Чтение 3–й страницы книги ~Творцы миров~

– Можно еще?.. Кстати, а кто тебе сказал, что отказываюсь?

Я пробормотал, сбитый столку:

– Но ты же сказал насчет идиота…

– Так я и есть идиот! Знаю же, что идиотизм, что ничего не получится, но… я с вами.

Я развел руками.

– Ну, ты меня ошарашил. Это что же за философия такая?

Он горько рассмеялся.

– Какая философия? Потом буду рассказывать, что мы делали самую лучшую игру всех времен и народов. Самой Юбисофт собирались утереть нос. Но малость не рассчитали силы и… надорвались.

Я спросил, снова сбитый с толку:

– А… зачем?

– А что еще? Ну не приму участие в вашей дури. И что? Буду рассказывать, что всю жизнь держал шард? Так их сейчас куча мальчишек держит. Да и вообще… Все-таки шард – это пиратство. В конце концов наступает момент, когда хочется и самому что-то попробовать сделать. Пусть не получится… Но хоть пытались!

Раздались один за другим звонки, я включил кофемолку и поставил на плиту самую большую джезву. Скоффин, Кулиев и Ворпед ввалились вместе, созвонились по дороге, а чуть позже, как чертик из коробки, возник Николай. Я даже не заметил, когда он появился, будто вошел через пространственный портал прямо в кабинет, а оттуда пришлепал в моих тапочках к нам на кухню.

Все поздравляли Аллодиса, его все любят, он пытался говорить, что еще ничего не решил, но махнул рукой и подсел к столу. Скоффин уже развернул там большой лист бумаги: по-старинному, как бы подчеркивая значимость момента. Некая религиозная группа до сих пор делает обрезание каменными ножами, ибо любая древность освящена уже тем, что древность, мол, от самих истоков, даже от богов, так и плотный лист бумаги, в отличие от привычных экранов ноутов, подчеркивает торжественность деяния.

– Вот тут я набросал ключевые моменты, – сказал он. – Движок, дизайн игрового мира, персонажи… отдельно место для фичей, которые придумаем исключительно мы. Коля, ты что-то странно смотришь, фичи будут! И придумаем их исключительно мы.

– Да я что, – пробормотал Николай. – Просто не верится даже, что сделаем то, что так хочется сделать…

Воздух пропитался ароматом хорошего кофе, вечно голодный Секира сходил к холодильнику и, вытащив пакет со сдобными булочками, поставил разогреваться в автоматическую духовку. Все пили кофе, отогреваясь и просыпаясь окончательно. Все привыкли сидеть на чудовищных дозах кофеина, но еще никто не попросил у меня пепельницу. Я сам бросил курить лет пять назад, а остальные – даже не знаю, кто когда. Из нас если кто и пробовал наркотики… и сейчас иногда, да, совсем в экстренных случаях, то не успокаивающие, а, напротив, подстегивающие нервы, заставляющие сердце стучать, а мозг работать на повышенных оборотах.

Все смотрели, как я поднялся, но я сам решил, что это глупо, словно на отчетном собрании перед залом акционеров, махнул рукой и сел.

– Давайте сперва определимся, – произнес я твердо, – что есть ММОРПГ, то есть байма.

Николай возразил с недоумением:

– Этому полно определений.

Я сказал настойчиво:

– И что? Мы же знаем, что мы самые умные и самые крутые на свете. Так на фиг нам какие-то вялые и очень осторожные определения, после которых остается ощущение, будтопожевал вату?

Кулиев растянул рот в улыбке профессионального юриста.

– Владимир прав. Если определения нас устраивают, то их принимаем. Если не устраивают… их все равно принимает нормальный простой народ. Но мы к простым не принадлежим, верно? Так какое определение предлагаешь?

Я проворчал:

– Благодарю за понимание, но не так сразу. Напомню, что в искусстве каждый начинает с белого холста, белого листа бумаги или разлинованного нотного. Однако наука и техника опираются на открытия предшественников. Когда выпускают новый автомобиль, это не значит, что для него даже сталь вплавляли особую! Наоборот: и шины, и двигатель, и стекла – все от других производителей, что используются давно в других машинах. Однако автомобиль все-таки новый. Так вот байма, если кто еще не знает, – дитя науки, техники и искусства.

Слушают внимательно, и хотя у каждого на морде написано слегка скептическое: говори-говори, я все равно умнее, но пока не перебивают, уже хорошо.

– Это очень важный момент, – продолжал я твердо. – Мы не будем изобретать велосипед! Во всяком случае, не станем изготавливать шпицы поштучно. Сборка из блоков пришла даже в искусство! В каждом боевике после одинаковой бешеной гонки по городу одинаково взрываются и переворачиваются автомобили, герои одинаково стреляют из двух пистолетов, одинаково бегут от вот-вот готового взорваться устройства, и оно взрывается в тот миг, когда почти убежали, и взрывная волна подбрасывает в красивых позах, но не калечит…

Секира врубился первым:

– Ты предлагаешь взять готовую схему баланса?

– Да, – сказал я раздраженно, потому что сейчас начнутся упреки и доказательства, что «надо играть честно». – Да! Это самое трудное в любой игре, но абсолютно не замечаемое играющими и – самое главное! – ими как раз не требуемое. Более того, мне намного проще переходить из ВоВа или Линейки, если в новой байме сразу ощущаю знакомый баланс. Мне переучиваться не нужно! А то, похоже, что для прочтения новой книги мне нужно всякий раз учить новый язык!

Они помалкивали, я видел смешанные чувства на лицах. Хотя все мы в какой-то мере нарушители закона, но это тайком, никто не знает, а здесь как бы заявить громко: да, украли! Ну и что?

Я поморщился.

– Пора признать, что это не воровство, а общенаработанная копилка. Как фонд науки, как фонд наработок в технике. Все игры писали заново, когда это было на уровне тетрисов, диггеров и первых квестов. Это отношение перенесли и на более крупные игры, тем самым расходуя силы весьма… непроизводительно. Но сейчас, когда мы подошли к гигантским объемам работ, просто глупо все делать заново. Достаточно и того, что придется делать собственный движок. Это основа основ, а остальные прибамбасы проще взять готовые… как обязательно взрывающиеся подобно бензовозам легковые автомобили. Сколько видел, как сталкиваются в рилайфе, но никогда не взрываются, даже не горят, а в кино такая фаербольня, будто всякий раз разбивается самолет-автозаправщик с полными цистернами бензина для эскадрильи!

Скоффин подумал, кивнул нерешительно.

– Это сократит фронт работ на треть. Хотя и стремно…

– Кто-то должен сделать это первым, – сказал я зло. – Мы как раз и станем первыми! А за нами ломанутся остальные. Вы же знаете, стоит одному сделать что-то клевое, как появляется толпа клонов. Хоть в кино, хоть в реале, хоть в играх. Главное – увидеть: а, это уже делают!.. А, это уже носят!.. А, этим уже пользуются!..

Некстати громко зазвенел мобильник. Я поморщился, хотел напомнить, чтобы хотя бы перевели на виброзвонки, а лучше чтоб на какое-то время отключили вовсе, как с неловкостью сообразил, что звонят мне. Извинившись, откинул крышку и отошел в сторону. На экране улыбающаяся мордочка Габриэллы.

– Привет!

– Привет, – ответил я тихо, – извини, мы тут совещаемся…

Она спросила с удивлением:

– Ты разве не дома?

– Да дома, дома…

– Так какое может быть совещание в постели? Ну ты свинья…

– Какая постель, – запротестовал я, – в самом деле совещаемся, как начать новое дело!

– Тебе мало прошлых крушений?.. Да и брешешь все. Вот возьму и приеду.

Я вздохнул.

– Приезжай. Только предупреждаю, трахать себя не дам, а вот за булочками сбегать заставлю.

Она фыркнула.

– Думаешь, испугаюсь и не приеду? Я же знаю, что у тебя какая-нибудь рыжая нежится…

– Приезжай, – ответил я коротко. – Потом на себя пеняй.

Отключив звонок, я вернулся к столу. Секира как раз говорил с величавой задумчивостью:

– …есть еще одна трудность. Можно даже сказать, опасность…. Да, опасность на нашем тернистом пути.

Аллодис вертел в пальцах пустую чашку, с тоской заглядывал на пустое донышко.

– Ну что еще? – спросил он устало.

Секира вытащил из папки листы с мелко отпечатанными буковками и бросил на стол.

– Ознакомьтесь. Я как-то наткнулся на одном из форумов. Заинтересовался, прошелся поиском, волосы встали дыбом! Это типичное, ребята… Мне просто нехорошо.

Глава 5

Я взял листок, глаза сразу ухватили насмешливо-ернический заголовок: «Приветствую небожителей!.. Я простой и самый обыкновенный человечек, с восторгом смотрю на вас и даже не понимаю, на каком языке разговариваете. Зато я понял, что вы установили сервер Линейки у себя дома, теперь юзаете в свое удовольствие всего лишь десятком квартир. Я тоже хочу!.. Я вообще хочу установить на своем компе, он у меня очень мощный… но не спрашивайте, какое в нем чё, не знаю. Сам я, конечно, установить не могу, это же не просто игру записать, там еще надо уметь поддерживать, а он даже на офе, говорят, то лагает, то крашит… Словом, обращаюсь к вам с нижайшей просьбой: помогите установить сервер! Я буду на нем играть сам в свое удовольствие. Любую помощь оплачу!.. С надеждой Амартель».

Секира следил за мной, а когда увидел, что я поднял взгляд, сказал торопливо:

– Таких я видел десятки. Думаю, их сотни. Это тех, кто поместил такие объявления. И, конечно, на поместившего приходится примерно по тысяче таких, кто по каким-то причинам не дает объявлений, но думает так же…

Кулиев сказал раздраженно:

– Не понимаю, какой кайф в том, чтобы поставить сервер на свой комп и играть в одиночку?

Все промолчали, только Секира огрызнулся:

– А какой кайф, когда миллионы ставят на свои компы простые игры? Где играют, ессно, в одиночку?

– Так то простые! – возразил Николай. – В них иначе нельзя!

– Тогда поставим вопрос иначе, – заговорил Ворпед рассудительно. – Почему эти простые продолжают ставить на комп простые игры, когда уже появились онлайновые?.. Ладно, часть по инерции, часть боится помесячной платы, самые дикие вообще не знают, что это такое, но остальные?..

Кулиев предложил нетерпеливо:

– Ну-ну, раскрой нам, тупарям, глаза.

– Да тебе хоть кол на голове теши, – ответил Кулиев. – Ты ведь все у нас знаешь. А что не знаешь, то говно, и знать его не надо. Я позвонил одному… гм, вернее, одной. По указанному телефону. Приятный такой голосок, никакой закомплексованности… ясно видимой. Слышимой, в смысле. Но настаивает, чтобы я привез сервер Линейки и установил у нее. Готова заплатить за установку, настройку и даже сопровождение. Ну, если рухнет сервак, заглючит или еще что – я чтоб приезжал и настраивал, все оплатит. Я говорил о всяких трудностях, а сам выпытывал, что это у нее за странное желание. Да и сам я из таких…

– Ну?

– Да все банально просто. Обычную игру засэйвил и ушел спать. Или уехал в командировку на неделю. Хоть на месяц. Вернулся, включил, твой герой так и стоит с поднятым мечом, а монстр все в тех же двух прыжках от него, как в тот момент, когда ты сэйвился. В онлайне же все течет, все меняется. Дело не в монстрах, в том, что твои коллеги тебя за это время обойдут. Кто чуть-чуть, а кто и намного. А это обидно даже тем, у кого с виду вроде бы нет амбиций.

Аллодис слушал внимательно, он никогда не обижается на резкости Ворпеда.

– Ты прав, – согласился он, – такое заметнее всего в кланах. Человек свободен, пока не поступает в клан. Раньше играл когда хочет и сколько хочет, но когда вступает в клан… пусть даже самый либеральный и вообще без правил, все равно он оказывается причислен к какой-то команде. Появляются общие цели, общие желания. Качаться стараются тоже вместе. Как-то сам по себе возникает дух соперничества… даже соревновательности. Постоянно видишь в списке себя и своих соклановцев. Видишь, кто идет быстрее вверх, кто медленнее. Поневоле начинаешь торопиться и сам, в хвосте оказаться никому не хочется…

Секира хмыкнул.

– А в результате, – сказал трагическим тоном, пародируя вечно серьезного Аллодиса, – оказываются заброшенными учеба, работа, семья, вечеринки в реале…

– Не хихикай, – оборвал строго Скоффин. – Это в самом деле так.

– В самых тяжелых случаях, – педантично поправил Кулиев.

– Пусть, – согласился Скоффин, – но разве мы не будем стараться сделать игру как можно более реалистичной? Увлекательной? И чтоб от нее не отрывались?

Николай слушал, слушал, наконец сказал с несвойственной ему задумчивостью:

– Тут одна мудрая мысля меня посетила… Чтобы проверить, я стал искать статистические данные…

– И что?

– Не нашел, – признался он. – Очень уж, видно, мудрая. Как весь я.

– Плохо искал, – сказал Секира авторитетно. – Если в Яндексе, то лучше не ищи, Гугол намного лучше. А вот если в Мастерте…

На него посмотрели жалостливо, как на юродивого, который вздумал рассказывать устройство космического корабля дипломированным ракетчикам.

Николай тоже посмотрел сверху и продолжал:

– Не нашел, потому что их нет. Еще нет. Я первый, кто провел опрос на эту тему. Правда, среди друзей и знакомых.

– И что? – повторил Секира нетерпеливо.

– Совпадает с одним наблюдением. Вы не заметили, что в простые играют молодые и не очень, а в онлайновые – одна молодежь?

– У Кулиева батя играл, – возразил Секира.

– А сейчас? – спросил Скоффин и посмотрел на Кулиева. – Играет?

– Да вроде бросил, – ответил Кулиев с неуверенностью. – Дел много.

– А у других мало? Нет, тут другое… Ну, думайте, думайте. Лучше – головой.

Аллодис сказал с неуверенностью:

– В простые игры можно играть, когда хочешь. На половине можно отложить хоть на месяц. А потом войти с сэйвами продолжать дальше. А в онлайновой заходишь через неделю, а вчерашние нубы уже выше тебя лэвелами, бегают в новеньких доспехах, а кто-то уже и замок строит, крепостных согнал, каменщиков нанимает… А в долине, через которую ты ходил свободно, какие-то монстры за это время поселились, обжились, никого не пускают…

Николай кивнул, сказал благожелательно:

– Тепло, тепло…

– Только тепло? – возразил Аллодис задето. – А что же тогда горячо?

Мы все смотрели на Николая с ожиданием. Он развел руками.

– А чем отличается положение бати Кулиева от его сынка, когда они войдут через неделю и увидят, что все изменилось? Да ничем. Но есть другое, совсем другое, что мешает играть взрослым состоявшимся людям. Более того, заставляет их уходить из онлайновых!

Он сделал эффектную паузу, все смотрим и молчим, ловим каждое слово, и Николай продолжил покровительственно:

– Какое первое отличие простых игр от онлайновых?.. Нет-нет, помалкивайте, а то набросаете кучу отличий, которые на самом деле все второстепенные, а то и третьестепенные. Я же вижу, что и кто хочет брякнуть. Да-да, брякнуть. Так вот, главное отличие простых от онлайновых, что простой игрок – абсолютный хозяин игровой вселенной. Ему бывает невообразимо трудно пройти какой-то лэвел, отгадать некий зал, но все равно все зависит от его упорства и сообразительности. Иногда от скорости реакции. Ладно, в самом крайнем случае можно поставить патронов больше, а то и godmode, а если не можешь отыскать ключа от двери, то – noclip. Можно, как правильно заметил, что очень странно, Аллодис, отложить хоть на полгодика, а когда войдешь в игру, монстр ожидает тебя на том же месте и в той же позе. В онлайновой же он не хозяин. В этом и главное отличие…

Скоффин сказал нетерпеливо:

– Мы об этом уже говорили, не повторяйся. Это касается всех. И старших, и младших.

Николай кивнул, словно Скоффин не возразил, а подхалимски поддакнул:

– Совершенно верно. Но реакция у этих старших и младших – разная. Младшие ни в реальном мире, ни в виртуальном еще ничего не добились, так что ломятся вперед без комплексов и оглядок. А человек солидный, чего-то добившийся в этой реальности, входит в игру и сразу же сталкивается с теми, которые превосходят его кто лэвелом, кто доспехами, кто богатством. Но хорошо бы, если бы эти игроки были Петром Петровичем или Иваном Ивановичем, это еще можно перенести, но чаще всего это оказываются Петьки и Васьки, совершенно ничтожные в рале личности… я имею в виду их достигнутые успехи, микроскопические по причине юного возраста, и такое превосходство сперва задевает нашего баймера среднего возраста, а затем и вообще отвращает от такой игры.

Лица стали серьезными, все сразу уловили суть, Кулиев сказал задумчиво:

– Он уйдет из игры, потому что вся его житейская мудрость и жизненный опыт не помогут обогнать подростков в накачивании лэвелов. Особенно тех, кто первыми пришел вигру и теперь щеголяют в мифлировых доспехах и размахивают огненными мечами. А зачем ему чувствовать себя ущербным, если он далеко не ущербен, а эти же подростки вечерами моют ему «мерс»? Или он принимает у них зачеты, где они всячески извиваются перед ним, стелются и виляют хвостами? У него в игре не получается быть с ними даже на равных, а его, как я подозреваю, даже это на равных не устроит. Он на равных предпочел бы находиться среди таких же, а не среди высоколэвельных героев, что ни одногослова не могут написать правильно, ему несколько противно даже…

Ворпед похлопал ладонью по столу. Самый нетерпеливый, он и здесь сразу же выпалил:

– Все понятно, понятно. Я тоже это замечал… смутно, только не успел сформулировать. Ты прав, прав. Но что мы можем? А сделать что-то надо, это все понимаем. Сделать надо уже хотя бы потому, что все финансы в руках этих самых средневозрастных. Эти они дают свом юным отпрыскам денежку на покупку игры… А нам надо, чтобы они вошли в нее сами!

– И чтобы покупали в ней, – добавил Кулиев. – Покупали оружие, доспехи…

Секира возразил:

– Этим загубим игру на корню. Нельзя превращать ее в соревнование кошельков.

Скоффин вздохнул.

– Нельзя. Но остаются лазейки, которые сможет использовать этот Петр Петрович и которые не по карману Петькам и Васькам. Это пауэрлифтинг, прокачка в оф-пати, покупка на рынке или вне рынка дорогих доспехов и оружия, которые петько-васькам собирать целый год… Так что зажиточному человеку и в байме будут мыть «мерседес»!

В прихожей звякнуло, я извинился, еще издали увидел на экране мордочку Габриэллы. Она показала язык.

– Не ожидал?

Я нажал кнопку.

– Честно говоря, нет.

– Теперь берегись…

Я выждал, пока она поднималась на лифте, вышел на площадку и открыл железную дверь. Габриэлла демонстративно посмотрела в сторону запасной лестницы.

– Убежала?

– Нет, – ответил я со вздохом. – Заходи, посмотришь.

Она фыркнула, гордо выпрямилась, вот уж не отступит, зря надеюсь, я распахнул дверь, Габриэлла отважно переступила порог. Я сам ощутил, какой в квартире густой запахкофе, скоро плавать можно, с кухни доносится гул мужских голосов. На лице Габриэллы проступило изумление.

– Ну ты извращенец… Групповуха?

Она вошла и остановилась на пороге комнаты, мило улыбаясь ошалелым мужчинам.

– Меня зовут Габриэлла. Интим не предлагать. А то соглашусь ведь…

На нее смотрели, вытаращив глаза, все еще в том нашем мире, я сказал поспешно:

– Габриэлла вызвалась сбегать в булочную и купить нам булочек. А также все прочее, что нужно голодным здоровым мужчинам для завтрака.

Габриэлла изумилась:

– Как? Вы еще не завтракали?

– Да, – ответил я злорадно, – а если учесть, что кормить мужчин – первейшая задача женщины…

Я повел ее к лифту, подталкивая в спину, она упиралась и хмурилась для виду, все-таки никакой соперницы в моей постели не оказалось, а кормить молодых сильных и явно некапризных мужчин вообще-то любит любая женщина с нормальной психикой и здоровыми инстинктами.

Когда я вернулся, Ворпед переспросил почтительно:

– Как зовут?

– Габриэлла, – буркнул я.

– Габриэлла, – повторил он с мечтательным видом поэта. – Да, это не Клава…

Скоффин посмотрел на него с насмешкой в глазах:

– Что, фантазии не хватает спошлить? Тогда ты не русский.

– Сам ты еврей!

– Вернемся к байме, – предложил я, – хотя, конечно, перерывчик пора, пора… Но мы не на чужого дядю пашем, так что поработаем, поработаем. Дети ко всему более восприимчивы, они первыми начали осваивать и компьютеры… я имею в виду, в массовом порядке. Сперва, конечно, в области игр. Постоянно канючили у прижимистых родителей денег на новый диск с играми, тогда на один сидюк помещалось по две-три игры. Помню первый диск, где игра была одна-единственная – знаменитый Warcraft-2.

– Первая? – усомнился Скоффин, он всегда сомневался, как и во всем.

– Опровергни, – предложил я и продолжил: – Но это было лет пятнадцать тому, когда появились игры на первых персоналках. Со дня выхода знаменитого «Принца Персии»,где впервые появился рисованный человечек, прошло пятнадцать лет…

– Даже больше, – поправил Скоффин. – Принц вышел в девяностом.

– Даже больше, – согласился я. – Семнадцать лет. За это время мы повзрослели, стали сами зарабатывать. И уже не канючим денег на игры, а покупаем их сами. А так как у взрослых деньги есть, к тому же распоряжаемся сами, то…

Я сделал паузу, Секира тут же воспользовался приглашением:

– …значит, нынешнее поколение баймеров уже в состоянии тратить реальные деньги на игры. И немалые. Володя абсолютно прав, надо спешить оседлать волну! Кто это сделает, тот и сорвет все банки. И снимет все сливки.

Скоффин сказал скептически:

– А на худой конец попадем в Книгу рекордов Гиннесса, как самые неудачливые… Я готов рискнуть.