Чтение 22–й страницы книги ~Творцы миров~

– Для них нет разделения на NPCов и живых баймеров. В этом вся фишка!.. Но если таких же NPCов они понимают прекрасно, как их мотивы, так и поступки, то поведение реальников бывает загадкой. Преимущества автоматически получают те NPCы, которые хотя бы случайно «понимают», что делают или что хотят эти загадочные персонажи. Это у них тут же закрепляется, они и дальше стараются взаимодействовать с реальниками в плане получения выгодных характеристик.

Психиатр Арнольд Кудрейдер выступил по всем каналам телевидения с программным заявлением на тему онлайновых игр. Он открыл и описал симптомы грозного психического заболевания: сугебайм, то есть онлайновой зависимости. Ну, про опасность онлайновых игр и вообще игр предупреждают все, кому не лень, но на этот раз заговорил нобелевский лауреат чего-то там, медалист и полный академик десятка академий, а главное – прирожденный актер, что обожает и умеет выступать.

Именно благодаря актерскому дарованию он сумел убедить и без того напуганную общественность полудурков во вреде игр и в этой, как ее, сугебайме. Или сугебаймизме, как тут же предложило именовать это явление академическое сообщество психиатров. Подобные заявления о вреде компьютерных игр я слышал и читал раньше, но тут совпало, что одновременно с его выступлением по всем странам пронеслась шокирующая весть, что пятнадцатилетний Ганс Корнер убил шестнадцатилетнего Макса Фрейта за то, что тот украл у него виртуальный меч и не вернул.

И вот по всему миру прокатилась волна репрессий, направленных против компьютерных игр. В одних странах вводили повышенные рейтинги безопасности и цензуры, в некоторых запрещали вовсе. Или вводили ограничение по времени: час поиграл – все, до завтра.

Во всем мире расписывали эти ужасы, смаковали подробности, везде печатаются письма разгневанных родителей с требованием вообще запретить игры, видные деятели организовали демонстрации и пикеты у зданий правительств, а президенты и премьеры выступали с обещаниями разобраться и принять жесткие меры.

Я стискивал челюсти и сжимал кулаки, не зная и не умея выступить против этой вселенской дурости и умопомешательства. Когда ежедневно сто тысяч человек убивает собутыльника за недолитый стакан водки – это нет проблем, это нормально, когда муж убивает в приступе ревности жену или жена мужа – это такая банальность, что и упоминать неловко, разве что кто из знаменитостей задушил или зарезал. Если убивают даже просто так… без видимых причин, а таких убийств тысячи! – и тогда это привычно, а вот убийство из-за проклятых онлайновых байм!..

Идиоты тупоголовые, ну почему забыли, что совсем недавно им же говорили бабушки и дедушки, чтобы не читали так много книжек, а то глаза испортят и вообще книгоманами станут… или эти тупари книг вообще не читали?.. Почему забыли, что такая же бурная и мутная волна истерических воплей набитых дураков и дур поднималась всякий раз с появлением кино, магнитофонов, видеомагнитофонов, компьютеров, Интернета?

– Терпите, – приговаривал на наши сетования мудрый и повидавший больше нас Кирич. – Это либо дочь президента где-то на вечеринке напилась и разделась догола, либо премьера поймали с Кондолизой Райс в интимной позе…

– А они при чем?

– Когда такие крики и ужасы насчет компьютерных байм, – объяснил он с мудрой улыбкой Гильгамеша, – любой скандал в высшей сфере можно затушевать, замазать, сделать незамеченным.

Он оказался прав: в США, откуда и пошла эта волна, за время крикливой кампании против байм втихую протолкнули закон о тотальном прослушивании не только телефонных разговоров, но и содержимого всех компьютеров. Даже не закон, а ма-а-а-аленькую и вроде бы незаметную поправку к предыдущему закону, всего лишь расширяющую от выборочного прослушивания подозрительных лиц до тотального.

Но нам Штаты по фигу, мы вздохнули свободнее, тем более что волна вскоре опала, все вошло в круги своя, идиоты на другой день уже забыли, из-за чего так вопили и возмущались. Ну, у простых людей как у коз: с глаз долой – из памяти вон.

Бич большинства онлайновых, как мы уже не раз говорили и что-то пытались делать, прокачка. Для всех крупных байм издаются подробнейшие мануалы, где и для каких уровней удобнее прокачиваться, в каких локациях мобы респавнятся с какой периодичностью, выведены формулы наиболее сбалансированных команд для прокачки: два файтера, один лучник и один могучий целитель или два послабее. Или вместо лучника, который провоцирует мобов на атаку, один из кнайтов активирует aggression, после чего ближайшие монстры отрываются от группы и бросаются в атаку.

Прокачка – бич, как заявляли противники «азиатской линии», она убивает саму игру, из развлечения и творчества превращая ее в работу. Однако облегченные игры, вроде«Войны гильдий», несмотря на великолепную графику, необозримые миры и великолепных персонажей, – проиграли именно из-за этого облегченного шагания по просторам.

Азиатские фирмы все еще рулят, из американо-европейских только наш Реальный Мир и наращивает подписчиков, как снежный ком. Уже и по Реальному Миру, как раньше по Варкрафту и Линейке, появились фирмы по пауэрлифтингу. Как поступать с этими, прокачивающимися за деньги? Или покупающими готовых чаров?

Во время обеда, когда все сошлись за одним столом, я заранее поморщился, никто не любит говорить неприятные вещи, для того и выбирают кого-то шефом, сказал как можно небрежнее:

– Кстати, еще нужно что-то делать с прокачкой. Во всех играх я наблюдаю, как рост персонажа выделился в некую отдельную графу, именуемую прокачкой. О прокачке постоянно говорят, советуются, обмениваются мнениями, как и где лучше прокачиваться, как выбирать места, где монстры респавнятся с нужной скоростью, сколько человек могут оптимально участвовать в прокачивающейся пати, каких хилеров нужно с собой водить…

Скоффин буркнул:

– И что?

– А то, – сказал я, – что по задумке авторов персонаж должен расти всю игру, проходя квесты, а на самом деле игрок уходит в ближайший лес и тупо изничтожает возрождающихся монстров, повышая лэвел. А потом переходит в следующий лес, где монстры покруче, и там сутками бьет и бьет их, набивая сотни одних и тех же, чтобы повысить уровень еще. Затем в третий лес или развалины, в четвертый… Обычно уже уровня так это с двадцатого для повышения лэвела на один процент требуется суток двое-трое, еслиизничтожать одних и тех же монстров по несколько часов в день!

Скоффин кивнул, в глазах недружелюбие.

– Да. Это реальность. И что же?

– А то, – сказал я раздраженно, – что удовольствие превращается в работу. По задумке, как уже сказал, персонаж должен расти попутно с выполнением квестов, убивая монстров по дороге во время длительных путешествий, а на самом деле игрок уходит в то место, где слабых монстров много, и бьет их одного за одним в течении семи-десяти часов, повышая уровень! Это нудно и скучно, зато повышает уровень быстрее, чем во время выполнения квестов.

Скоффин сказал с неудовольствием:

– Неизбежное зло. Все с этим примирились. Играют же! А мы что можем? Что может Билл Гейтс с тем, что Китай, Индия и Россия практически не знают лицензионных версий Виндовз? И масса других стран.

Николай поддакнул:

– Даже в Штатах, как вот написано, только каждый десятый потребитель покупает лицензионку. Остальные скачивают на халяву. Так что мы еще рулим, сервер только у нас,а вокруг мелочь, подхватывающая крошки. Шеф, неужели у тебя есть способ с этим бороться?

– Способа нет, – уязвленно ответил я, – но придумать надо. Я же сказал, что игра должна быть увлекательной, а все неприяные моменты нужно убирать. Иначе появляется такое явление, как прокачка на заказ.

Скоффин пожал плечами, Аллодис бросил со своего места:

– Прокачка на заказ – хорошее явление. Даже прекрасное… для нас разработчиков. В смысле, игродержателей. Во-первых, позволить ее могут себе только состоятельные люди, а мы можем поднять цены еще выше…

– Как? – прервал Скоффин.

– Что «как»? Не знаешь, как поднимают цены?

– Я не знаю, – огрызнулся Скоффин, – как можем поднять или опустить цены у игроков, которые другим игрокам прокачивают персов?

Аллодис посмотрел на него с великим сожалением:

– Зато я знаю сотни способов, как им затруднить это сделать. К примеру, разнести прокачку по времени. Скажем, один лэвел в неделю. Или после пятого одинакового монстра очки не идут, а чтобы сдвинулись, надо убить других монстров, пусть самых слабеньких, что бегают на другом конце карты. И сотни других способов. Может быть, ты не знаешь, что на каждого игрока ведется статистика. По ней сразу видно, кто просто тупо прокачивается, а кто играет в свое удовольствие. Вот этим прокачивальщикам можнонастолько затруднить жизнь, что любому состоятельному человеку будет куда дешевле купить прокачанного перса у администрации. То есть у нас.

Кулиев спросил обеспокоенно:

– А этично ли это?

– Что? – не понял Скоффин с таким видом, словно впервые в жизни услышал слово «этика».

– Вообще заказная прокачка, – объяснил Кулиев. – Не случайно же ее делают только нелегалы, всячески шифруясь, скрывая телефоны, имена, давая только аськи или временные емэйлы.

Скоффин поморщился, сказал резким неприятным голосом:

– Это все от гребаной политкорректности. И здесь эти пидорастичные правозащитники сунули палку в колеса! Лучше бы шею. Почему-то им кажется, что все должны быть равны, обязательно равны. Потому всяких пьяных негров стараются отучить от наркотиков и засунуть в университеты, а на талантливых школьников и внимания не обращают, мол, сами пробьются!.. Это я к тому, что у нас все-таки игра, человек должен в ней чувствовать себя комфортно.

– А что такое комфортно в твоем понимании?

– Адекватно, – сказал Скоффин раздраженно. – Если баба из деревни счастлива, когда сидит в городском автобусе, то горожанин чувствует больше комфорта в такси. А уж совсем доволен, когда купит машину и сам садится за руль. Так вот почему мы в игре заставляем его продолжать тесниться в переполненном автобусе?

Николай не вытерпел, встал и подошел ближе, чтобы не пропустить ни слова. Когда Кулиев полез в карман за ответом, Николай вставил веско:

– Ну да, если сумеем затруднить нелегальную прокачку, чтобы стоила жутко дорого… и в то же время будет официальная возможность сразу купить готового… нет, сделать собственного персонажа с намного более высокими характеристиками силы, здоровья, скорости и прочих базовых показателей… гм, думаю, многие из состоятельных игроков такой возможностью воспользуются.

Кулиев морщился, словно вместо дорогих духов ему подсунули нюхать говно.

– А честно ли это?

– В каком смысле?

– Ну, все шаг за шагом, а кто-то раз-два – в дамки.

– Не все.

– Ну, абсолютное большинство.

Скоффин заметил с ехидной улыбочкой:

– Абсолютное большинство сам знаешь из кого состоит. Не надо требовать, чтобы академик ездил в том же переполненном автобусе, что и слесарь. Он наездился, когда был студентом.

– А это при чем?

– А при том!

– Нет, ты поясни мне, дремучему.

Скоффин сказал с той же раздражающей улыбочкой полного превосходства барина над простолюдином:

– Некоторые простые и понятные вещи пояснять, – это… рисковать быть обозванным фашистом, расистом, антисемитом, вообще гадом. Потому многие все делают молча. А я вот, дурак, говорю вслух. Но мне перестраиваться уже поздно. Потому скажу, что на хрен это долбаное равноправие. Нет и не может быть равноправия в обществе, где одни вкалывают без выходных, а другие пропивают то, что им оставили родители… Мы рождаемся равными, этого достаточно!

Кулиев насупился, но не слишком, он ничего себе не позволяет слишком, бросил короткие прощупывающие взгляды по сторонам, но поддержки не видно, мы помалкиваем, хотяи Скоффина вроде бы не поддержали.

Наконец Ворпед даже обронил осторожно:

– Но ведь игра должна в какой-то мере соответствовать реалиям, не так ли?

– Это к чему? – спросил Кулиев настороженно.

– В реальной жизни, – сказал Ворпед еще осторожнее, – у одних есть привилегии, у других – нет. Так и на Западе. И даже в Америке.

Кулиев произнес, как с трибуны:

– Америка нам не указ!

– Да ну, – удивился Скоффин, – ты же всегда ссылаешься на Америку! В Америке то, в Америке другое…

– Сейчас не тот случай, – возразил Кулиев. – Мы должны сделать то, чего хотят сделать в Америке, но из-за остатков пережитков прошлого еще не могут!

– Это что же, – спросил Скоффин скептически, – коммунизм строить?

Аллодис прошелся по комнате, ерошил волосы в задумчивости.

– А если, – спросил он осторожно, – увязать рост персонажа с прохождением квестов напрямую?.. Сколько бы зверей ни набил, но вся экспа не засчитывается, пока не выполнит тот или иной квест… И так для каждого лэвела. Это вообще настолько затруднит тупое качание, что если кто и возьмется доводить чужого перса до заказанного уровня, то затратит долгие месяцы. А это обойдется в такую сумму, что любая, какую поставим мы, покажется грошами.

– Остальные игроки обидятся, – предостерег Кулиев. – Они потом и кровью добывают лэвелы, а кто-то сразу явится в прекрасных доспехах и с великолепным мечом…

Скоффин сказал ядовито:

– А они не обижаются, что не могут покупать дорогие особняки и шестисотые мерседесы, в то время как другие покупают?

Кулиев смолчал, Аллодис криво усмехнулся.

– Совсем недавно обижались, – заметил он. – Теперь привыкли.

– В игре тоже привыкнут, – заверил Скоффин.

Ворпед спросил озабоченно:

– А не станут уходить на другие серверы?

– В смысле, – переспросил я, – в другие игры? Они и так уйдут, если у нас будет хоть что-то плохо: графику, геймплей, мобов или перекошенную систему. А вообще-то на других серверах – другие игры. Старого поколения. Не думаю, что кто-то уйдет. К тому же в игре всегда больше шансов «выбиться в люди», чем в реале. Массовый игрок будет!А платники будут себя прекрасно чувствовать на фоне бегающих по лесам толп с плохими мечами и в тряпочных доспехах.

– Что в свою очередь, – задумчиво сказал Ворпед, – заставит некоторых даже неимущих поскрести по сусекам и перейти в платники. Такая уж у нас натура…

– Все то хорошо, – сказал Скоффин твердо, – что заставит игроков потрясти мошной. Не забывайте, что деньги идут нам, а не на разведение страусов в зоне вечной мерзлоты.

Я слушал, слушал, пока в мозгах не начали перемешиваться доводы, хлопнул ладонью по столу.

– Слухайте авторитарное мнение жестокого диктатора. Итак, с этим решено, платникам – быть. Официально. Оправданно ли это будет или нет – покажет время.

– Оправданно, шеф! – выкрикнул Скоффин.

Я поморщился.

– Что путь верный, я уверен. Но нашедшего выход затаптывает толпа, что мчится следом. Обычно выход находят маленькие компании. Вроде нашей, а следом идут слоны.

– Умные мысли, – сказал Ворпед рассудительно, – как пешки в игре! Начинают первыми, погибают, но обеспечивают своим победу.

Мне показалось, что это уже где-то слышал, сказал раздраженно:

– Ты мне классиков не цитируй. Мы начали первыми и должны… выжить! Причем собрать весь урожай на новом континенте.

– Ограбить его первыми, – уточнил Скоффин мстительно.

Я махнул рукой:

– Это пока не проблема. У нас есть намного серьезнее. Дело в том, что… э, а что с Ворпедом?

Все оглянулись на осунувшегося главного дизайнера, тот сидит, сгорбившись, красные, как у ангорского кролика, глаза, мешки под глазами, затравленный взгляд.

Николай сказал шепотом:

– Депрессия…

– Депрессия? – изумился я. – Сейчас? Когда дела не просто идут в гору, а летят?

Николай развел руками, Скоффин ответил деловито, но тоже понизил голос, как в комнате с тяжело больным:

– Его развели. Некий Gydrolisk попросился в клан, играл две недели хорошо, сумел понравиться, а потом попросил у Ворпеда взглянуть на его заточенный и донельзя апгрейденный топ-меч. Тот дал. Gydrolisk тут же вышел из клана…

Аллодис присвистнул, на Ворпеда посмотрел с огромным сочувствием.

– Да-а-а… Теперь этого гада надо всюду ловить и килять. Мне кажется, я что-то про этого гада уже слышал… Ах да, он дружок Торквемады! Надо еще сразу оповестить все кланы, что Gydrolisk – разводила. Чтоб не принимали в кланы, иначе отвечать им тоже. Ни один порядочный клан не примет разводилу: и неприятностей не захотят, и репутацию поберегут. Правда, кланов из одних отморозков тоже хватает…

Секира прислушался, помрачнел.

– А если он твинк?.. Передаст основному чару, которого не знаем. Ищи-свищи…

– Вообще-то можно отследить по логам…

– И что скажешь? Что ты, гад, обманул одного из админов? И теперь тебя сживем со света?.. Да только то, что админы сами играют, уже поставит нашу байму на грань катастрофы. Все игроки сразу почувствуют себя обманутыми.

Я прислушивался, поглядывал на осунувшегося и несчастного Ворпеда. Понимает, что руки связаны: правами админа воспользоваться не сможет, а в шкуре простого баймера искать свой уникальный меч – пройдут годы, а со временем таких мечей станет много, уже не узнаешь свой.

Подошло время обеда, я видел, как кусок не лезет Ворпеду в горло, рука с ложкой дрожит, а глаза затравленные, будто пережил тяжкую семейную катастрофу. Что мы породили, мелькнула опасливая мысль. Нельзя же так вот расстраиваться из-за потери игрушечного меча!.. Да не просто игрушечного, а нарисованного… нет, нарисованный меч и то большая ценность, а это вообще набор пикселей, умело составленная крохотная программа, которая при нажатии кнопки «Сopy» тут же создаст сто, тысячу или сколько угодно таких же мечей…

Но, поди ж ты, целая трагедия! В самом деле наш Реальный Мир в какие-то моменты становится таким же реальным, как и наш. Стоп-стоп, я же хотел сказать что-то очень важное!.. Теперь бы вспомнить…

Скоффин предложил издавать ежемесячный журнал, там и назовем «Реальный Мир», будем сообщать новости, помещать скрины новых мобов, оружия и доспехов, рассказывать о разработке новых локаций, о дивных городах, которые станут доступны в следующем аддоне.

Кулиев подал идею помещать там рассказы жителей нашего Реального Мира, но чтобы именно из жизни Реального Мира, там же хватит материала на двадцать романов и несколько сот кинофильмов.

– С первого же номера нужно давать скрины, – сказал он возбуждено, – это самое простое, но сработает как бомба!

– Да ну, скрины… – сказал Скоффин скептически.

– Это тебе «да ну», а другим не да ну! У нас еще туева куча народу, что презирает баймы, даже не зная, что это! Мол, игры, пустые развлечения… Но книгами и журналами интересуются. Так вот возьмут в руки наш журнал и… попадутся!

– Так уж и попадутся…

– Ну ладно, – уступил Кулиев, – пусть не каждый. Все равно многие попадутся. Наши скрины строит только увидеть! Это ты привык, а так… абалдеть!

Скоффин взглянул на меня с вопросом в глазах.

– Набери команду, – посоветовал я, – но сам только рули, с головой не влезай. У нас достаточно денег, чтобы выпускать журнал в любом случае… даже если окажется убыточным.

– Босс, – сказал Скоффин оскорбленно, – разве мы не круть? Я сейчас чувствую в себе силы опустить доллар, поднять дно Мирового океана, выровнять цены на нефть и даже обеспечить победу нашей сборной по футболу!

Николай орал, красный, как вареный рак, грозился огромными кулаками. Я посмотрел и вдруг поймал себя на странной мысли, что вот она, универсальная панацея для всех, кто жаждет выплеска адреналина, кому его недостает, кто начитался про его благотворную и омолаживающую роль, а сейчас все помешались на этом омолаживании…

Если карабкаться на Эверест, то сперва сто потов сгонишь, пока доберешься до самого Эвереста, если будоражить нервы, взбираясь на волну в шторм на доске вблизи скалистого берега, то в первую очередь надо доехать до такого моря, не все живут даже возле речки. Прыгать на мотоцикле через десять автомобилей… тоже недешево, а главное – можно убиться или остаться на всю жизнь в инвалидной коляске.

А комп есть у каждого! Эмоций – море. Вон Николая даже убили пару раз, но он вот он живой, брызгает слюнями, орет, адреналин его распирает. И в реале бросился бы убивать обидчика, но как это сделать, когда игрок живет, возможно, в Сингапуре или Южной Африке, да и не называют обычно свои реальные имена и адреса. Разве что самым-самым близким, с которыми хотят начать общаться и вне игры.

Адреналин – по доступной цене! На этом лозунге можно развернуть неплохую пиар-кампанию.

– Петр Васильевич, – вежливо позвал я. – У меня тут такая идея…

Коротко изложил, Кирич задумался не больше чем на долю секунды, сразу расплылся в улыбке.

– Ну, ребята, я рад, что вошел в вашу группу! Это великолепная идея. А ты, Володя, постоянный генератор идей. Без тебя здесь бы все рассыпалось. Это не комплимент, я жевижу, как ты разруливаешь нештатные ситуации. Я все понял, сейчас же составлю тезисы для пиар-кампании. Отшлифую, мы еще разок посмотрим и отправим в массмедиа.

– Только с финансами определитесь, – сказал я озабоченно. – Я в этом не копенгаген, но слышал, что одна минута рекламы стоит бешеных денег.

Он заулыбался шире, хлопнул меня по плечу.

– Думаю, обойдемся без этой подпитки. Когда идея яркая, неожиданная, даже с сумасшедшинкой, то массмедийщики сами начинают раскручивать, ибо интересный материал нужен всем. А идея немножко скандальная…

Я удивился:

– В чем?

– А ты подумал, как воспримут магнаты экстремальных видов спорта? Фабриканты горных лыж, парашютов, досок для серфинга, снаряжения для горного лазания? Владельцы шикарных отелей? Все эти фирмы, что специализируются на приеме и обслуживанию туристов-экстремалов?

Я подумал, по спине пробежал холодок.

– Не сомнут?

Он покачал головой:

– Поверь опыту бывалого человека. Это скандал, а газетчики в нем как рыбы в воде. Они сразу просекают, что стоит за той или иной статьей. Да, они просекают, ради чего мы помещаем первую статью, но это для них затравка для грандиозного скандала, а там пойдут и общечеловеческие ценности, как же без них, и мнения ведущих специалистовпо смежным вопросам, начиная от лауреатов Нобелевских премий по психологии и медицине и заканчивая интервью с участковым милиционером, а тот заявит, что теперь на его участке стало тихо… Или, наоборот, бьют и режут, насмотревшись игр – это смотря какая сторона организует интервью. Но, повторяю, газетчики это просекают сразу, уних всегда есть контрдоводы и контринтервью… а нам скандал на руку.

Я сказал несчастным голосом:

– Я вообще-то человек мирный. Это я в баймах круть, а в реале стараюсь без скандалов.

– Все сделают другие, – пообещал он. – Специалисты по скандалам! Профи высшего класса. А что? Профи есть в любой области человеческой деятельности. Все, я пошел писать тезисы. Апрельские.

Глава 6

Вид от первого лица становится все круче. Иногда холодок по коже, когда бежишь, а навстречу выскакивает зверюка в три твоих роста. Как-то забываешь, что это всего-навсего упорядоченные полигоны. Руки судорожно хватают меч и щит, торопливо накладываешь на себя бафы, какие успеваешь, в первую очередь – заклинание скорости, чтобы успеть удрать, если чего…

Отшатываешься, когда внезапно из кустов вспархивает птица, а подходя к горной речке, инстинктивно ожидаешь, что холодной водой обожжет кожу. Можно, конечно, от третьего лица, тогда баймишь спокойнее, не на тебя ведь нападают, а на чара, которого ты водишь и которым дерешься, но я понимал, что абсолютное большинство будут играть от первого, так что вздрагивал, трясся, подрыгивал от неожиданности, охал и пугливо отступал, адреналин стекал в туфли, а сердце колотится, как у зайца, которого вот-вот поймают.

При попытке войти в один зачарованный замок попал в опасную ситуацию с монстрами и двигающимися платформами. Вообще-то ползут неспешно, это не в старых аркадах, где это и было главной фишкой. Можно прыгнуть на одну, выждать, когда подойдет другая, но я с самого начала компьютерных игр не люблю этот примитивный трюк и почти всегда проигрываю в таких аркадах, когда нужно быстро и безошибочно прыгать с одной на другую, избегая проносящихся над тобой топоров, да еще и отстреливаться.

Русский народ не имеет плана действий, вспомнил расхожую мудрость. Он всем страшен своей импровизацией. Но хотя Скоф, населявший эту локацию, вроде бы не совсем русский, а как бы даже еврей, если не брешет, а то вчера был еще исламским фундаменталистом, но уже и евреи пошли какие-то не такие, недаром же русские евреи от немецких отличаются, как чукча от скандинавов, хотя и те и другие на одной долготе. Или широте, неважно, всем им холодно.

Я отступал, торопливо включая всевозможные бафы и с ужасом видя, как быстро тает полоска маны. А вон тот гад вроде бы умеет дебафить, что совсем уж хреново…

Я кое-как перескочил через пропасть, не успел отереть пот, как набежали мобы, и я оказался снова оттеснен к краю. Отбивался. Уже подумывал о свитке мгновенной телепортации в город, как увидел вдали группу эльфов, среди которых мелькнула фигурка человека. Я заорал:

– Хэлп!.. Хэлп!…

Услышали, остановились, быстро оценили обстановку: стоит ли бросаться на помощь неизвестному, не ловушка ли, не слишком ли много мобов, наконец рассыпались в цепь ипонеслись, как стрижи над землей. Не отбивайся я так отчаянно, залюбовался бы: самые быстрые бегуны – эльфийские лучники, у них скорость за счет слабых мускулов и невысокого здоровья.