Чтение 29–й страницы книги ~Творцы миров~

Скоффин и Аллодис сцепились в яростном споре о влиянии Реального Мира на рилайфный. Не секрет, что мы сумели подсадить на эту виртуальную иглу сотни миллионов людей. В следующем году ожидается уже миллиард, а это значит, что практически всякий, у кого комп и есть инет, зайдет в нашу байму. А мы сумели поставить систему ловушек так, чтобы всякий, попавший в нее, там и оставался. Ибо главное мастерство девелоперов не в том, чтобы заманить в байму – зайти могут просто из любопытства, а чтобы не выпустить.

Я постоял в дверях своего кабинета, поморщился.

– Нашли о чем спорить… Нет чтобы лучше продумать меню обеда. Фаршированных омаров больше не заказывайте, что-то не показались… Вообще вычеркните тот ресторан из списка поставщиков услуг. Может, снова вернуться к простому кофе с печеньем? А то вон Николай уже начинает застревать в дверном проеме… Добро бы пузом, а то мордой…

– Он свои миллионы носит за щеками, – предположил Аллодис. – Как хомяк.

– У него триста миллионов, – возразил Скоффин тут же. – Рожа треснула бы.

К счастью, Николай сидит перед экраном в наушниках, ничего не слышит, кроме рева избиваемых им мобов.

Скоффин обернулся к Аллодису:

– Скажи шефу, что ты нес!

Аллодис поморщился, я сказал благожелательно:

– Ладно, скажи шефу, что ты нес?

Аллодис поморщился сильнее, Скоффин сказал наставительно:

– Фокус в том, что наш Реальный Мир в самом деле меняет людей. И далеко не в худшую сторону, как орут алармисты. К примеру, тот же Торквемада, который вручал тебе петицию с требованиями, знаешь, каким он был?

Я буркнул:

– Ну просвети.

– Это было мелкое затравленное существо, которое из-за больной психики страшилось выходить на улицу! Его с большим трудом удалось заставить ходить в школу, да и топовезло: напротив дома. Он бегал в школу, где били на переменках, а старшеклассники трахали в раздевалке или в душевой. Из школы бегом домой, откуда не высовывал носа до следующего утра. Но вот в нашем Реальном Мире впервые получил возможность жить другой жизнью…

Я кивнул. Да, в байме Торквемаде рот не заткнуть, даже если состричь шерсть со всех овец долины и сделать из нее кляп. Рот Торквемады широк, не закрывается ни на минуту. Он учит всех на общем форуме, лезет в форумы других кланов, на рынке поучает торговцев, как правильно торговать, а покупателей – как покупать, себе же избрал самую крутую, как выбирают обычно закомплексованные и забитые мальчишки, аватару – Дарк Авенджера, сурового воина, который по ту сторону добра и зла, он всегда закован вдоспехи, не расстается с мечом и постоянно готов к схватке.

Поначалу Торквемада конфликтов страшился и в Реальном Мире, но потом, заимев хорошие доспехи и меч, начал провоцировать на схватки тех, кто на десяток лэвелов ниже,победил и взыграл духом. Впервые у него появилась возможность самому кого-то нагнуть, он начал качаться остервенело, проводя в игре все свободное от школы время. Потом его удалось запихнуть через связи и блат на непыльную работу сторожа в крупном гипермаркете, где сидел в аппаратной и наблюдал за экранами. Торквемада сам напрашивался, к радости коллег, на ночную работу, где тоже играл, играл, играл, уже не только качаясь, но еще больше влезая во все дискуссии на форумах и со всем накопленнымжаром навязывая уже своим обидчикам собственную точку зрения. Он никогда не отступал и не признавался, что неправ или приперт к стенке, на форуме не поймают и не набьют морду, тем более не спустят штаны и не будут долго и больно трахать в задницу…

Скоффин повторил с удовольствием:

– Некоторые через Реальный Мир в какой-то мере излечивают свою больную психику! Это нам плюсик.

Я буркнул:

– Но только в некоторой степени. Но перекашивает в другой. От забитости твой Торквемада перешел к гиперактивности. На форумах он всех забодал флудом, здесь выбился в лидеры педерастов… Лучше бы сидел в своей каморке и сопел в тряпочку. Или продолжал принимать клиентов в своем борделе… придумав способ, как завлечь снова.

Аллодис довел до тестового уровня систему, он ее сам придумал, которая позволяет не только генерить монстров и NPCов, это все делают, начиная, если не ошибаюсь, с Варкрафта, но и самообучаемость тех и других в ходе виртуальной жизни. Так NPCы, часто погибая в каком-то лесу, начинают обходить его стороной, а деревья рубят только в том,где одни зайцы и олени.

Правда, монстры тоже недолго остались в отведенных для них локациях: оставшись без добычи, часть вымерла в пустом лесу, а часть изменилась настолько, что запрет на постоянное местожительство в такой-то локации уже не срабатывал. Они спускались поодиночке и большими группами с гор, переходили из неблагополучных лесов в благополучные, даже делали попытки нападать на деревни.

Крестьянам приходилось на ночь запирать дома и сараи с домашней живностью, а днем устраивать ловушки. Дело в том, что, помимо истребления проклятых монстров, шкуры и клыки троллей высоко ценятся, как материал для доспехов и обивка для щитов, даже берцовые кости можно использовать как дубины, по силе удара аналогичные мечу первого уровня, тот все-таки стоит каких-то денег.

Торговцы хорошо покупают также шкуры гоблинов, так что из числа крестьян образовались целые отряды охотников, что добывали эти шкуры. Тем более что тролли, гоблины, орки и прочие гады делятся на множество групп и подгрупп, и шкура, к примеру, горного тролля в десятки, если не в сотни раз дороже шкуры простого лесного тролля, что живет возле деревни и нападает на скот.

Охотники открыли в горах залежи руды, начали добывать медь, олово, появились первые сплавы из бронзы. Железную руду добывают в болотах, изделия из железа стоят баснословно дорого, гораздо экономичнее пользоваться бронзой, что практичные крестьяне и делают, как баймеры, так и NPCы.

Вся команда с утра до поздней ночи баймит в свое удовольствие, как я считаю, хотя все в один голос уверяют, что именно так они работают. Я не спорил, в самом деле работают, а если уже с меньшей отдачей, чем в первые дни, так заслужили каторжным трудом, Аллодис вот получил гастрит, а у Секиры начались неприятности с сердцем. Да и остальные загнали здоровье так, что потом высокооплачиваемые врачи придумывали системы реабилитации, из которых наши орлы приняли только расслабляющие массажи, быстро уговорив молоденьких массажисток сместить акцент на эротику.

Только мне баймить некогда: неприятности сыплются одна за другой, начиная с запрета на кровавые баймы, когда из продажи изъяли ряд игр, в других заставили вырезать некоторые сцены. Девелоперы в панике: это ж не кино, где всего лишь пару раз чикнуть ножницами! Запретители не понимают, что такое переделать код!

Потому сегодня, когда пришло письмо, я вскрывал его с таким чувством, словно держал в руках ядовитую гадюку. Бумага плотная, дорогая, с золотыми вензелями и затейливым гербом наверху. Я читал и не верил глазам. Наша байма Реальный Мир, гласило письмо, самым тщательнейшим образом изучена в Ватикане. Конклав кардиналов рассмотрел ее еще в прошлом году, но папская канцелярия самая медлительная в мире, церковь не терпит суеты, и вот теперь, после всестороннего изучения ее влияния на жизнь общества, папа римский благодарит нас за вклад в святое дело воспитания общества в христианском духе, в пропагандировании христианских ценностей, в напоминании обществу о великой роли миссионеров, что изменили мир.

Я кликнул на иконку Кулиева, он теперь помимо прочего еще и глава нашего юридического отдела, попросил зайти.

– Используй, – велел я коротко. – Сам придумаешь, как.

У нас теперь своя разветвленная юридическая служба, без нее не отбились бы от многочисленных претензий, наездов и попыток отхватить лакомый кусок от большого пирога. Юристы неплохие, но и за ними должен быть глаз да глаз, это взвалили на Кулиева. Теперь он наш генеральный юрист по надзору за самими юристами. Остальные члены команды пока что благополучно выскальзывают, как намыленные, из всех попыток взвалить на них административные функции.

А дальше как прорвало: пришли письма от министерств культуры, образования и здравоохранения. Наш Реальный Мир везде получил положительную оценку. Министерство здравоохранения оценило, как вспомогательный психологический инструмент, который помогает части населения адаптироваться к бурной и порой жестокой жизни, в результате чего на заседании министерской коллегии было рекомендовано присвоить этой байме статус безналоговой, как выполняющей общественно полезные функции.

– Пошла карта, – пробормотал я с облегчением. – Неужто заживем, не добывая каждый день с бою?

Пара писем от известных киностудий с предложением экранизировать нашу байму. Это и обрадовало – у киношников такие деньги! – но и поставило в тупик: у нас же никакого сюжета, мы создали игровую вселенную, в которой люди стремятся жить, отдыхать, развлекаться, общаться и даже заводить семьи.

С этим письмом вышел в офис, но мы в самом деле забурели и обросли жирком: никто не пустился в пляс, Скоффин высказался вовсе скептически, что наша байма нужна больше, как вывеска. У нас подписчиков скоро наберется миллиард, и практически все они захотят посмотреть и фильм, где действие происходит в Реальном Мире. Главное содрать с киношников побольше денег, все-таки они в нас нуждаются больше, чем мы в них, хотя, конечно, своим фильмом тоже прорекламируют нас среди той части населения, что пока что не баймит, а смотрит всякую готовую фигню…

– Это если фильм получится, – сказал Аллодис предостерегающе. – А если говно?

– Нам худая реклама, – вздохнул Ворпед.

Николай возразил бодро:

– А вот ни фига!.. Мы уже такие слоны, что нам ничто не испортит и не подосрет.

Глава 2

С приходом технологии объемных изображений монстры бродят не только в глубине экрана-стены, но и по комнате. От удара меча взревывают разными голосами и, с негромким щелкающим звуком, будто лопается надувной шарик, исчезают. Я по большей части не обращал на них внимания, занятый проблемами с запуском второй линии по производству чипов для наших серверов третьего поколения.

Лишь иногда, совсем одуревший от переговоров, смотрел с удивлением на этот мир, который сумели создать, и замечал, что изменения проявляются буквально каждую неделю. Все-таки мы создали очень динамичную вселенную и в состоянии вызвать, к примеру, землетрясение любой мощности, извержение вулкана или повернуть потоки воздуха так, что цветущий край превратят за игровые год-два в выжженную пустыню. И никто не увидит в этом вмешательства злых админов, все будет подано как естественные процессы. На острова Малайзии в прошлом месяце обрушилось новое цунами и унесло сорок тысяч жизней, так почему в байме не может происходить такое же?

Пока что плотно заселен только один материк, самую малость – второй, и почти никого на третьем, который предназначен для развития технологической цивилизации. Абсолютное большинство то ли предпочитает средневековый мир, то ли решили сперва познать его до конца, а затем перейти в следующий, который мидл, и уж потом в высокотехнологичный. Однако я тоже чувствую, что основная масса будет все-таки здесь…

Еще два аддона, в которых ввели новые профы, скилла, города, локации, мобов и множество фич, которые могут существовать только в нашей байме, а другие фирмы, даже такие гиганты, как Близзард, НС-софт и Юбисофт, пока не состоянии реализовать как раз по причине, что динамичный движок пока только у нас.

Но что-то мне подсказывает, что даже если вот прямо сейчас придумают, как его создать, то поезд ушел, ушел. С нашим Реальным Миром нам удалось то, что, к примеру, сделал Билл Гейтс со своей первой операционной системой. Мы просто раньше других успели создать динамичный движок, народ к нам хлынул, привлеченный еще и самой идеей, чтоне надо будет «бросать добро» и переходить в более технологически продвинутые баймы. И вот теперь у нас уже около миллиарда подписчиков, у нас мощная технологическая база, мы продолжаем разрабатывать наш мир, а конкуренты, увы, как и в случае с Виндоуз, опоздали. Понятно же, что можно создать другую операционную систему, но каждый программист понимает, что потребитель уже принял Виндоуз, свыкся с ним и вообще компьютер и Виндоуз на нем в сознании потребителя понятия неотделимые.

Мы внимательно следили за попытками конкурирующих фирм создать свои динамичные движки, однако все заканчивалось провалом. И даже не потому, что мы слишком далеко ушли вперед, на самом деле не так уж далеко, но любой миллиардер, прежде чем вкладывать деньги в проект, сперва проведет исследование: а примет ли потребитель его продукт? А нужен ли он вообще? Увы, девяносто восемь процентов опрошенных заявляли твердо, что из Реального Мира не уйдут ни за какие пряники.

Два аддона – это еще год пролетел, так как мы твердо выдерживаем график: каждые полгода – аддон. Только так можно наверняка удержать хаев, которые уже все пошли и все познали. На восемнадцать студий, которые мы окрыли по стране, возложили самую главную задачу девелоперов байм: поставить барьеры на пути баймеров, которые захотели бы покинуть Реальный Мир.

Хотя чутье мне подсказывает, что уже никто из Реального Мира не уйдет. Неважно, будут аддоны или нет. Реальный Мир становится более значим, чем этот рилайфный…

За год до десятой годовщины, которую отметим с размахом, я услышал шум и крики на улице. Скоффин и Аллодис уже прильнули к окнам, стекла у нас пуленепробиваемые, окна открыть невозможно, я увидел толпу перед зданием офиса, к своему удивлению снова рассмотрел во главе размалеванных и одетых в женские платья Торквемаду.

– О господи, – вырвалось у меня. – Снова?

– Иди-иди, – подтолкнул в спину Ворпед. – Переговоры – это все-таки не война.

– Может, пусть наши юристы?

– Увы, демонстранты всегда желают разговаривать только с генералиссимусом! Идите.

– Вот за что ненавижу быть начальником…

Я спустился на нижний этаж, там уже наготове многочисленная служба охраны, у всех в руках пистолеты с шоковыми пулями. Я кисло улыбнулся, помахал рукой, мол, сперва поговорим, а бить потом, потом…

Дверь провернулась, я вышел в мир сухого воздуха, жаркого солнца и разноголосого галдежа. Размалеванные, как клоуны, одетые в такие женские одежды, к которым любая шлюха побрезгает притронуться, демонстранты завопили громче, над головами запрыгали плакаты, баннеры, растяжки на шестах, в задних рядах поднялся свист, улюлюканье.

Торквемада остался все таким же прыщавым хиляком, угловатым и с тощей впалой грудью. Даже тонны спермы, что он за это время проглотил, не помогли цвету лица, зато задница стала впятеро шире, а подошел он ко мне, переваливаясь, как беременная пекинская утка.

– Я Торквемада, – назвался он громко. – Причем имя Торквемада больше женское имя, чем мужское, потому я ношу его с особой гордостью. Великий инквизитор, имя которого я избрал, тоже был трансвеститом и потому с особой жестокостью истреблял именно евреев.

Я не врубился, при чем тут трансвеститы и евреи, хотя если подумать, то евреи всегда при всем, спросил подчеркнуто мирно:

– Что еще? Все ваши нетрадиционалы представлены в Реальном Мире весьма и весьма…

Он сказал громко:

– Это вчерашний день культуры!.. Мы пришли требовать сегодняшний день культуры!

Я спросил, теряясь в догадках:

– А что у нас за культура на сегодня?

Он сказал громко, с подъемом, снова срываясь на поросячий визг:

– Зоофилия!

Демонстранты, для которых он повышал голос, заорали, выше вскинули плакаты и баннеры. Я с надеждой смотрел на дальние улицы, но что-то ОМОН запаздывает. Если окажется, что Кулиев забыл вызвать, я его самого мобам скормлю. Нет, превращу в медленного моба и пущу перед охотниками…

– Зоофилия… – сказал я медленно, оттягивая время. – Это как вы такое мыслите? Чтобы вы имели монстров?.. Ну, попробуйте. Если сумеете, я вам обелиск в центре городапоставлю. Лучше оттрахайте всем своим обществом нетрадиционалов Антарарсиса. Сам приду смотреть.

Он замотал головой так, что слюни полетели во все стороны. Я брезгливо вытер с рукава пиджака, надо будет сразу же отдать в химчистку и санобработку. А то и лучше вообще сжечь во избежание СПИДа и проказы…

– Нет, – сказал он, – нас интересует не это!.. Мы хотим чувствовать себя женщинами! Разве не видно?

Я содрогнулся, представив себя с такой женщиной, и ощутил, что теперь по крайней мере дня на три я полный импотент. Если буду вспоминать, то и на больше.

– Ага, – выдавил я вконец обалдело, – вы хотите, чтобы вас трахали мобы?

– Ну да! Это наше неотъемлемое законное конституционное право! В стране не будет культуры и нас не примут в Общий Рынок, если мы не продемонстрируем истинно демократические ценности и высокую культуру!

Нас, мелькнуло в голове одновременно со знакомым приступом тошноты. Это мы с ним в одном обществе, господи сохрани… И от него больше зависит, чем от меня, примут наскуда-то в «приличное общество» или не примут. Куда катимся, эх, яблочко…

– Хорошо, – ответил я покорно, – передам все ваши требования нашим разработчикам.

– Мы следим за вашими разработками! – заявил он угрожающе.

Я вздохнул.

– Кто за ними только не следит…

Из мира высокого софта пришло сенсационное сообщение: удалось создать систему, натягивающую тактильные характеристики на изображение. Всех на уши поставила передача из музея, когда оттуда транслировались в трехмерном изображении египетские вазы, а телезрители, не вставая с кресел и диванов, могли дотянуться и ощутить кончиками пальцев холод бронзы, выпуклость рисунка, бугорки и впадинки.

Правда, если нажать пальцами чуть сильнее – изображение исчезало, но специалисты с апломбом заявляли, что над усилением характеристик работают и вот-вот появятся достаточно надежные, так что любители резиновых кукол вполне смогут перейти на виртуальных кинозвезд без страха, что мыльный пузырь лопнет и они с торчащим пенисомгрохнутся на пол.

В Голливуде сразу же подали судебный иск против возможности использования для подобных целей прототипов реальных актеров и актрис, хотя некоторые актрисы заявили, что им такое внимание льстит и одна только мысль, что ее вот сейчас во всем мире будут трахать миллионы мужчин, действует возбуждающе и придает энергию.

Мы уже не довольствовались новостями из периодики, старались следить за перспективными разработками. Аллодис заявил, что он уже давно работает над моделированиемперсонажей с тактильными характеристиками. Правда, наш сервак не потянет, нужно готовить новый, весь из кластеров, каждый равный нынешнему серваку, да и компы потребителей будут жутко тормозить, минимальная конфигурация – стодвадцатичетырехбитная платформа, а ее планируют запустить в продажу только в следующем году… но мы можем успеть, нам же только натянуть на уже готовые модели…

Я слушал молча, Скоффин сразу же полез в бутылку, начал доказывать, насколько велико расстояние между показом кувшина из музея и внедрением технологии в массы. Побольше, чем между первой телевизионной передачей в тридцать шестом году и выпуском первых телевизоров для населения в пятьдесят пятом!

– И все-таки сделать можем? – спросил я.

Он развел руками.

– Ты готов вложить только в разработку миллиарды? А это потребует миллиарды!

Все молчали и смотрели на меня с ожиданием. Я сдвинул плечами.

– Готов. Это всего лишь деньги.

– Потом еще неизвестно, – сказал Скоффин безжалостно, – сколько лет уйдет на коммерческое внедрение… ведь народ должен начать покупать, а это на первых порах будет дорогое удовольствие…

– Риск, – согласился я. – Но разве мы не пошли на риск сразу?

Скоффин засмеялся:

– Ты посмотри на эти морды! На эти сытые морды. Это уже не те люди. Они давно не голодают.

Я провел взглядом по этим сытым мордам, что вообще-то не выглядят так уж чересчур сытыми. У всех, скорее, голодное выражение людей, что только-только начали настоящую погоню за большой дичью. Они все смотрели на меня, я снова ощутил себя тем же вожаком, кто тогда принял нелегкое решение.

– А что мы теряем? – спросил я. – Всего лишь деньги. Мы ведь жили без этих миллиардов?.. Вспомните, как начинали! Неужели начнем успокаиваться, стричь купоны?

Аллодис нарушил тяжелое молчание:

– Дело в том, что потребуются в самом деле многие миллиарды. Мы все – мультимиллионеры. Мы, конечно же, вбросим все свои деньги в это дело. Но это капля в море. Тебе снова нести на своих плечах всю нагрузку и весь риск…

– А-а-а-а, – протянул я, – так вы усомнились в моей сытой морде? Рискну ли я миллиардами там… где вы собираетесь рискнуть миллионами? Ну и свиньи вы, если честно…

Я прибрел большой завод в Таиланде, а также спешно открыл Центр по разработке новых технологий прямо в здании нашего офиса. В прессе заговорили о почине мультимиллиардера, что вкладывает гигантские средства в разработку новых технологий, что обеспечило рабочими местами около трех тысяч высококвалифицированных специалистови не дало им слинять за рубеж в поисках длинного доллара.

Раздался вызов по внешней связи, я увидел полное лицо с глубокими морщинами на лбу и мешками под усталыми глазами. Не колеблясь, нажал на «связь», на стене возникло объемное лицо. Он всмотрелся в меня, грустная улыбка скользнула по губам.

– Володя, я услышал, что ты открыл Центр по разработке софта нового поколения…

– Верно, Сергей Арнольдович, – ответил я.

– Это опасное вложение денег, – предостерег он.

– Знаю, – ответил я. – Но что делать, нам позарез необходимо программное обеспечение завтрашнего дня.

– Но если не получится?

– Значит, деньги будут истрачены впустую, – сказал я небрежно.

– Ох, Володя… что-то не верится мне, что у вас что-то теперь пойдет впустую. Но все-таки расходы нужно минимизировать. Я слышал, что покупка завода в Таиланде обошлась вам в двенадцать миллиардов долларов?

– Что-то около этого.

– Ох, Володя… Подъемно ли такое вам сейчас? Я потому и позвонил, что предлагаю помощь. У нас дела идут хорошо, мы могли бы дать вам большой кредит под минимальные проценты. Так, по старой дружбе.

Я развел руками.

– Сергей Арнольдович, вы будете смеяться, но… свои деньги нужно куда-то вкладывать.

Он хмыкнул, покрутил головой. Это было зрелище, когда висящая в воздухе голова качнулась, как на морских волнах.

– Ого! Значит, у вас с финансами все в порядке? Рад за вас. Кстати, Габриэлла просила передавать привет. Она очень рада, что у тебя все получилось.

– Все? – переспросил я. – Мы только начинаем разбег.

Он вскинул брови.

– Разбег?

Я развел руками.

– Что делать, не оставлять же на банковском счете?

– Вы все еще в Зоммлер-банке? Не хотите перейти к нам? Мы всегда рады солидным клиентам.

Я засмеялся:

– Сергей Арнольдович, какой из меня солидный? У Билла Гейтса, как мне кажется, миллиардиков пока что побольше. Да и не боитесь ли, что и в пятый раз рухну?

Он без колебаний покачал головой:

– Теперь тебе рухнуть не удастся. Ты настолько мудро вложил капиталы в компьютерную промышленность, в нефтеперерабатывающую, в сталелитейную и даже рыбоводство… что просто не может все одновременно рухнуть!

Я снова развел руками.

– Ах, Сергей Арнольдович, это не от мудрости. Просто денег приходит намного больше, чем могу освоить. Вот и разбрасываю, куда удается.

Он спросил заговорщицки:

– А сколько приходит? Мне можно, как старому другу?

Я сказал невинно:

– Только абонементной платы получаем ежемесячно одиннадцать миллиардов долларов. Это во всех справочниках… Вся остальная инфа по доходам либо закрыта, либо полуприкрыта, я уж не знаю точно. Так что извините, Сергей Арнольдович, но я на всякий случай умолчу.

В его глазах росло глубокое уважение. Покачал головой.

– Одиннадцать миллиардов только из карманов старых подписчиков… А это, как я понимаю, самый кончик айсберга. Володя, ваши доходы превышают бюджеты уж далеко не мелких стран, сравнимы с бюджетами даже Германии или Франции, не так ли?

Я наклонился к экрану и сказал шепотом:

– Только лично вам по дружбе… Берите весь ЕС – не ошибетесь.

Машина подкатила по сигналу и приподняла дверцы, став похожей на огромного жука, приготовившегося к взлету.

– «Silicon PornoGraphics», – произнес я, садясь за руль.

– Заказ принят, – ответил приятный и очень сексуальный женский голос.

– Скорость можно превысить, – предупредил я. – Бензин не жалеть.

– Хорошо, учтем, – промурлыкал такой томный голос, что я невольно скосил глаза вниз, не тянется ли со стороны двигателя женская рука с дорогим маникюром или даже умело подкрашенные губы к моим чреслам. – Оба-а-ажаю солидных клиентов…

Словарный запас автоводителей постоянно пополняется, они в состоянии различать и идентифицировать названия иронические или шуточные, вот и в моем случае доставит в компанию «Silicon NanoGraphics», а также теперь учитывает, что я в состоянии оплатить немалые штрафы за превышение скорости. И хотя аварии и наезды на пешеходов с механическими водителями стали практически исключены, но старые правила движения уходят медленно…

Я вытащил из нагрудного кармана очки со встроенным гаджетом усовершенствованной реальности, и едва они опустились на переносицу, мир стал ярче, красочнее и намного информативнее. Над всеми людьми на тротуаре мелькают таблички разного размера, где каждый сообщает о себе то, что считает нужным, каждое здание испещрено цифрами, надписями, инструкциями, даже пролетевший воробей пронес над собой целый плакат с сообщением о его виде, возрасте и привычках.

Машина идет быстро, на автостраде резко повысила скорость, раз уж из режима экономного расхода горючего можно в форсированный. Ближайшая улица очень далеко, фигурки крохотные, но я приблизил изображение, компьютерная стабилизация удерживает четкость, могу рассмотреть каждую ресницу.

Весна, солнце пригрело, девушки разделись первыми, идут в пупырышках от холодного воздуха. Некоторые оголились до пояса, молодые груди торчат вызывающе, соски вытянулись и затвердели от холода. Эксгибиционизм признан легальным, к огромному удовольствию мужчин. Единственное в нетрадиционном, что приняли сразу и с восторгом, а общества защиты нравственности состоят в основном из старушек и женщин с очень некрасивыми фигурами.

Я читал таблички над их головами, там имя, вкусы, привычки, а у кого и сразу телефон или емэйл. В черепе словно щелкнуло, я увидел наш Реальный Мир, где для нас, разработчиков, точно так же над головами возникают таблички с данными о мобах: лэвел, агрессивность, дистанция удара, резисты или, наоборот, к каким видам оружия уязвимость…

– Стоп-стоп, – сказал себе вслух, – если уже в этом мире входит в быт, то в Реальном нужно ввести тем более… Нам это проще, нужно только сделать эту функцию доступной для всех пользователей…

Глава 3

Нововведение вызвало взрыв восторга у пользователей. К их радости и удовольствию, не понадобилось качать даже громоздкий патч, а просто наутро все обнаружили еще одну кнопку с незнакомым значком на панели и надписью «Он-офф». Думаю, что «офф» даже лишняя, никто не отказывается от дополнительной информации, ведь знание – сила,Бэкон прав.