Чтение 23–й страницы книги ~Творцы миров~

У меня оставалось меньше трети жизни, когда стрелы посыпались градом. Я вошел в УЗ, содрогался от ударов, наконец мобы сообразили, что меня добивать еще долго, а за это время их самих перебьют, повернулись и с ревом бросились на лучников. Те прыснули врассыпную, а я понесся за ближайшим мобом, догнал и зарубил, лучники начали бегать вокруг меня, мобы за ними, мне оставалось только стоять в центре круга и рубить бегающих вокруг меня.

Когда пал последний гад, я великодушно отказался от дропа, спасибо за то, что спасли шкуру, ведь из города сюда топать двадцать минут, эльфы тоже отказались в мою пользу, благородные, гады, я раскланялся, предложил половину, сошлись на рэндоме: собрали все, мне выпало кое-что, я сделал вид, что обрадовался, человек-охотник спросилс удивлением:

– А ты долго держался!.. Какой лэвел?

– Да дело не в лэвеле, – соврал я, – я пользовался бутылочками жизни.

– Это дорого, – сказал он с сочувствием. – Свитка не было?

– Не было, – соврал я снова. – Спасибо, что спасли мою шкуру!

– Ну бывай, – сказал он и кивнул на молчащих эльфов. – Вот нанял… Еще не знаю, выгодно ли. Дорого стоят, но вроде бы и мобов бьем неплохо…

Я услышал в наушниках зов Секиры, он баймит под своим обычным игровым ником DoomAxe, с ним NickFear, это наш Николай, помахал рукой эльфам.

– Еще раз спасибо.

Они умчались дальше, я пошел по пеленгу и минут через семь увидел, как живописно расположились на поляне в тени огромных дубов с декоративно покрученными ветвями Vorped, Scoffin, Allodiz, kuliev, NickFears. Сбоку сидит в строгой позе мыслителя священник c ником ytrem. Я не сразу сообразил, что это Кирич.

Перед ними колышется невесомое пламя призрачного костра, на рогульках сама по себе поворачивается хорошо прорисованная коричневая тушка молодого оленя. При моем появлении вскочили. Кто отвесил церемонный поклон, кто встал на колени, кто станцевал, только Кирич остался недвижим, лицо каменное, я успел подумать, что новое поколение видеокарт позволяет поддерживать правдоподобную анимацию лицевых мускулов.

– Одетого еврея, – услышал я голос Николая, – можно спутать с христианином, раздетого – с мусульманином, а вот как его, гада, выявить среди чаров?

Скоффин сказал со вздохом:

– Они даже среди мобов есть… В смысле, я хотел сказать, мы даже среди мобов маскируемся.

– И как их найти? – спросил Николай с надеждой.

– Только еврей и может найти затаившегося еврея, – вздохнул Скоффин. – Но разве ж он скажет?

Кирич с вопросом в глазах посмотрел на меня пару раз, я не реагирую, спросил тихонько у Ворпеда:

– Что это они все о евреях?

– Шеф запретил ведьм, – ответил Ворпед тоже тихонько и кивнул в мою сторону. – Но кого-то ловить же надо? Как там в песне: погоня, погоня в горячей крови!

Кирич подумал, кивнул:

– А, понятно, почему у нас вдруг появились исламист, бандеровец и еврей. А буддистов нет?

– Так эльфов шеф разрешил, – сообщил Ворпед пугливым шепотом. – а то бы кто знает, кто еще здесь появился бы! Свято место… Мы заполнить его сумеем!.. Евреями тоже не рождаются, ими становятся по мере необходимости!

Мимо легко, едва касаясь земли, пробежала испуганная лучница, а за ней, сотрясая землю громким топотом, пронеслись три огра с дубинами в лапищах. Мы повскакивали, Ворпед бросился за ними вслед, крича:

– Остановись, длинноногая!.. Поможем!

Лучница развернулась и побежала к нам, по дороге получив чувствительный удар дубиной от одного из наиболее ловких гигантов. Мы встретили их обнаженными мечами, гиганты с ревом набросились на нас. Мы с Николаем и Скоффином рубили, Ворпед и Кирич нас лечили и бафили, девушка вытащила лук и с безопасного расстояния стреляла в страшных чудовищ.

Вскоре с гигантами покончили, Ворпед полечил дрожащую от ужаса малышку, завел с нею обходительный разговор. Лучница пугливо отвечала, потом я видел, как они сели вдвоем на некотором расстоянии от нас, чтобы и в нашей компании, и в то же время вдвоем.

Я шепнул Киричу:

– Чем хороша наша байма, что пока что удается избегать тупой прокачки и массовых сражений, которыми так гордятся игры предыдущего поколения!

Он оглянулся, ответил так же шепотом:

– Да, этот момент красив и хорош. Как думаешь, пойдут в пати?

– Скорее всего, – ответил я и добавил смайлик. – В принципе, спасенная выходит замуж за спасителя.

– Из благодарности?

– Ну, у нас не настолько торгашеский мир! Просто доказал, что может защитить женщину. И что достаточно благороден, чтобы броситься защищать совершенно незнакомую… но такую хорошенькую. А женщина должна чувствовать в мужчине надежную опору и быть за его широкой спиной, как за каменной стеной.

Он ухмыльнулся:

– Тогда делайте эти спины пошире.

Я сказал с сомнением:

– Да и так уж… Мужчины все настолько мускулистые, а женщины – прекрасные, то как бы не начало выглядеть пародией. У нас народ такой, только и смотрит, к чему бы прицепиться.

Ворпед сделал вид, что пьет из бутылочки, мы же на пикнике, я услышал даже бульканье – система передачи звуков, что началась с простенького ТС, позволяет слышать шуршание лапок бегущей божьей коровки. Николай вообще лег, наблюдал за быстро двигающимися облаками. Смену времен дня мы не стали ускорять, как в большинстве игр, у нас в сутках те же двадцать четыре часа, просто ночью всегда достаточно ярко светит луна, когда полная, когда серпиками, в это время выходят из нор особые хищники, что не встречаются днем, это еще одна эксклюзивная фишка нашей баймы.

Аллодис и Скоффин лениво обсуждали систему дальнейшего развития кланов и гильдий, возможности строительства собственного дома и даже замка… Все-таки решили не убирать возможность покупать дома и замки хоть за игровые, хоть за реальные, а не только строить. Самому или с помощью нанятых в игре ремесленников. Торговать можно не только шкурами убитых зверей, но и земельными участками. И товары можно продавать как самому, так и нанимать для этого торговцев, живых или НПСов, неважно.

Кулиев сказал мечтательно:

– Эх, сделать бы еще разрушаемые поверхности… Пока ни в одной байме такого не было…

Аллодис и Скоффин переглянулись, на лицах хитрые усмешки. Я тоже смолчал, знаю, что втайне пытаются втиснуть разрушаемость в движок, чтобы при захвате замка можно было не только приставлять лестницы и карабкаться на стены, но и разрушать их таранами, разбивать тяжелыми камнями из катапульт и требушетов. И даже, дабы упрочить свою ужасную славу, полностью снести замок врага с лица земли.

Николай приподнялся на локте, повертел головой, как чаша локатора, что старается засечь вражеские танки на пределе видимости.

– Я не понял, – сказал он с ленивым недоумением, – чего так страшились этих ПКашников?.. Вот сколько брожу, ни одного не видел! Они все лоу, редко – миддл лэвелы. Ни разу я не видел ПКашника хая. Когда иду в своем шестидесятом, любой ПКшник поспешит убраться с дороги.

Кулиев сказал рассудительно:

– А как иначе? ПКашники встречаются только в начальных локациях. Во-первых, только совершенных нубов и удается пэкашить, да и то большей частью с помощью разводов, во-вторых… ПКашники – сами нубы. Уже с сорокового лэвела я нигде не видел, в каких бы местах ни качался, ни одного помидора. Это как корь: одни болеют, другие нет, но у всех проходит в нубстве.

Ворпед проворчал:

– Детские травмы оставляют след на всю жизнь!

– И что? – возразил Кулиев. – Запомни или запиши ники этих гадов. Как прокачаешься выше, встретишь и убьешь. Как вон Лилюшка, глава нашего альянса, одного такого по имени Кadavr встречала потом и вовсю лупила, лупила и обзывала, вызывая на ПвП! Он уклонялся, а потом сказал, что лучше бы тогда сразу убила и насытилась местью, чем вот так…

Он прервал себя на полуслове, вскочил и помчался наискось по холму, подстегивая себя заклинанием скорости. Мы видели, как догнал какого-то воина в кожаном доспехе, коротко переговорил с ним, ударил, тот ответил двумя ударами. Ники обоих загорелись фиолетовым, что значит – оба в честном поединке, после чего Кулиев тремя ударами убил противника, что-то сказал распростертому у его ног трупу и бегом вернулся к нам.

Любопытствующий Николай спросил жадно:

– Что, бабу не поделили?

Кулиев отмахнулся:

– Если бы!.. А то этот сопляк вчера попался мне, обматерил, обозвал по-всякому, а потом ушел через телепорт…

– А что ты с ним выяснял?

– Спросил объяснений.

– И что?

– Он говорит, – объяснил Кулиев с усмешкой, – что это не он был.

– А кто?

– Младший брат, – ответил Кулиев с той же усмешечкой. – Пока он мылся в душе, братишка, мол, вошел в игру и успел кого-то развести, других обложить матом, а с одним подрался.

Николай тоже хохотнул, только всегда серьезный Скоффин сказал раздраженно:

– Неужели не понимают, что такие оправдания не катят? Твоя игра, твой перс – ты и отвечаешь!

Кулиев сказал с той же усмешечкой:

– Да мне другое смешно. Во всех семьях теперь «айн киндер», а в играх у всех оказываются братики и сестрички. Обязательно младшенькие, которые все и портят. Если верить такой статистике, то демографическая ситуация у нас поправляется!

Аллодис сказал раздраженно:

– Да ладно тебе. Ничего вникать во все эти… случаи. Рубить головы, то есть банить, без разговоров и объяснений. Вот и все.

А еще через неделю Аллодис пришел в офис измученный, под красными воспаленными глазами повисли круги. Тяжело рухнул в кресло, руки дрожат, едва не расплескал кофе.

– Ухожу, – сказал он глухо.

На него воззрились с удивлением, только Николай туповато спросил:

– Куда, по бабам?

– Из Реального Мира, – ответил Аллодис. – И вообще… Сколько можно? У меня есть миллион долларов? Есть больше. Я мечтал отдохнуть и оттянуться?.. Так чего же я продолжаю себя каторжанить?

Все замерли, только Николай ахнул:

– Ты чё? Одурел? Твои мозги всех наших стоят!

Аллодис помотал головой:

– Не могу. Надо уйти. У меня ничего не осталось: жены, друзей, вечеринок, кино, книг… Есть только Реальный Мир! Вы не задумываетесь, что мы изобрели самый мощный наркотик?

– Играй по часику в день, – легкомысленно сказал Ворпед. Ощутил фальшь, сказал извиняющимся голосом: – Трудно, знаю, но можно же себя как-то ограничивать?..

Все отводили глаза: ограничивать себя как-то не удается никому. Как только сядешь за комп, то уже оторваться трудно. В тягостном молчании я сказал невесело:

– Не мы, так другие сделают. А что, если и наркотик?.. Книги тоже наркотики. Есть книгоманы, есть киноманы, есть еще какие-то маны. Но человечество не вымерло. Согласен, мы сделали свой больше мощным. Но человечество не вымрет! Какая-то часть будет в работу влюблена больше, чем в игру. Они всегда останутся вне игры, потому что создавать ту же игру намного интереснее, чем в нее играть. Разве не так?

Аллодис ответил, пряча глаза:

– Так. Но я не могу работать постоянно, я выгораю быстро. Это вон Николай может медленно и неспешно делать работу целый день. А то и трое суток подряд. А я выкладываюсь за три-четыре часа, а потом… раньше было вино и девочки, а теперь вот эта зараза. Оказалось, что куда там девочкам…

Николай спросил удивленно:

– Что-то не врубаюсь. Ты же разработчик! Как ты можешь входить в этот разрабатываемый нами мир, словно это что-то… реальное?

– А вот такую гадость мы свагранили, – ответил Аллодис, улыбка кривая, в глазах стыд и попытка держать разговор на шутливой волне. – Убойную штучку, надо сказать. Молодцы мы… и сволочи изрядные.

Скоффин сказал с неудовольствием:

– Только не начинай про ответственность перед человечеством! И всякие моральные проблемы. Мы не атомную бомбу создали. Это пусть Оппенгеймер страдает, а мы сделали, а теперь совершенствуем развлекательную штучку для отдыха после работы.

Я увидел, как Николай хотел что-то возразить, но словно поперхнулся. Кулиев просто опустил глаза, а Ворпед взглянул на одного, другого, быстро поднялся и пошел засыпать зерна в кофемолку.

Глава 7

Две недели стол Аллодиса оставался пустым, все никак не решимся взять на его место другого девелопера, все-таки Аллод был для нас яркой личностью, наконец Скоффин начал перебирать кандидатов из тех, кто уже пашет на нас во вспомогательных группах.

И вот, когда почти договорился, внезапно распахнулась дверь, Аллодис вошел прежней бодрой и шумной походкой, только на лице застыло тревожное выражение.

Бросил быстрый взгляд на свой пустой стол, сказал очень-очень бодро:

– Шел мимо, думаю, дай загляну! Проведаю.

– Ну и как? – спросил Скоффин с подозрением. – Счастлив?

– Конечно, – ответил Аллодис с убеждением. – А как же еще? Я сам не думал, что на моем счету уже такая куча бабок!

Он повернулся ко мне с широчайшей улыбкой на лице. Я помолчал, сказал мирно:

– Ладно, отдохнул – садись работай. Тебе надо многое догонять.

На меня смотрели с недоумением, но еще больше удивились, когда Аллодис тут же пошел к столу, а там, взявшись за спинку кресла, спросил чуть заискивающе:

– А тут еще никто не сидит?

Скоффин смолчал, а Николай громыхнул довольно:

– Дык шеф же знал, что побегаешь и вернешься! С такой иглы не соскакивают… Но теперь я точно знаю, кто у нас яврей!

Ворпед спросил непонимающе:

– Кто?

– Сам догадайся, – ответил Николай победно. – Даю подсказку: чем отличается англичанин от еврея? Англичанин уходит и не прощается, а еврей прощается и не уходит.

Аллодис с этого дня снова начал оставаться ночевать в офисе, наверстывая потерянные дни. И хотя снова пошли недосыпы, переработка, энерджайзеры, головная боль, но выглядеть он стал намного лучше.

Сегодня с утра вдруг пропел:

– Не бойся направить другого по ложному FTP, ибо неисповедимы пути… Хочешь на одном языке со всем миром – заходи в Реальный Мир!

Кулиев поморщился.

– На языке меча и топора? Тоже мне пацифист.

Аллодис сказал высокомерно:

– Какой ты грубый! Фи, а еще под интеля закосил. Надо бы поскрести, кто на самом деле? Славянин, хохол, убивец или, тьфу-тьфу, не к ночи будь сказано, русский патриот?..

Ворпед спросил с другого конца комнаты заинтересованно:

– Неужели прогу сумел всобачить?

– Да, – ответил Аллодис гордо. – Правда, пришлось выделить другой сервер, чтобы не перегружать основной, но… результат! Заходи и пробуй! Говори с со всеми-всеми!.. Нет-нет, куда прешь! Кому первому разрезать ленточку и бить шампанским в лоб корабля? Правильно, первым сядет начальство… Не в том смысле, как вы сразу обрадовались, а опустит зад в это кресло.

Я спросил опасливо:

– А током не шарахнет? А то у тебя все в тебя, недоде… недозавершенное…

– Наука требует жертв, – вздохнул Аллдоис. – На ком-то же надо пробовать. В Амстердаме поставили памятник лягушке за вклад в науку, в Ленинграде – собаке Павлова.А тебе мы такой отгрохаем, что ту лягушку жаба задавит! В натуральную величину, в граните…

– Согласен только на мрамор, – буркнул я. – Уральский.

Аллодис опустил мне на голову наушники, я подвигал, устраивая поудобнее, Ворпед включил звук, я слышал плеск воды, кваканье, шелест камышей, так как стою на берегу большого болота. Над головой раздались хлопки, в небе пролетел огромный дракон, но, к счастью, не агр, иначе слопал бы за один глоток…

– Никого не слышу, – сказал я.

– Щас, – ответил Аллодис торопливо, – щас, телепортну в город! Это я вчера тут смотрел… кладку драконьих яиц…

Ворпед охнул, уважительно покачал головой, я видел по его глазам, что сделал для себя мысленную отметку: Аллодис уже добрался до высоких лэвелов, только они могут приручать и выращивать молодых дракончиков.

Три секунды тьмы, а когда рассеялась, я оказался на центральной площади Гиркана, заполненной торговцами. И сразу же в уши ворвался говор множества голосов:

– Продаю меч для паладина лоу лэвела, зато дешево!

– Кому щит, кому щит?.. Отдаю почти задаром, сидеть некогда!

– Кто продаст копье?

– Люди, кто знает, как выйти к башне Одинокой Леди?

– Собираю пати на рейд-босса…

– Приглашаю мага в напарники…

– Люди, ну продайте же перчи, меня в пещере ждут!

Я покосился на счастливое лицо Аллодиса. Он смотрит с ликованием и в то же время с опасением, что какой-то контактик отошел и я слышу разговоры на английском, русском, немецком, китайском и корейском…

– Работает, – сказал я с недоверием. – А ты уверен, что на площади собрались не все… из России?

– Обижаешь, шеф! – воскликнул он ликующе. – Как раз и обидно, что за нашей разработкой больше следили китайцы да корейцы, чем здесь, в России! Две трети тестеров – из США, Китая и Кореи! Я эти языки и обработал в первую очередь. А потом всяких там шведов…

Я послушал еще с минуту, теперь уже вокруг нас собрались все. Я снял наконец наушники.

– Поздравляю… нас. Это первая байма, где игроки разговаривают на общем языке. Вы представляете, что это значит? Даже ради того, чтобы вот так поговорить со всем миром свободно, без языковых преград, будут приходить в игру! Колоссально, ребята… Похоже, мы в самом деле из долгов вылезем, и дырявые штаны сменим…

– На недырявые, – закончил Аллодис и торопливо сплюнул через левой плечо на Скоффина. – Все, ни слова!.. А то сглазишь.

– Молчи, босс, – сказал и совсем не суеверный Николай. – Мы по такой тонкой ниточке идем…

Четвертую годовщину отметили тем, что аддон выпустили со встроенным автопереводчиком с языка на язык. Теперь нет необходимости знать английский язык, что принесло Реальному Миру немыслимый успех в странах Индии, Китая, Африки и всего арабского мира, где к английскому языку неприязнь копится еще со времен колониального владычества.

На часть доходов я создал три студии, что занимаются различными аспектами игры, ищут новые варианты, работают над аддонами будущего, на остальные купил завод по производству чипов памяти с применением наночастиц, кое-что вложил в медицину, где применяется та же нанотехнология, миллионов сорок забросил на разработку принципиально новых методов моделирования с использованием поверхностного натяжения.

Несмотря на то что высший лэвел у нас – сто сороковой, и пока еще никто не достиг его, но любая прокачка когда-то да заканчивается, потому ввели три континента, а в аддонах – еще по одному, но, как и планировали, с континента на континент можно только по достижении определенного лэвела. Изюминка: обратно тоже можно переплыть, но на время пребывания в «первоначальных локациях» теряешь супермощь и супердоспехи. Можно переплыть, помочь делом и советом другу-новичку, а затем с ним вместе перейти на следующий континент.

У нас и раньше была возможность покупать квартиры или дома, это есть и в играх попроще, но теперь можно заниматься хозяйством, богатеть, приобретать вес в обществе и ни разу не выйти за городские ворота, где хоть иногда, но встречаются разбойники или бродячие тролли.

Еще выгоднее держать хозяйство за городскими стенами, хоть и рискованнее. Все-таки не платить высокие налоги в городскую казну за охрану, здесь охраняешь себя сам: строишь крепкие стены, на окнах металлические решетки, а на ночь закрываешь ставнями, для охраны скота от волков и гоблинов рекомендуется приобрести огромных псов, что могут задавить и медведя.

Особенности всех байм в том, что, когда отсутствуешь, действие в том мире не прерывается. Трава растет, скот пасется и прибавляет в весе, шерсть на постриженных овцах отрастает, а зайцы за ваше долгое отсутствие могут погрызть кору всех ваших молоденьких деревьев в саду. Это создало немалые неудобства, но мы предусмотрели постоянное слежение за Реальным Миром с экранов мобильников.

Баймить, понятно, неудобно, но можно в экстренных случаях, к примеру, при внезапном нападении шайки мародеров, срочно загнать скот под защиту городских стен, а в доме закрыть на крепкие запоры все ворота, двери и окна. Такие команды мы повесили на горячие клавиши, чтобы фермер не ловил каждую овцу по очереди, а по «горячей» команде прямо с мобильника сторожевые псы мигом собрали скот.

Правда, набеги случаются не часто, и очень многие предпочитают это полумирное существование: заниматься трудом на своем поле или своей ферме, но под рукой держать добротные доспехи, оружие повыше классом, особенно скоростной лук. Такие люди быстрее наращивают богатство, что позволяет на первом этапе обзавестись хорошими доспехами и оружием, что стоят очень дорого, а также получить высокие лэвелы и бонусы за выращивание и сбор урожая в опасных районах.

Я наконец-то перебрался из своей квартиры, пусть даже жуть какой элитной, в уютный особнячок. Не стал заморачиваться уникальными проектами, это занятие бездельничающих жен миллионеров, просто купил готовый взамен проданного три года назад, выбрав поближе к МКАД, и чтоб соседями были приличные люди. Разумеется, на участке моего нового коттеджа должен быть бассейн, сад и прочая фигня. Теннисный корт не обязателен.

Самую большую стену в гостиной выделил целиком для баймы, разнес по углам динамики, что создают объемный звук, экраном же стала вся стена. Теперь там внутри ее открывается пугающий мир: то дикие леса, то высокие горы, то жаркие пустыни, и всякий раз в лесу бродят жуткие монстры, в небе парят драконы, из песка высовываются клешни чудовищных огненных крабов…

Пошли первые судебные иски. Кроме совсем уж пустяковых, ну больные люди, один привлек внимание: господин Йенсон, солидный семейный человек, купил у нас на землях Гвендории в городе Арден домик, начал обустраивать, женился, там у них появился ребенок. Вдвоем с женой начали заниматься фермерством, развели скот, удачно продавали вгород молодняк. В войнах не участвовали, но сами на всякий случай прокачались, и если на их огород забредет какой монстр или банда мародеров, то отбивались без особых проблем своими силами. Тем более что действовали всегда слаженно: он рубился, а жена кастовала и бафила за спиной, хилила мужа, при необходимости била врага посохом.