, двери запирались, а следующий шаг – просьба снять ресстр. Чтобы эта самая Длань могла шарить,где ей вздумается. И попробуй откажись или, что еще хуже, взбунтуйся. Эти все мечи, палицы и копья сразу же полетят в тебя, направляемые заботливым магом. Видимо, это и имел в виду Нурия.

Барон внимательно посмотрел на посетителя и догадался, что тот что-то понял. Неизвестно, восхитился ли Алькерт сообразительностью сына лесоруба, но тонкая усмешкаскользнула по его губам.

– Снимай ресстр, Ролт, – сказал он. – А потом поговорим.

Антипов знал, что у него нет другого выхода, кроме того, чтобы довести этот разговор до конца, чем бы он ни завершился. Бежать не получится, а если и получится, то будет выглядеть глупо. Куда он побежит? Но Виктор не собирался просто так сдаваться. Пока еще можно торговаться, нужно это делать.

– А можно поинтересоваться, ваша милость, зачем? – как можно более вежливо спросил он.

Кровь моменталось бросилась в лицо Алькерту. Он хотел было резко ответить наглому слуге, который не слушает самых простых приказов, но маг опередил его.

– Нам нужно узнать правду, мальчик, – голос ун-Катора был глубок и мягок. У Виктора при первых же звуках создалось странное впечатление, что он проваливается в яму,наполненную ватой. Голос был умиротворяющим и успокаивающим и, возможно, оказал бы эффект на любого, но никак ни на Антипова, привыкшего к хитромудрому и психологически выдержанному вещанию Ареса.

– Спрашивайте так, я отвечу правду и ничего, кроме правды, – сообщил посетитель. – Я вообще удивительно правдив. Даже себе во вред.

– Да как ты…! – барон не закончил свою речь, потому что маг прервал его.

– Простите, ваша милость, полагаю, что нам просто нужно объяснить мальчику, что здесь происходит, и чем мы все рискуем. Он поймет. Позвольте мне.

В отличие от Виктора, голос оказал влияние на Алькерта. Тот слегка успокоился.

– Видишь ли, Ролт, – начал маг, – у нас есть основания подозревать, что за осквернением храма Зентела в Парреане стоишь ты. Ун-Катор сделал паузу и Антипов с легкостью ее заполнил.

– Да, это я, – просто ответил он. – Надо же было как-то спасти замок?

Это прозвучало так искренне и простодушно, что барон и маг переглянулись. Но ун-Катор не позволил замешательству отразиться на своем лице.

– Понимаешь, мальчик, у каждого действия есть последствия, – произнес он. – Ты сделал доброе дело, когда спас замок, но тем самым поставил нас под еще большую угрозу.

– Под какую, господин маг? – удивился Виктор.

– Войска жрецов и графа первоначально требовали только барона, – объяснил ун-Катор, не обращая внимания на Алькерта, который гневно сжимал рукояти мечей и порывался что-то сказать. – Но теперь, когда они узнают, что мы (а ты – это мы) осквернили храм, да еще оказались запутанными в странную историю с каким-то новым богом, то плохо придется всем. Ты понимаешь, Ролт?

Антипов смутно подозревал, что подобное может случиться, но учитывая меры, предпринятые бароном, сомневался в своих выводах.

– Почему же, господин маг? Его милость ведь распорядился, чтобы обо мне не болтали.

– Видишь ли, мальчик, – теперь голос ун-Катора звучал слегка покровительственно. – Запрет – это лишь дело времени. Рано или поздно все равно кто-то проболтается, скажет, что именно Ролт снял осаду. Слух распространится и достигнет ушей жрецов. А они сумеют понять, что имеется в виду.

Виктор по привычке начал кусать губы. Маг был полностью прав. Воин посмотрел на одно окно, полное света, на другое, и подумал о том, что в мире все предопределено. Одно действие вызывает следующее, то – следующее и так до бесконечности. Дело человека лишь в том, чтобы не отставать от событий, не позволять им захватить себя и понести как щепку. Лучше всего обзавестись лодкой, поставить парус и поплыть по волнам, слегка корректируя курс рулевым веслом.

– Но вы же знали обо всем этом, – сказал Антипов. – И ничего не предприняли. Не предложили солдатам другого объяснения и позволили мне спокойно вернуться.

– А мальчик-то совсем неглуп, – тихо рассмеялся маг, обращаясь к барону. – Совершенно не похож на дурачка!

– Продолжайте, ун-Катор, у вас получается, – буркнул тот.

– Поэтому, Ролт, мы и хотим знать правду, – сказал маг, снова повернувшись к Виктору. – Чтобы понять, с кем или с чем мы имеем дело, какие силы стоят за тобой, за этим чудесным превращением из дурачка в заправского хитреца, за твоим воинским обучением, протекающим слишком уж стремительно, за игрой на варсете, которую ты раньше никогда в руках не держал…. Нам нужно знать все досконально точно.

– Я и так все могу рассказать! – заявил Антипов, глядя кристально честными глазами.

– Ты можешь рассказать, – согласился маг. – Я даже представляю, как ты это будешь делать. История с живительными свойствами кестра, которую поведал мне лекарь, изрядно меня развеселила. Я даже во времена моей бурной молодости не мог придумать подобного. Хотя не жаловался на отсутствие воображения. Поэтому нам нужно знать правду, Ролт. Только так мы верно оценим обстановку и спасемся.

– И как то, что я сниму ресстр, поможет этому, господин маг? – осведомился любознательный Виктор, слегка разочарованный тем, что в его легенду насчет чудесного исцеления поверили не все.

Ун-Катор пошарил в складках своей мантии и достал небольшой глиняный кувшинчик.

– Здесь находится маре-н-мар, – сказал он. – Ты его выпьешь и не сможешь умолчать в ответах. А я, как маг, буду лишь следить, чтобы он подействовал как надо. С помощьюмоей Длани.

'О, вот и сыворотка правды подкатила, господа присяжные заседатели, – мысли Виктора были мрачны как тучи. – Похоже, мне на этот раз не выкрутиться. И что же я им выложу, интересно? Точнее, что они спросят? О-о… постойте-ка, господа присяжные. Что они спросят – интересный вопрос. Уточним его'.

– Господин маг, а этот… маре-н-мар не вреден для здоровья? А то, знаете, мой организм ослаблен, чувствую себя не очень. Ночью был жар, потом в боку кололо, не иначе с печенью что-то.

– Все будет в порядке, Ролт. Сними ресстр и я тебя сразу же подлечу, – ун-Катор сохранял серьезное выражение лица, но в его глазах плясали веселые огоньки.

– Спасибо, не надо, господин маг. Я уже лучше себя чувствую. Это меня рукоять ножа в бок колола, я вспомнил. А как он вообще действует, этот маре-н-мар?

– Да что б тебя…!

– Ваша милость, осмелюсь предложить немного потерпеть. Мальчик нервничает, интересуется… его можно понять. Мы все решим тихо и мирно.

Барон бросил раздраженный взгляд на сына лесоруба, но с доводами согласился.

– Послушай, Ролт, маре-н-мар еще никому не приносил вреда. Он действует не очень долго, но если им правильно пользоваться, то этого достаточно. Это просто настой из растения. Ничего страшного. Дворяне не любят даже произносить этого слова, а мы, маги, с ним хорошо знакомы. Еще что-то интересует? Спрашивай.

Какая-то крупная птица, то ли галка, то ли ворона, пролетела совсем неподалеку от окна. Антипов проводил ее взглядом, но мысли были совсем не о ней.

– Почему дворяне не любят маре-н-мар, господин маг? И что, я не смогу даже промолчать, если вопрос мне не понравится?

– Маре-н-мар нельзя использовать на дворянах. Это – большой урон для чести. Таковы традиции, Ролт. А на вопрос ты не ответить не сможешь, скажешь правду, какой бы она ни была.

– А что такое правда, господин маг? Вот, допустим, вы спросите у меня, какого цвета моя накидка. Должен ли я ответить, что она серая? Это ведь будет не совсем правда, потому что она местами очень грязная и цвет там совсем другой.

– Ты ответишь правду так, как ее понимаешь.

– Ах, вот как, господин маг. Тогда, пожалуй, я соглашусь, если другого выхода нет, – Виктор попытался подавить довольную улыбку. Как он понимает правду? Да ее вообще нет! Правда – это то, как тебе выгодно в данную минуту объяснять прошлые события. Правда и факты – суть разные вещи. Если его будут заставлять отвечать только 'да' или 'нет', тогда, конечно, это безусловно опасно. А так, можно рискнуть!

– Господин маг, у меня последний вопрос. Скажите, вот зачем это все? – Антипов обвел рукой стены с висящим оружием и показал на дверь с засовами. – Разве нельзя было просто приставить ко мне охрану?

На этот раз ответил сам барон. Алькерт понял, что строптивец уже согласился и лишних проблем не предвидится.

– Ролт, никто не знает, что ты нам поведаешь, – сказал он. – Есть вещи, которые нужно хранить в тайне от всех. Ты готов?

– Да, ваша милость, – вздохнул Виктор. Он понимал, что выхода нет, что ему и так удалось достичь практически невозможного, заставив отвечать на свои вопросы.

Антипов снял с шеи щепку, привязанную к тонкой веревке, отстегнул кожаный пояс, небольшие браслеты и собрался было отвязывать ресстр, прикрепленный к лодыжкам, но маг остановил его.

– Достаточно, Ролт. Твои ноги меня не интересуют.

Щуп устремился к Виктору и обхватил его туманным щупальцем. Воин ожидал каких-то необычных ощущений, даже неприятных, но ничего не почувствовал.

– Все в порядке, – сказал маг. – Вот, выпей.

Посетитель взял протянутый светло-желтый кувшинчик, вытащил пробку, сделанную из туго свернутой в трубочку коры, заглянул внутрь, понюхал, а потом, не обнаружив ничего подозрительного, пригубил. Вкус напоминал растаявший студень. Виктор еще раз взглянул в окно, словно пытаясь там найти возможность ничего не пить, но синее небо было пустынным. Даже прежняя птица улетела. Антипов решился и опрокинул в себя содержимое кувшинчика.

– Подождем немного, – сказал маг, разглядывая гостя. – Это быстро действует. Походи, Ролт, скорее начнем.

Посетитель послушался и прошелся пару раз от одной стены к другой. Было забавно видеть, как оба: и маг и барон синхронно поворачивали головы, следя за ним. Виктору было неясно, зачем ун-Катор использует зрение, если располагает Дланью, но наверное в этом был какой-то смысл.

– Хватит! – распорядился маг. – Можно начинать.

Антипов по-прежнему не ощущал ровным счетом ничего необычного, но заметил, что слова старика оказали на барона ярко выраженное бодрящее действие. Тот встряхнулся, словно породистая собака, завидевшая дичь. Его раздражение улетучилось во мгновение ока, глаза заблестели, а руки нервно обхватили рукояти мечей.

– Кто ты? – спросил он, обращаясь к сыну лесоруба. – Тебя зовут Ролт на самом деле?

Вот теперь Виктор почувствовал нечто странное. Ему захотелось ответить на вопрос! И сделать это не только правдиво, но и как можно более полно. Желанию невозможно было противостоять. Казалось, что помедли он на мгновение и непременно лопнет от распиравшей его информации, которой так хотелось поделиться с миром. Так, наверное, чувствует себя воздушный шар, надутый, но не завязанный. Когда его отпускают, воздух выпустить просто необходимо! Антипов слегка запаниковал, бесконтрольная болтовня не входила в его планы, но несмотря на это, раскрыл было рот, чтобы ответить все, абсолютно все, однако к счастью маг прервал его.

– Не отвечай, Ролт! – быстро сказал он и, обращаясь к барону, добавил. – Ваша милость, что-то мне подсказывает, что если начать с этого вопроса, то дальше мы не продвинемся. Предлагаю узнать что-нибудь другое, а это оставить на потом.

– Вам виднее, ун-Катор, – Алькерт слегка удивился, но спорить не стал, да и время поджимало. – Ролт, ты здесь, чтобы причинить нам вред? Отвечай!

Небольшой паузы хватило Виктору, чтобы собраться с мыслями и хоть немного привыкнуть к своему новому состоянию.

– Я не знаю, ваша милость, – сказал он. – И вред и пользу. Зависит от того, как посмотреть и кто будет смотреть. Если говорить о том, что будет сейчас, то это – совсем не то, что будет завтра. Я вот думаю, что завтра может быть польза, если сегодня – вред. Или наоборот. Да и кто такие 'вы'? Я не уверен….

– Стоп! – воскликнул маг. – Господин барон, задавайте конкретные вопросы! Вы видите, что творится? Так мы никуда не уйдем!

Барон тоже выглядел ошарашенным из-за быстрой и абсолютно бесполезной болтовни сына лесоруба. Но он сумел взять себя в руки.

– Ты собираешься причинить вред моего замку? – спросил Алькерт.

– Конечно, нет, ваша милость! – с жаром отверг обвинение Виктор. – Я вообще не собираюсь причинять никакого вреда. Это получается само.

– Так ты уже причинил какой-то вред? Отвечай! – ноздри барона раздулись от нетерпения.

– Конечно, ваша милость! Причинил! Каюсь!

– Что ты сделал, Ролт? – Алькерт вперил в визитера гневный взгляд.

– Сорвал розу, ваша милость. Это целиком моя вина. Хотя и невольная! Это должно учесться при выборе наказания. Я не хотел!

– Какую розу? – одновременно спросили и барон и маг.

– Розу госпожи баронессы, – охотно пояснил Виктор. – Красную. Такую, знаете, со множеством нежных лепестков и колючками. Но колючки я все обломал!

– Он издевается? – неуверенно спросил Алькерт, обращаясь к ун-Катору.

– Нет, господин барон, – произнес тот, хмурясь. – Он отвечает на вопрос.

Ан-Орреант глубоко вздохнул, а маг воспользовался этим и перехватил инициативу.

– Кроме розы ты причинил какой-то вред замку, Ролт?

– Нет, господин маг. Может быть потом выяснится, что причинил, но сейчас – нет.

Барон сдвинул шлем и подшлемник со лба. На его лице выступил пот. Было неясно отчего – то ли от доспехов, то ли от облегчения.

– Кто за тобой стоит, Ролт? – поинтересовался маг. – У тебя есть могущественный покровитель?

– Есть, – охотно ответил Виктор. – Покровитель есть, но он совсем не могущественный. А прямолинейный, вредный и упрямый. С ним нелегко иметь дело, скажу я вам. И подозреваю, его уже не изменить.

– Кто он? Бог?

– Возможно, ваша милость. Все зависит от того, что вкладывать в это понятие. Я вот где-то читал, что каждый человек сам для себя бог. Да что там! И трава, и кусты, и деревья и даже этот замок – все части бога….

– Стоп! – закричал ун-Катор. – Замолчи! Твой покровитель может помочь нам?

– Может, господин маг. Еще как! Для начала он пошлет вас в бой, а если вы победите, то одарит чем-то… очень мелким… он скуп, знаете ли… зато потом снова пошлет вас в бой… и еще и еще… в конечном счете у вас не останется врагов, поэтому можно будет считать, что он помог. Если выживете, конечно. Ун-Катор и барон переглянулись с выражением крайнего недоумения на лице.

– Как его зовут? – спросил Алькерт.

– Арес.

– Странное имя, никогда такое не слышал, – пробормотал маг. – Ролт, твой покровитель может справиться с Зентелом?

– Может. Если у него будет достаточно сил, – твердо ответил Виктор.

– А что ему дает силы?

– Сражения и победы.

Барон издал какой-то звук, весьма похожий на ликование. Однако ун-Катор озабоченно нахмурился.

– Время выходит, – сказал он. – Скоро маре-н-мар перестанет действовать!

– Вторую порцию? – быстро предложил Алькерт.

– Нельзя! Результат будет не тот, да и убить может. Слишком много, если подряд! Нужен перерыв. Задавайте последние вопросы, господин барон.

– Так ты Ролт или нет? – Алькерт внимательно смотрел на Виктора, словно пытаясь проникнуть в самую суть человека, стоящего перед ним.

– Не знаю, ваша милость. Скорее нет, чем да. У меня память Ролта, но я сам другой.

– У тебя есть имя?

– Да.

– Какое?

– Виктор.

– Тоже странное имя. Это родовое?

– Нет, просто имя.

– А родовое какое?

– Антипов.

Вот тут-то Виктор по-настоящему удивился. Могущественный барон побледнел и стал похож на саван, чистый и белый. Он простер руку к визитеру, хотел что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Вместо них раздалось какое-то хриплое шипение. Маг же, услышав это, на секунду закрыл лицо морщинистыми руками и с тоской посмотрел куда-то на потолок.

– Ну-ну, господин барон, не расстраивайтесь, – пробормотал он тоном, полным соболезнования. – Откуда мы могли знать? Нашей вины тут нет.

Алькерт перестал хрипеть, а тихо зарычал. Его бледность сменилась крупными красными пятнами, усеявшими лицо. Он снова схватился за рукояти мечей с таким видом, словно был готов немедленно извлечь их и покромсать всех присутствующих в капусту. Виктор, заметив это, напрягся.

– Я опозорен! – выдавил из себя барон, сжав зубы. Его голос был глухим и страшным. – Никто не подаст мне руки! Маг! Проклятый маг, вы знали об этом! Знали с самого начала, поэтому сказали, чтобы я задавал другие вопросы!