С ветки ближайшего дерева прямо на его плечо спланировал Дач, запищал что-то, щекоча языком ухо. Ник потрепал соню за спинку. Еле слышный шорох в зарослях едва не прошел мимо его сознания. Тело среагировало само. Не было времени подхватывать с земли брошенную на бронежилет винтовку, вместо этого Ник рванул из ножен нодати. Шорох больше не повторялся, но каким-то образом Ник ощущал поблизости присутствие. Враждебное или нет, он не знал.
Голос прозвучал буквально в пяти шагах от него.
— Вот только не надо тыкать в меня этой железкой, Фолдер.
Неизвестный одним неразличимым движением выскользнул из тени увитого лианами ствола. Ник отшатнулся назад, не желая ненароком проткнуть незнакомца острием, но надобности в этом уже не было. Как меч очутился в руках человека, Ник не заметил.
— Странно, Андрей описывал тебя более расторопным парнем.
До Ника с запозданием начало доходить. Столь быстрым мог быть лишь Рыцарь. Один из адептов Ордена Хранителей Человечества.
Рыцарь оказался совсем еще молоденьким пареньком, хрупким на вид юношей лет двадцати.
Впрочем, Ник уже давно привык не судить по внешности об истинном возрасте Рыцарей. Андрей, например, в свои восемьдесят с лишком выглядел едва на пятьдесят. Этому могло быть и сорок и больше, рассветная серость скрадывала мелкие детали. Одетый в потрепанный хамелеон, Рыцарь сливался с рассветными джунглями, лишь лицо его выделялось на фоне фототропного материала. Ник почтительно склонил голову.
— Здравствуйте, Рыцарь.
— Утро доброе, Фолдер. Ну и какого черта ты сунулся сюда добровольцем?
Ник с огромным трудом удержался от яростного желания вспылить. Статус Рыцаря, несоизмеримо превосходящий его собственный, удержал Ника от безрассудных действий. Ответил он вполне спокойным голосом:
— Это личные мотивы, Рыцарь. Если вас не затруднит, верните мне меч.
Рыцарь хмыкнул и протянул ему клинок.
— Больше не оставляй его без присмотра. А теперь о деле. Сколько у тебя людей?
— Чуть более тридцати. Ополчение. Тяжелого оружия и техники нет. Задача — связать боем и увести в сторону от госпиталя карательный отряд Ррадов.
— Ты сам-то веришь, что у вас получится?
Ник помотал головой.
— Нет, Рыцарь. Шансов у нас нет.
Рыцарь утер лицо рукавом и, протянув руку, погладил Дача. Ник стоял молча.
— Надо же, привязавшийся. Жди удачи, Фолдер. — Он пошарил рукой в нагрудном кармане комбинезона и протянул зверьку кусочек сахара. Дач, пискнув, одним махом проглотил угощение — Эх, сластена. Садись, Фолдер, у меня к тебе разговор
— Я уже насиделся, постою.
— Как хочешь, разговор будет долгий.
Где-то вдалеке тоскливо прокричала ночная птица. Ветерок почти затих, джунгли готовились к пробуждению. Рыцарь пододвинул к себе бронежилет Ника и уселся на него, по-восточному скрестив ноги.
— Не люблю сырость. Итак, меня зовут Олег. Олег Марьета.
Марьета, наблюдатель Ордена на Хауке, жил здесь уже девять лет. Мало кто догадывался, что невзрачный парнишка, хозяин маленького бара в портовой зоне, на самом деле адепт древнего и могущественного Ордена. Да в его задачи и не входило привлекать чье бы то ни было внимание. Сбор слухов и долгое ожидание приказа — вот и все, чем он занимался на Хауке. Сотни таких, как он, глаза и уши Ордена, разбросанные по пяти сотням человеческих миров, составляли оперативный резерв. Редко-редко когда их привлекали к делу. Обычно в этом не было необходимости, хватало остальных. Тревожные вести пришли полтора года назад. Орден почувствовал угрозу, но Видящие так и не смогли установить источник ее появления. Большинство склонялось к новой войне с Тедау, но полной уверенности в этом не было. Впервые Видящие не могли дать точного ответа. Их видения разнились во многом, сходясь лишь в одном — сил Ордена недостаточно. Опасения за судьбу человечества пересилили традиции, и все наблюдатели получили приказ. Приказ найти подходящих людей и спешно обучить их азам Искусства.
Ник опешил, на секунду ему показалось, что он ослышался.
— Так я не один? Вы обучали не только меня?
— Каждый из нас взял себе по ученику. Видящие предсказали великую опасность. И впервые за все время мы рискнули открыть частичку нашей тайны.
Ученик Олега погиб во время той самой операции по захвату «языка». Ник вспомнил горящие казармы, тяжелую тушу пленного жреца и покрытого чужой кровью парня. И его слова: «Общее дело ведет нас».
— Это вы отдали ему приказ умереть, спасая меня?
Олег скривил уголок рта.
— Не погибнуть самому, а не дать погибнуть тебе. Улавливаешь разницу?
— Вы так легко жертвуете людьми?
— Один человек — слишком малая цена за жизнь всего человечества.
— Я еще не все человечество.
Олег ухмыльнулся и, сорвав травинку, принялся обкусывать ее кончик.
— Ты полезнее для Ордена, а следовательно, и для всего человечества. Говард никогда не смог бы достичь твоего уровня. Мы умеем считать, Фолдер. Нельзя победить, сохранив в чистоте душу. Чем-то всегда приходится жертвовать. Чем-то или кем-то. Ведь и ты, как я понимаю, остался здесь вовсе не для того, чтобы спасти раненых?
Ник почувствовал, что краснеет. Рыцарь тем временем продолжал, не меняя тона.
— Ты сознательно жертвуешь ими, решив спасти одну мисс Торсон. Я прав?
— Двоих. Рыцарь, я все равно не сумею вытащить всех.
— Тогда ты должен понять и меня, Ник. Говард до конца выполнил свой долг, и не моя вина, что при этом он не сумел выжить.
Ник виновато опустил голову, Рыцарь был прав во всем. Ник действительно заранее списал со счетов и свой маленький отряд, и сотню обреченных раненых, и горстку врачей. Списал, усыпив совесть доводом о бессмысленности попыток спасти всех.
— Не переживай, Фолдер. Твоей вины тут нет. Преступную ошибку допустило командование, решившее поместить пленника в гражданском лагере. И еще большей глупостью было дать ему сбежать.
— Ну, каратели могут и не появиться. Откуда мы знаем, что жрец сумел добраться до своих?
Олег укоризненно поджал губы.
— Печально, получив сообщение от Андрея, я надеялся, что твой уровень действительно заслуживает внимания. Неужели ты не чувствуешь?
— Не чувствую что?
— Опасность просто витает в воздухе. Еще до полудня тут будут кишеть солдаты Ррадов. Почувствуй! Или я и впрямь пожалею о смерти Говарда.
Ник прикрыл глаза, расслабив диафрагму. Начальный этап этой медитации всегда давался ему нелегко. Пустив волну от паха до горла, он сконцентрировался и снова забыл о дыхании. Пустота и свобода от мыслей, только так можно увидеть незримое. Пустить поток сознания вне этого мира. И тогда ты способен разглядеть. Ник увидел. Ярко-алые струи света с севера, багровый туман, ползущий среди деревьев. Удар безжалостного судии выбросил его обратно, корчившегося и вопящего от боли. Тьма пришла спасительным лекарем, отсекая перегруженные нервы от визжащего потока.
— Фолдер, а ну-ка открой глаза!
Боли уже не было, но и открывать глаза Ник не спешил. Шок от увиденного во время медитации неохотно покидал сознание. Во тьме не было боли, возвращения которой Ник панически не хотел.
— Фолдер, я считаю до трех, и, если ты не откроешь глаза, мне придется тебя ударить.
Ник с трудом разлепил слезящиеся глаза. Олег с обеспокоенным выражением на гладковыбритом лице массировал его грудь. Увидев, что пациент пришел в себя, Рыцарь со вздохом облегчения откинулся назад.
— Да, похоже, я перестарался. — Увидев непонимание на лице Ника, он пояснил: — Я помог тебе достичь необходимого состояния. И все-таки, по-моему, Андрей тебя переоценивал.
— Мы занимались чуть более года. За это время трудно добиться большего.
Рыцарь кивнул, соглашаясь.
— Ты отнюдь не худший ученик, скорее наоборот. Но Андрей в своем докладе описал тебя как некий уникум, по его словам, ты почти достиг уровня младшего Рыцаря. Печально видеть, что он ошибся.
Ник приподнялся на локте, борясь с внезапно нахлынувшей тошнотой. Джунгли вокруг замерли в ожидании рассвета. Ночная живность уже готовилась отойти ко сну, дневная же еще досматривала последние сны.
— Если он и ошибся, что с того? Скажите лучше, что вам надо от меня?
— Не знаю, Фолдер, заметил ли ты, но последние годы судьба вела тебя сюда. Мы издревле стараемся считаться с выбором судьбы. Ученые могут уповать на древнюю теорию вероятности, мы — нет. Слишком часто на наших глазах эта теория терпела фиаско.
— И что с того?
Рыцарь вытащил из рюкзака короткоствольный автомат.
— Все мы — лишь орудие в руках судьбы. Вот ты, например, правишь клинок, добиваясь бритвенной остроты. Я настраиваю фокусировку рабочего стержня в протоннике. Так же и судьба готовит нас к использованию во благо человечества. Посчитай на досуге, сколько шансов было у тебя попасть на Хаук именно к началу войны? Случайность? А может быть, нет?
Ловкие пальцы Рыцаря, сняв кожух ствола, легко скользили по граням электроразрядников. «Квазар», чудовищной мощи протонно-ионный автомат. На расстоянии тридцати метров он был способен секундным залпом выжечь полуметровую дыру в сантиметровой стали. Пистолет Ника по сравнению с ним выглядел детской игрушкой. Ему доводилось читать о подобных моделях, но вживую он их еще не видел. Слишком дорогое и бесполезное в полевых условиях оружие. Преодолев пятьдесят метров, поток ионов, растратив энергию, годился разве что для нанесения легкого загара. Оружие профи, способных подобраться к противнику вплотную.
Ник нервно поджал губу. Намеки Рыцаря все еще оставались ему непонятны.
— Что вы имеете в виду?
Подкрутив направляющие стержня, Рыцарь одним щелчком закрыл кожух.
— Один раз ты уже умер. Смерть единожды убивает страх у сильных. Ты потерял все. Потерявший находит новые цели. Никогда не казалось, что все вокруг тебя идет по проторенной дороге? Что каждый поворот судьбы дает тебе что-то новое? Аналогия с оружием непонятна?
— Нет.
Олег подключил к автомату батарею, указал на тусклый зеленый огонек.
— Вот видишь, оно готово. Нажимай и разноси все вокруг. Ты еще не готов. Немного, но не готов. Все пошло не так. Мы не ждали удара отсюда. Знай мы заранее, и в секторе собралось бы две, три тысячи Рыцарей. Нам же придется сражаться тем, что есть.
— Зачем концентрировать столько сил на одной планете?
Метрах в двухстах протрещали кусты. Кто-то из ополченцев пошел до ветру.
— Фолдер, в отличие от тебя я видел допрос лишь в записи. И все равно услышал то, что пропустил ты. А именно, слова жреца о поединке. К сведению, на Хауке сейчас находится Военный вождь Ррадов собственной персоной.
— Я знаю. И что с того?
Курылев Олег
Лукьяненко Сергей
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Прозоров Александр